Пылающий берег
Шрифт:
Двое опытных пилотов никогда не ослабляли бдительности даже на мгновение, внимательно следя за небом вокруг и пространством под собой. Их головы ритмично поворачивались, глаза не останавливались; оба не позволяли себе сосредоточиться на чем-то недостаточно важном или просто уставиться на вращающийся пропеллер впереди. В противоположность им, двое новичков выказывали беспечность и самоуверенность. Каждый раз, когда Майкл смотрел в их сторону, он видел, что они усмехаются и машут друг другу руками. В конце концов он оставил попытки заставить их следить за пространством вокруг, они просто не понимали его сигналов.
Они шли на высоте в пятнадцать
Он еще раз окинул взглядом позиции. К югу от бельгийского Монса висели два наблюдательных немецких воздушных шара, а под ними летели к Амьену два одноместных самолета из двадцать четвертой эскадрильи.
Через десять минут они должны были приземлиться… но додумать эту мысль Майкл не успел, потому что внезапно самым волшебным образом небо вокруг него заполнилось безвкусно раскрашенными самолетами и грохотом пулеметного огня.
Даже в крайнем изумлении Майкл реагировал автоматически. Но когда он резко повернул свой самолет, похожая на акулу машина, расписанная красным и черным, с белым ухмыляющимся черепом на черном мальтийском кресте пронеслась прямо перед его носом. Еще сотая доля секунды – и он врезался бы в Майкла. Да, они напали сверху, понял наконец Майкл; и хотя он не мог в это поверить, они все же летели выше его «сопвича», выскакивая прямо из облаков.
Один из них, красный как кровь, сел на хвост Эндрю, и его «шпандау» уже палил в сторону нижнего крыла, неуклонно подбираясь к тому месту, где в открытой кабине съежился Эндрю, – его лицо казалось белой каплей под шотландским беретом и зеленым шарфом. Майкл инстинктивно повернул к нему, и немец, не желая рисковать, метнулся в сторону.
– Нги дла! – Майкл, бросившись в погоню за красной машиной, издал боевой клич племени зулусов, а потом с изумлением наблюдал, как противник стремительно удаляется еще до того, как он сумел открыть огонь.
«Сопвич» яростно содрогнулся под ливнем пуль, расчалка над головой лопнула со звуком тетивы, отпустившей стрелу, и в этот момент еще один из этих жутких самолетов атаковал Майкла с хвоста.
Он постарался оторваться, и Эндрю теперь оказался под ним, уходя от другой немецкой машины, быстро догонявшей его, и пытаясь отклониться от линии огня. Майкл рванулся навстречу немцу, и красно-черные крылья пронеслись прямо над его головой, но в то же мгновение появился другой немец, сменивший первого, и на этот раз Майклу не удалось стряхнуть его с хвоста – яркий самолет оказался слишком быстрым, слишком мощным, и Майкл понял, что ему конец.
Внезапно огонь «шпандау» прекратился, Эндрю нырнул под крыло Майкла, отводя от него немца. Майкл в отчаянии последовал за Эндрю, и они начали кружить в кольце обороны, каждый из них прикрывал другому брюхо и хвост, а целая туча немецких самолетов клубилась рядом с ними в злобном разочаровании.
Майкл лишь частью сознания отметил тот факт, что оба новичка уже погибли. Они погибли в самые первые секунды нападения: один унесся вертикально вниз на полной скорости, искалеченные крылья «сопвича» изогнулись от напряжения и наконец просто оторвались от корпуса; второй самолет превратился в пылающий факел и, упав на землю, выбросил в небо густой
А немцы внезапно исчезли таким же непонятным образом, как и появились; ничуть не пострадавшие, неуязвимые, они умчались в сторону своих позиций, предоставив двум потрепанным «сопвичам» тащиться домой.
Эндрю приземлился перед Майклом, и они остановились крыло к крылу на краю фруктового сада. Каждый с трудом выбрался из кабины и медленно обошел свою машину, изучая повреждения. Наконец они оказались рядом, их лица окаменели от потрясения.
Эндрю сунул руку в карман и достал серебряную флажку. Отвинтив крышку с топазом, он отер горлышко фляжки концом зеленого шарфа, а потом протянул фляжку Майклу.
– Вот, мой мальчик, – тщательно выговаривая слова, произнес он. – Глотни немножко. Думаю, ты это заслужил… я-то уж точно заработал.
С того дня, когда союзное превосходство было сметено с неба над Францией остроносыми истребителями-разведчиками «Альбатрос D» из немецкой эскадрильи «Ягдстаффель», Майкл и Эндрю по отчаянной необходимости стали товарищами, летали бок о бок, организуя оборону, постоянно выручая друг друга, когда нелепо раскрашенные слуги смерти нападали на них. Сначала они довольствовались тем, чтобы просто защищаться, потом стали понемногу испытывать возможности этого нового, смертельного врага, вечерами сосредоточенно изучая донесения разведки, которые приходили к ним с запозданием. И выясняли понемногу, что на «альбатросах» стоят моторы от «Мерседес» мощностью в сто шестьдесят лошадиных сил, в два раза мощнее, чем на «сопвичах» с моторами фирмы «Ле Рон», и что они вооружены сдвоенными пулеметами «шпандау» калибра 7.92, с синхронизаторами огня, направленного вперед, что позволяло вести огонь сквозь пропеллеры. И все это против одноствольного «виккерса» калибра.303 на «сопвичах». Да, противник превосходил их по скорости и вооружению. «Альбатросы» были на семьсот фунтов тяжелее и могли с огромной скоростью нападать сверху.
– Что ж, старина, нам нужно научиться лупить их в зад, – решил в итоге Эндрю.
Обнаружив слабые места противника, можно было выступать против крупных формирований эскадрильи «Яста». Радиатор «альбатроса» располагался на верхнем крыле прямо над кабиной пилота, и после меткого попадания на того должен был обрушиться поток кипящей смазочно-охлаждающей жидкости, насмерть обварив его.
Пользуясь этим знанием, соратники одержали первые победы и поняли, что, испытывая на прочность «альбатросы», они проверяют и друг друга. Проверка показала: проколов нет. Товарищеские отношения превратились в дружбу, и постепенно между боевыми друзьями возникли настоящая любовь и уважение – даже более глубокие, чем те, что обычно связывают родных братьев. Теперь Эндрю и Майкл могли просто молча сидеть рядом на рассвете, попивая кофе с капелькой виски, ожидая, когда подойдет время выступить против аэростатов-разведчиков и черпая друг в друге покой и силу.
– Монетку? – нарушил молчание Майкл.
Почти пора уже было выступать.
Эндрю подбросил в воздух соверен и, когда тот упал на стол, накрыл его ладонью.
– Орел, – сказал Майкл.
Эндрю поднял руку.
– Везет, как чумному доктору! – проворчал он, когда они оба посмотрели на суровый бородатый профиль Георга Пятого.
– Пойду вторым номером, – заявил Майкл.
Эндрю открыл было рот, чтобы возразить.
– Я выиграл, я выбираю.
Майкл встал, прерывая спор до того, как тот начался.