Пытка любовью
Шрифт:
– Видел?!
– восторженно спросил он Игоря, вытирая пот со лба тыльной стороной ладони.
– Видел, - ответил Игорь, искренне радуясь успеху своего друга, - Поздравляю! Ты будешь ходить. Держи корягу, - он встал и крепко пожал Сане руку. А Саня был просто счастлив от радости.
Через пару дней, когда Игорь должен был уходить на этап в свою зону, он, прощаясь с Саней дружеским рукопожатием, искренне пожелал ему поскорее начать бегать.
В туб. отделении Игорю каждый день давали по десять таблеток "Паск" и по десять Таблеток "Тубазид". Каждый день делали по одному или два укола, и давали по пять штук жёлтых горошин витаминов. А раз в неделю давали такие же капсулы лекарства, какие давала ему ранее Валентина Григорьевна на их больничке в зоне, называя их редким лекарством. И вот
Впоследствии, после сдачи анализов, выяснилось, что у Игоря началась химическая желтуха, потому что его организм уже не мог принимать "Паск" и "Тубазид", в состав которых входило множество различных кислот. Игорю отменили приём этих таблеток, и через два-три дня с его лица исчез жёлтый оттенок. Перестав употреблять горсть этих таблеток каждый день, Игорь стал чувствовать себя намного лучше.
Игорь знал, что день рождения его любимой Светки двадцать пятого мая. За неделю до этого дня Игорь написал ей поздравление на почтовой открытке с красивым букетом красных роз. Под своим поздравлением он написал имя Саша, зная, что его Светка, которая знает его почерк, поймёт, что это поздравление от него. Подписывать своим именем он не стал потому, чтобы даже какая-нибудь случайность не могла бы бросить тень на его любимую, что она имеет какую-то связь с конкретным зэком. Он думал, что его любимая напишет ему ответ открыткой, которую также пошлёт от другого имени. Однако Игорь поймёт, что это от неё, потому что он знает её почерк. Но такой открытки он так и не получил, и сильно недоумевал от этого. Ведь он, будь он на месте Светланы, обязательно бы ответил своему любимому на поздравление с днём рождения. И Игорь думал с сожалением о том, что такая открытка от его Светки либо затеряна здесь, в этой зоне, либо Светка что-нибудь напутала с его адресом.
А на дворе наступало лето. Зэки туб-отделения всё чаше выходили в прогулочный дворик. Зэки-санитары принесли туда даже какую-то старую и мощную самодельную лавку для сидения. Клумба с цветами была взрыхлена и зеленела стеблями и играла красками многих распустившихся цветов. В начале лета к ним пришёл ещё один этап человек десять тубиков. Среди них был один молоденький тувинец из их зоны. Этап из Тувы лишь месяц назад пришёл и в их зону. Этот совсем молоденький тувинец, которому было восемнадцать лет, был маленького роста, неплохо говорил по-русски, но с акцентом, и был очень любознательным. У него не было большого и указательного пальцев на левой руке, о чём он сказал, что их ему отрезали в какой-то драке, когда он отбивал рукой удар ножа. Он был как маленький ребёнок, непосредственным и бесхитростным. Зэки просто балдели от него, разговаривая с ним, порой угорая от хохота, и как-то сразу же все стали звать его Сынком.
В начале этого лета Игорь выиграл у деда Пахнея первую партию в шахматы. Пахней после этого лежал в постели, укрывшись с головой одеялом, будто он "болеет". На следующий день он также "болел". Через пару дней Игорь опять выиграл у него, и Пахней опять два дня "болел". Тогда Игорь решил не выигрывать больше у него, а если такое могло произойти, то он сводил партию в ничью. И всё стало нормально, "как и прежде".
Однажды на него навалилась такая тоска по Светке, что "хоть стену грызи". Он выходил во дворик, тусовался там, и выкурил уже полпачки сигарет. Ничего не помогало. И вот во дворик вышел Сынок и спросил у него закурить. Игорь дал ему сигарету, дал ему прикурить от своей, и спросил просто, чтобы отвлечься от своих терзаний:
– Ты метко стреляешь из лука?
–
– Да, - ответил Сынок, - Тувинцы все так должны.
–
– Вы тогда должны и камни метко кидать?
– спросил Игорь.
– Да, - кивнул тот, - И камны мэтка.
–
– А ну-ка попади камнем вон в ту дырку в бетонном заборе, - указал Игорь на дыру, размером с кулак, выбитую, из верхней бетонной плиты забора, скорее всего, ещё при плохом её складировании.
Сынок взял с земли камень и бросил его в эту цель. Но камень попал сантиметрах в трёх рядом с этой дырой.
– Эх ты, - сказал Игорь, - Вот приедешь домой, а ваши старые саксаулы не примут тебя опять в Туву, потому что ты здесь кидать метко разучился. Вот смотри, как надо бросать, - Игорь взял камень и бросил его. Камень попал в самый край бетона перед отверстием дырки и чуть не залетел в неё, ударившись в противоположный её край.
– Всё равно лучше, чем у тебя, хоть я и не тувинец, - сказал Игорь, - Меня ваши аксакалы быстрее тебя в Туву примут.
–
Желая доказать Игорю, что он умеет метко бросать камни, Сынок начал вновь бросать камни в цель, но они попадали в двух-трёх сантиметрах рядом с дыркой в заборе. В это время во дворик вышел дед Пахней и спросил у Игоря, чего это Сынок камни в забор швыряет.
– Да вот, совсем разучился здесь в зоне камни метко кидать, - ответил Игорь, - Его же саксаулы от этого и в Туву опять не примут.
–
– Не саксаулы, а аксакалы, - поправил его Пахней.
– Да знаю я, - подмигнул ему Игорь.
Пахней быстро сообразил в чём дело, и, подняв камень с земли, чуть отстранил рукой Сынка.
– Дай-ка я попробую, - сказал он и бросил камень. И его камень улетел точно в дырку в заборе.
– Вот так-то надо бросать камни, - сказал он, довольный своим неожиданным успехом, - Учись, Сынок, у того, кто "на волю" даже через такую дырку сможет послание послать.
–
Сынок вновь бросил камень, и также попал в дырку.
– Ага, попал, - воскликнул Сынок.
– Да это случайно, - возразил Пахней.
– Это ты сам случайна, - ответил ему Сынок, - Это ты ещё папади.
–
И они оба, соревнуясь, стали бросать камни, целясь в эту дырку в заборе. Игорь сел на лавку у стены больнички, закурил ещё одну сигарету, и начал наблюдать за ними, почувствовав, что тоска от него отхлынула за этим "делом". Понемногу начали выходить покурить ещё зэки. Они присаживались с Игорем на лавку или просто приседали на корточки, как делают в тюремных бетонных карцерах, где и сесть не на что, и балдели, наблюдая за соревнованием старого и малого. Вскоре во дворике образовалась как бы толпа болельщиков, которые своими возгласами и комментариями подбадривали обоих соревнующихся. Камни находились на земле уже с трудом. Кончилось это тем, что через какое-то время в форточку высунулась медсестра.
– Чего это вы так раскричались, больные?
– спросила она недоумённо, и зэки притихли, и стали потихоньку расходиться.
Пахней подошёл к Игорю, который так и сидел на скамейке.
– Ну, ты и молодец, - сказал он, - Завёл меня как сосунка. Хотя давненько я так весело не заводился. Пойдём, сыграем партейку.
–
В общем, жизнь "на больничке" для зэка всегда лучше, чем для других в зоне. А в туб. отделении областной больнички, где можно каждый месяц получать посылки, и где, когда хочешь, можно сходить и помыться под тёплым душем, вообще можно было бы назвать "зэковским раем", если бы не болезнь туберкулёзом лёгких. За всё время пребывания там Игоря в этот раз, умерло всего два зэка. Санитары говорили, что всегда здесь "крякали" по одному зэку в месяц, а тут что-то стало не совсем понятное. "Может, из-за посылок?", - недоумевали они.
И вот, наконец, Игорю сказали, что завтра его отправляют на свою зону. Он так ждал этого. Он так хотел увидеть свою любимую Светку. И вот, возможно завтра, это уже может случиться. И Игорь был этому несказанно рад.
ПО ВОЗВРАЩЕНИИ С ОБЛАСТНОЙ БОЛЬНИЧКИ
После завтрака Игорь зашёл в зоновскую каптёрку и получил новые кирзовые сапоги, солдатские кальсоны с рубахой и чисовский костюм с пидоркой. Каптёр был уже мужиком в годах и, по-видимому, отсидел уже лет пять-шесть. Было видно, что он уже видел и знал Игоря по зоновским базарам зэков, знал об его авторитете в зоне, и это было заметно по его действиям. Он быстро переворошил у себя в каптёрке кучу всякой одежды и обуви, и выбрал всё точно по росту и по размерам Игоря. Игорь поблагодарил его и пошёл в барак отнести всё.