Работа для ведьмака
Шрифт:
— Если я ничего не путаю, Белые Горки и скалы стоят на пути, по которому движется обоз? — неторопливо проговорил Олмер.
— В целом да. Но Белые Горки в стороне от тракта, и туда сложно попасть. Эта деревня считается самой дальней. Патруль туда не всегда доезжает, — нехотя закончила Нея.
— Интересно. — Из взгляда Олмера исчезла задумчивость. — Знаете, что мне не нравится?
Нея пожала плечами и с трудом удержала на лице безразличное выражение. От простого движения ноющая боль прокатилась волной от основания шеи до копчика.
— Ваши
— Да.
— То есть бандиты знали, как и где поедет обоз, еще до того, как о маршруте могла услышать любая собака.
— Здесь всего один тракт. Нетрудно догадаться, что по нему поедут, — возразила Нея. — И первый раз мог быть случайностью. Увидели обоз, тихо увели телегу, а потом поняли, где и когда надо ждать.
— Не скажите, — возразил Олмер. — Не всегда камни отправляли в одно и то же время. Да и этот случай с кобылой. Все подстроено.
— Кто-то из обоза в доле? — спросила Нея, осторожно наклоняя голову и немного разминая шею.
Все, конечно, понятно — магия берет свое, но с зельями Харт окончательно решила завязать.
— У вас болит голова? — вдруг поинтересовался чиновник, и его цепкий взгляд прошелся по лейтенанту.
— Никак нет, — ответила Нея. — Это после зелья, скоро станет лучше.
— Хорошо, мне нужны бодрые люди, — проговорил Олмер, еще раз оглядел Харт и немного задумчиво спросил: — А что говорит ваш ведьмак?
— Простите? — Нея расслышала вопрос, но переспросила, чтобы скрыть раздражение, нахлынувшее при слове «ваш».
— О кобыле, которая самовольно сворачивала с дороги, — пояснил чиновник усмехаясь.
— Что дорога была посыпана каким-то наркотиком или вроде того, — еще спокойнее ответила Нея.
— Вот-вот. — Чиновник откинулся на спинку кресла. — И о чем это говорит? О подготовке.
— Или о том, что кто-то из возниц в доле.
— К сожалению, нет, — поморщился он. — Как только мы добрались до заставы, Бон провел ритуал правды для всех возниц и охраны.
— Разом для всех? — тихо уточнила Нея, не представляя, сколько сил такая магия отняла у Бона.
— Да. Виновных не нашлось.
— При таком количестве участников ритуал мог не получиться.
— Мог, но у них кровь лилась даже из ушей, и все довольно громко кричали. Я почти уверен, ритуал прошел как надо.
Спокойствию Олмера оставалось только позавидовать. Для Неи подобное издевательство над людьми было выше понимания. Никто не мешал Бону проводить ритуал для двух или трех человек зараз.
Возможно, в глазах лейтенанта отразилось непонимание или даже брезгливость, которую она испытывала ко всем, кто считал себя вправе пытать обычных возниц.
— Кажется, вы осуждаете? — с кривой ухмылкой поинтересовался Олмер. — Напрасно. У нас с вами не так много времени, чтобы понять, кто же наш вор. Мы не знаем, будет ли он или они еще воровать, а следовательно, сможем ли мы их поймать. А между тем уже приличное количество камней ушло в неизвестность. Напомню, очень дорогих камней. Если вы думаете, что у короля есть штатный созидатель, который их зачаровывает по первому требованию, то вы ошибаетесь.
Нея об этом не думала, ее мысли последнее время редко выходили за рамки сегодняшнего дня и конкретной заставы. Это был ее небольшой секрет сохранения спокойствия. Она могла бы рассуждать о том, кто зачаровывает камни, и прочем, но предпочитала лишь делать свою работу, по возможности хорошо. Потому что за мыслями у нее всегда шли действия. Обычно не по уставу, иногда вопреки мнению окружающих и пониманию высших чинов. Но, получив свои шрамы, она постепенно научилась не думать лишний раз. И, скорее всего, Олмер это прекрасно понимал, потому и дальше говорил о тех, кто зачаровывает камни для стен крепости.
— Почти все созидатели нашего королевства — потомственные аристократы. И договориться, чтобы, например, граф колдовал сутки напролет над камнями, затруднительно.
Нея молчала, хотя сомневалась, что созидателям для колдовства нужны сутки.
— Наилучший вариант для всех — найти то, что у вас украли. В крайнем случае хотя бы отыскать тех, кто это сделал, — закончил свою мысль Олмер.
— Делаем все, что в наших силах, — буднично отозвалась Нея, которой уже порядком надоело стоять у стола чиновника.
— Превосходно, — усмехнулся он, разглядывая ее.
Он замолчал. Размышляя о чем-то, чиновник скользил взглядом по пуговицам ее кителя. Олмер то останавливался, то опускал глаза вниз, то пристально смотрел Нее в лицо. И она терялась в догадках: то ли он, как и многие, раздевал, то ли препарировал.
— Разрешите идти? — едва скрывая раздражение, спросила она.
— Нет, — медленно проговорил Олмер, не отрывая взгляда от лейтенанта. Но потом встряхнулся и потер переносицу. — Крепость на этой заставе нужна королю. И чем раньше она появится, тем лучше. Возможно, за скорость он даже кого-нибудь наградит.
— Вот так? — без энтузиазма поддержала разговор Нея, вспоминая, что ее уже награждали. Службой вот на этой убогой заставе.
— Как вы знаете, у нас со Скертанией всегда были хорошие отношения, — не обращая внимания на ее настроение, продолжил Олмер. — Но буквально несколько месяцев назад король Скертании объявил о помолвке своей дочери с принцем Ангерисского королевства.
Нея лишь подняла брови, хотя новость о том, что их извечные враги — ангериссцы — породнятся с принцессой такой мощной страны, как Скертания, ударила точно молотом по голове. Любая война теперь будет не с одним, а с двумя соседями. И не беда, что граница Скертании и Терри — это лишь несколько километров заснеженных лесов. Это будет еще одна мощная сила, которая при случае сметет не только заставу, но и все их небольшое королевство.