Работа на лето
Шрифт:
— Нет, честно, — покачал головой Генка. — Я вижу, что вы думаете, но я не беспризорник, правда. Я подрался просто. Так получилось. Я дойду, погодите.
— Ну-ну, — кивнул мужчина.
Генка в самом деле сумел подняться и дохромать до машины, но внутрь «жигулей» почти упал. Салон был таким же новеньким, как и вся машина в целом, он не нёс на себе никаких отпечатков индивидуальности владельца. Мужчина сел рядом, покосился на любопытно оглядывающегося Генку и пояснил:
— Недавно купил… Водитель я ещё тот.
— Лучше плохо ехать, чем хорошо идти, — весело ответил Генка.
— Ты правда так считаешь? — мужчина тронул с места. — А вот я любил ходить, пока это не отрастил, — он смешно колыхнул животом.
— Не, я в принципе тоже ходить люблю, — поправился Генка. — Но не в такой ситуации… А вы учитель?
— Почему ты так решил? — удивился мужчина.
— Ну… — Генка пожал плечами. — Я не знаю. Просто подумал, что вы учитель. Разве нет?
— Нет, — мужчина, весело поглядывая на мальчишку, покачал головой.
— Ну, значит, тренер или воспитатель, — настаивал Генка.
— Вообщето правильно, — кивнул мужчина. — А у тебя глаз намётанный… Ну теперь я угадаю. Раз ты не беспризорный, значит… живёшь в деревне на каникулах. У бабушки. Поехал в город вспомнить о культурной жизни. Подрался. Домато теперь все на ушах стоят?
— Не стоят, — помотал головой Генка и поймал себя на том, что тоже улыбается. — Я предупредил, что задержусь… Но не думал, что из-за этого, — он кивнул на колено.
— Болит? — уточнил мужчина. Генка пожал плечами:
— Да нет… Да там вообще ерунда была бы, если бы сразу заняться. Но времени не было… — он хотел добавить ещё что-то, но сам забыл, что, потому что впереди — далеко впереди, но отчётливо — увидел милицейский пост. — Вы простите, — сухо сказал Генка. — Но вам лучше меня сейчас высадить. Спасибо вам, но…
Мужчина посмотрел на него с откровенным интересом и кивнул:
— Пристегнись.
— Вы не понимаете… — начал Генка, но мужчина прервал его:
— Я понимаю, что нас оштрафуют, если увидят, что ты без ремня.
Генка накинул ремень и расслабился. Ремень не мешал ему стрелять в случае чего. А просить остановиться не хотелось больше. Просто потому, что не хотелось никуда идти пешком. Да и возможности такой не было, если честно.
Повинуясь взмаху жезла,"жигули" свернули к обочине. Генка заметил, что мужчина не стал выходить, а опустил стекло и невозмутимо дождался, когда подошедший лейтенант, нагнувшись, козырнул и неразборчиво представился, после чего вполне разборчиво потребовал права.
— А в чём, собственно, дело? — водитель подал права.
— Плановая проверка, — пробубнил постовой. — Так… так… а… ясно… А мальчик?
— Мальчик мой племянник, — пояснил мужчина. — И чем скорее я доставлю его домой, тем лучше для нервов его родителей.
— Понятно, — лейтенант снова козырнул. — Проезжайте, счастливого пути.
Ни слова не сказав, мужчина тронул машину. Генка молчал. Сосед молчал тоже. И только через какоето время спросил:
— Что ты натворил? Ищут явно не тебя, но ты что-то наделал, ведь так?
— Ничего, — коротко отрезал Клир. Но потом пояснил: — Я не крал, не торговал наркотой и не взламывал ларьки. Я просто заступился за беспризорного пацана, которого били двое сержантов…
— Это они тебя… так? — Генка кивнул. Мужчина процедил что-то и резко переключил скорость. — А беспризорный?
— Мы бежали вместе, а там не знаю. Вы можете меня высадить.
Вы и так мне помогли.
— В Ладигине я тебя могу доставить, куда скажешь, — не обратил внимания на Генкины слова мужчина. — Или, если хочешь, поедем со мной в гостиницу. Отдохнёшь, приведёшь себя в порядок и починишься, а потом решишь, что и как.
Генка задумался. Шевельнул мышцами груди, ощутив пистолет. И кивнул:
— Ну… ладно. Пусть будет гостиница…
… Женщинапортье, безразлично скользнув по Генке взглядом, улыбнулась постояльцу:
— Как съездили, Вячеслав Петрович? — она подала ключ.
— Более чем, — кивнул тот. — Вы не могли бы попросить подать в номер чай на двоих и аптечку?
— Может быть, врача? — встревожилась она.
— Нет, достаточно аптечки, уверяю вас.
— Конечно, Вячеслав Петрович, сейчас всё будет.
Номер был на втором этаже; лифтами гостиницу, конечно, не снабдили. Около дверей Генка уже еле сдерживал стон — идти было почти невозможно. Вячеслав Петрович посматривал обеспокоенно, но помощи не предлагал, а в номере — двухкомнатном, довольно хорошем даже не по здешним меркам — кивнул на дверь ванной:
— Иди мойся. Я пока разберу, что привёз, а там и всё прочее подоспеет.
Кивнув, Генка поволокся в ванную. Пустив воду, он присел на край и первым делом выложил на подставку пистолет. Потом начал раздеваться, бросая одежду на скамейку у вешалки. Снял эластичный бинт.
Колено выглядело чудовищно. Чёрное с алым, распухшее, оно вызывало страх. Генка понимал, что травма не такая уж и серьёзная, но на вид оставалась только ампутация. Подумав об этом невесело, он сполз в воду и, выдохнув, устроился в ней как можно удобнее.
Выяснилось: это получилось настолько удобно, что Генка задремал или даже заснул — как обычно бывает, организм полностью выключился, оценив место, как безопасное и потратив почти все экстренные резервы. Генка даже не сразу проснулся, когда понял, что в ванной он не один.