Рабыня: без права на любовь

Ошун Рати

Лив вылетела из комнаты, как безумная. Взлохмаченная, дрожащая и обнаженная.

— Быстро, еды! Все, что любит Верховный амон, — приказ, отданный без кристалла, выполнили наудивление быстро.

— У тебя получилось? — лицо Майли сияло, когда она подошла к Оливии с подносом, наполненным яствами.

— Да. — улыбнулась девушка, — получилось. Он слишком слаб, нужно поесть.

Майли поставила поднос маленький журнальный столик у двери и, поймав руку Лив, поцеловала. Со всей возможной страстью.

— Спасибо, — из max девушки текли слезы, оставляя блестящие в свете свечей дорожка на щеках, — спасибо. Теперь мы будем жить. Мы все будем жить.

Оливия словно остекленела. Вперые за все

время она осознала, что значил Верховный амон для обитателей этого мира. Впервые осознала, что значил для них каждый его предсмертный крик за закрытыми дверями. Впервые обрадовалась тому, что он жив. Задолжала Еве? Плевать… эти жизни, они того стоили. Ей придется покинуть этот мир — прекрасно. Она же всегда этого хотела. Все сложилось как никогда лучше.

— Лив, что ты делаешь? — растянувшийся на спине накормленный вкуснейшим ужином амон с удивлением смотрел на Хозяйку дома.

— Ты воняешь. Тебя нужно помыть, — хитро улыбнулась девушка, выжимая мягкую губку в тазик, установленный на табуретку рядом с кроватью. — Снимай рубашку.

Дерек послушался, все еще с трудом шевелясь, он избавился от надоедливой разодранной в клочья тряпки. Руки потянулись к брюкам, но девушка едва заметно шлепнула по ним ладонью, остановив.

— Нет, сверху…

Мужчина поднял верх руки в красноречивом жесте. Да, пришло время Верховного амона узнать, что такое подчинение. Судя по лицу, он был счастлив познакомиться с новой для себя ролью. Оливия капнула мятное масло в воду. Мужчина жадно вдохнул его запах, словно впервые в жизни почувствовал.

— Лежи тихо, — Лив села на него верхом и прикоснулась к лицу ароматной, мягкой губкой. Дерек забавно, как большой кот, жмурился от удовольствия, наслаждаясь каждым ее движением. Она, пользуясь случаем, рассматривала его длинющие ресницы, таким позавидовала бы каждая девушка. Вот почему у мужиков всегда так, а? Часто с подругами они обсуждали эту тему и сейчас все как-то особенно ярко всплыло в памяти. Как будто ее мир медленно возвращался к ней.

Закончив с лицом, Лив провела губкой по шее с напряженно бьющейся жилкой. Его пульс зашкаливал. Каждое касание, как пытка, как счастье, как мучение, как высшая форма наслаждения. Дерек из последних сил держал себя в руках, чтобы не дернуть на себя эту слишком осмелевшую Хозяйку и показать ей настоящий огонь. Идея его помыть была слишком рисковой. Лив это знала, но радовалась, как ребенок, его реакции на мятные прикосновения. Вновь тщательно смоченная губка прошлась по груди к четко очерченным кубикам пресса. Девушка медленно обвела каждый, Дерек шумно выдохнул и открыл глаза, рассматривая её с лукавой улыбкой. Он уже был готов, напряжен, как струна. Она чувствовала это, сидя как раз на самом "показательном месте".

Лив хорошо помнила свою главную цель, покрывая его живот поцелуями. Губка небрежно, но метко отброшена в таз. Пальчики на удивление быстро справились с пуговицами на брюках и молнией. Новая дорожка поцелуев, Дерек нервно рыкнул, но Лив не собиралась дарить ему удовольствие так просто.

Когда амон остался совершенно обнаженным, она вновь взяла в руки губку.

— Я сегодня тебя домою… — улыбнулась она и запечатлела легкий поцелуй на головке. Он дернулся, отвечая на дерзкое прикосновение.

— Доберусь до тебя, — прорычал сквозь зубы мужчина, который мог прервать эту игру и занять свое место амона-мучителя, но не стал. Ему было слишком приятно. Поддаваться её рукам, опутывающему тело и разум запаху, прикосновениям. Дерек сейчас был как никогда слаб, и как никогда счастлив, наслаждаясь близостью Лив.

— Непременно, — губка скользнула вниз, по-хозяйски тщательно очищая все, сводя с ума своей бесцеремонность и щекочущей мягкостью. Раз за разом прикосновения, как пытка, мучение, счастье.

Дерек дернул бедрами вперед. Головка коснулась губ слишком низко склонившейся к нему Лив вопреки ее желанию. Девушка рассмеялась, продолжая свои действия, чувствуя, что сводит его с ума. Имеет над ним настоящую власть, такую, как никогда прежде. Нет, она не Марисса и Майли, которые будут делать то, что он хочет.

Коварная улыбка Оливии, и острый розовый язычок вновь прикасается к головке, снова и снова. Она дразнит, сводит с ума…чертова Лив! От одной мысли, что она делает это сама, по собственному желанию, внутри Дерека вспыхивало все.

— Лиииив, — попросить пощады у этой искусницы было лучшим решением, но вместо этого он с силой нажал на её застылок, в попытке заставить взять его в рот полностью.

— Тсссс, — Лив вырвалась из его захвата. Напряженный, он на свободе, когда должен быть внутри её сладкого и манящего рта. Девушка отбросила в сторону ненужную губку. Поцелуи. Медленные и сладкие точно угадывали самые чувствительные, восприимчивые зоны на теле, руки с острыми коготками царапали кожу, оствляя едва заметные розовые дорожки на торсе. Губы. Наконец-то. Дерек впился в нее, забыв обо всем. Вгрызался в эти мягкие губы, ворвался внутрь языком. Руками притянул к себе отчаянно дрожащую девушку. Лив тоже горела, он чувствовал это кажой клеточкой тела. — Как направить энергию? — шепнула между поцелуями.

Вопрос сбил с нужного настроя мгновенно.

— Никак, — рыкнул Дерек и резко перевернулся, помяв её под себя. — Искренне отдаваться тому, кто хочет взять. Я хочу тебя, Лив, черт возьми! — неистово шептал он на ухо. — Хочу так, что готов был трахнуть тебя с мечом в теле, умирая от боли.

Он не стал ждать ответа. Вошел быстро и грубо, но Лив была готова. Совпало. Желание и действие. Удар одного сердца и второго. Вдох и потерянный где-то выдох.

— Ты хоть знаешь, какая ты? — рычал он сковзь зубы, поддерживая её под шею. Лив выгнулась, стремясь почувствовать его лучше, глубже, интенсивнее. Плевать, что вела себя, как дешевая шлюха. Он слишком идеально ей подходил. Такого не было никогда. Дерек знал, чего она хочет и как. Каждое движение, касание — все так, как нужно. Такого не бывает, это невероятно, но нет…тело вновь и вновь сотрясалось от глубоких проинкновений. Лив, прижатая к кровати, металась, жалея, что столько времени отказывалась от этого. — Влажная. Узкая. Горячая. Сладкая, — Дерек лизнул её приоткрытые губы, поймал дыхание. Движения все более интенсивные, животные, дикие, почти болезненные. Лив ловила ртом воздух, сжимала руками его плечи, оставляла следы своего пребывания повсюду. Мужчина почувствовал её агонию и замедлился. Движения стали осторожными, дразнящими.

— Не мучай меня, — молила девушка, почти плача, когда рука амона скользнула вниз. Дерек массировал умело и медленно, касался только самых чувствительных и пугающе отзывчивых точек. Каждое прикосновение, как разряд тока по всему телу, новый уровень желания, грань страсти. Хотелось больше движений, больше огня. Хотелось гореть в нем, метаться и раздирать в кровь ногтями кожу его плеч. Вместо этого её медленно и хладнокровно доводили до безумия.

— И не подумаю, только удовольствия, малышка Лив, — прошептал ей в губы Дерек. Ему эта игра тоже давалась с трудом, но удержаться было вышего его сил. Слишком долго он её ждал, сгорал от желания чувствуя её дурманящий разум аромат. Быстрый поцелуй и укус до крови. Дикий темп. Лив горела каждой клеточкой кожи, хваталась за все, что попадалось под руку. Кажется, уронила тазик. Смяла простыни, откинула одеяло к чертовой матери. Ничего не имело значения, кроме губ, рук и этих пьянящих движений. Раз за разом. Сильнее и сильнее, она не знала, любил он её или наказывал за то, что любил. — Кричи. Сейчас можно.