Шрифт:
1
«Сёгун снял рукавицу со звучным названием тэкко и отбросил прочь. Рукой, умытой в крови сотен врагов и закопченной в дыму тысяч пожарищ, он схватил Юрико за расписной отворот шелкового кимоно. Она испуганно вскрикнула и голос напомнил сёгуну Минамото предсмертный вопль зеленого фазана.
— Вся Япония лежит в руинах… — он рубил воздух каждым словом, словно верным мечом снимал головы самураев, когда те просили о милости харакири. — Вся Япония… Я обещал, что ты будешь моей и это случилось. Смерть Нефритового войска на твоей совести, Юрико. Думай о них, когда я возьму
На глазах Юрико выступили слезы. Они маленькими бриллиантами скользнули по беленым щекам и проделали едва заметные дорожки. Минамото дрогнул. Он никогда не боялся смерти, всегда открыто глядел ей в лицо, но сейчас… Сейчас ему стало не по себе от слез той, ради которой он затеял этот погибельный поход.
Но нет! Хватит эмоций! Она добыча и должна принадлежать завоевателю!
Второй рукой сёгун рванул кимоно вниз и обнажил упругиемолочно-белые груди с небольшими светло-коричневыми сосками, похожими на шоколадные жемчужины. Юрико снова вскрикнула, когда он впился в сосок заостренными зубами, словно дикий зверь, коим и был по натуре.
От него пахло смертью, металлом, конским потом и дымом. Она дрожала в жестких руках и слушала крики сестер. Сейчас их участь предстоит разделить и ей. И ничего нельзя поделать. Он — победитель!»
— Джулия! — голос мужа вырвал женщину из придуманного мира. — Оторвись ты от своего компьютера. Или ты забыла, что нам нужно собираться на презентацию?
— Ещё пять секунд, дорогой. Сёгун уже собирается завалить Юрико на циновку.
— Если не поедем, то твой агент завалит на циновку нас обоих. Она звонила уже пятый раз.
Джулия обернулась и пристально взглянула на мужа. Мужчина сорока лет, но держит себя в форме, посещает спортзал и является фанатом единоборств. Лицо слегка ассиметричное и немного кривой нос, муж говорил, что это от занятий боксом. Русые волосы чуть поблескивают от геля. Хорош в постели и терпелив к её творческим перепадам настроения. Почти идеальный на роль любовника, но муж. Стоит сейчас в дверях кабинета и что-то прячет за спиной. Очередной сюрприз?
Интересно, а каким он видит её? С тех пор, как эротические тексты Джулии начали успешно продаваться и внесли ощутимую финансовую струю в их домашний бюджет, она перестала быть простым приложением к постели.
Да, приходится много времени проводить за компьютером, но от расплывшейся задницы спасает фитнес и прогулки. Она постаралась посмотреть на себя глазами мужа. Женщина невысокого роста, на вид двадцать пять — тридцать лет, густые черные волосы спускаются ниже лопаток. Миловидное лицо, зеленые глаза, пухлые губы. Соблазнительный халатик едва прикрывает тело. Если бы она была на месте Френка, то тут же трахнула такую симпатяжку. Её фигуре завидуют подружки, но они уже рожали и теперь нянчатся с двумя-тремя детьми, а вот у них с Френком…
— Да помню я, помню. Но так не хочется ехать, — Джулия сохранила текст и нажала на выключение компьютера. — Фрэнк, может, ты заменишь меня?
— Да ты что, там же твои фанатки! Они ждут тебя, Джулия. Нельзя разочаровывать тех, кто приносит нам доход. Кстати, я думаю, что ты будешь очаровательна в этом, — Фрэнк вытащил из-за спины коробку.
Внутри лежало темно-синее вечернее платье. Такое, как ей всегда нравилось: открытые руки и небольшая вышивка на груди золотой нитью. Широкий подол шифонового платья чуть-чуть не достает до пола. Если идти не торопясь, то покажется, что женщина плывет. В подобных платьях Джулия Холахан всегда ощущала себя героиней одного из своих эротических романов.
— Какая прелесть. Милый, ты меня балуешь, — Джулия подскочила к мужу, обняла его и наградила крепким поцелуем.
Потерлась так, чтобы он почувствовал её затвердевшие соски. Так уж получилось, что из-за своих фантазий, которые потом выходили на бумаге, она страшно возбуждалась. Френк знал об этом и любил заходить в кабинет обнаженным, и тогда Джулия набрасывалась на него, как изголодавшаяся кошка.
— Собирайся, милая, а то опоздаем, — Френк мягко, но вместе с тем твердо отстранил тяжело задышавшую супругу. — После презентации я обещаю такой секс, которого у тебя никогда не было. Не зря же я по пути заскочил в «Мир интима» и сделал пару покупок.
Джулия обрадованно запрыгала возле мужа, как собачка, которая очень сильно соскучилась по хозяину.
— Покажи, покажи! Я же весь вечер буду об этом думать. Ну, пожа-а-алуйста. Я промочу всё платье, представляя себе твой сюрприз. Сам будешь потом стирать.
Френк покачал головой. Он только хмыкнул, глядя, как Джулия начала плавно покачивать бедрами и распускать поясок халата. Наконец, цветастая ткань скользнула вниз, как покрывало с новой статуи, которую представляют собравшейся толпе. Если бы у Венеры Милосской сдернуть покрывало с ног и приделать на место точеные руки, то она выглядела слабой копией его жены. Френк ощутил, как внизу живота стремительно набирает кровь предмет, который может помешать поездке.
— Одевайся, Джулия! — Френку пришлось прикрикнуть и повернуться, чтобы она не увидела, как набухает ширинка брюк. — Я жду в машине.
Джулия простонала в ответ со всей страстью, на которую способна, но он был непоколебим. Вскоре внизу хлопнула дверь. Женщина вздохнула и начала надевать белье. Да, Френк прав и встречу с читателями нельзя отменять, но с другой стороны — это так много времени отнимает. А она могла бы использовать его для написания нового романа.
Женщина застегивала бюстгальтер, когда что-то в отражении зеркала заставило её вздрогнуть. Мужское лицо. Оно белело за стеклом окна призрачной маской, на которой выделялись темные провалы глаз и приоткрытый рот. Джулия обернулась к окну, но не увидела там ровным счетом ничего. Лицо пропало. Женщина осторожно подошла к подоконнику и выглянула.
Фонари освещали улицу тусклым белесым светом. Френк виднелся внизу, возле своего «Форда», натирая воском капот. Раскидистые дубы высились мрачными вышибалами, готовыми отхлестать любого, кто к ним приблизится на расстояние метра. На карнизе никого не было. Привиделось?
— Дорогая Джулия, пора к психологу обратиться, а то ты со своей бурной фантазией скоро сойдешь с ума, — пробормотала женщина и осеклась — очень неестественно прозвучал голос в полной тишине пустого дома.
Она быстро надела платье, сделала легкий макияж, кое-как причесала волосы и брызнула лаком. Всё это время Джулия краем глаза посматривала на окно — не покажется ли там снова лицо? Но в проеме царила темнота и никакого намека на присутствие живой души.