Ради тебя
Шрифт:
Тиль даже уже и сообразила, как достойно ответить, но тут её такой смех разобрал, что она двух связных слов выдавить не смогла, а от посмурневшей, набыченной физиономии Арчера лишь веселее становилось. Арьере только и сумела, что отвернуться, да рукой прикрыться, чтобы вконец не оконфузиться.
– Что в моих словах вызвало столь бурную реакцию?
– процедил брюнет, дождавшись, когда Тильда более-менее успокоится.
– В словах ничего, - пробормотала Арьере и, не выдержав, опять хихикнула, - Простите. А вот ваша невесть куда подевавшаяся
– И в чём же я не прав?
– Да во всём! Во-первых, мне, даме света, предлагать блистать в полусвете...
– доктор развела руками.
– Согласитесь, это, мягко говоря, не совсем логично. Перспективней оставаться госпожой Арьере, чем быть любовницей, пусть даже и самого Арчера.
– И впрямь, - в кой-то веке смутился брюнет.
Ну, или, по крайней мере, правдоподобно изобразил смущение.
– Во-вторых, я никак не смогу стать женой Карта.
– Это почему же?
– Хотя бы потому, что он не предлагал.
– Как же бравый полковник так опростоволосился?
– И не предложит, - Тиль развернулась и теперь уже по собственной воле пошла по дорожке.
– Он завтра уезжает, возвращается на службу.
– Идиот, - вынес вердикт Арчер.
– Возможно. Но небо для него всегда стояло на первом месте. К сожалению, с мужчинами такое часто случается. Вы выбираете фетиш и всю свою жизнь ему посвящаете, чтобы в итоге... Не знаю, что там в итоге должно быть. Мне кажется, мало хорошего, а фетиш, в конце концов, вас предаёт. Правда, могу и ошибаться, я же всего лишь женщина.
– С чего вы сделали такие выводы?
– негромко поинтересовался брюнет.
– Сужу, исходя из собственного опыта, - пожала плечами Тильда.
– Папа жил своими изобретениями, дядя - идеей возвращения былого величия Крайтам, Карт - небом. Готова спорить, что ваш бог - это служба.
– А чего же хотите вы?
– Ну я женщина, существо примитивное. Мне подавай простые радости: семья, дети, дом. Красивый фарфор в буфете, горящий камин, тёплый плед. Или, вот, цветущая вишня, - Тиль потянулась, наклонила ветку, но цветы срывать не стала, подержала и отпустила дерево.
– На счёт Карта вы тоже ошибаетесь, он совсем не подкаблучник.
– Вот по этому поводу позвольте мне остаться при своём мнении.
– Как вам угодно, господин Арчер, - мило улыбнулась Тиль, глянув через плечо.
– Только вот с гиканьем голову дракону срубить, а потом принцессу из башни выпустить - это легко и почти не требует усилий. Ну, разве что ещё доспехи начистить нужно, да белому коню копыта надраить. А вот всю жизнь за спиной простоять, чтобы, если беда случится, поддержать, появиться, когда в тебе настоящая необходимость есть, гораздо сложнее. Я так не умею, Карт может, а вы?
– Ну хорошо, уговорили. Ваш Крайт не подкаблучник, а идеал мужчины, - буркнул Арчер.
– О, прихотливая мужская логика!
– снова улыбнулась Тиль.
– Когда не можешь сразу найти достойного ответа, согласись с оппонентом, но так, чтобы он понял, насколько неправ - вот залог беспроигрышного диалога.
– Желаете и дальше обсуждать достоинства великолепного господина Крайта?
– выломил бровь брюнет.
– Нет, не желаю, - покачала головой Арьере.
– Так вы нашли бумаги?
– Нашли, - кивнул брюнет.
– Правда, секрета тайника так и не открыли, мои бравые молодцы просто камин по кирпичу разобрали.
– И что же?
– поторопила Тиль, не слишком понимая, что сейчас чувствует.
– А ничего, архива там нет. И не было.
– Но вы сказали, что бумаги...
– Старый Крайт хранил в тайнике письма. Переписку с вашей матерью. Но, думаю, о её содержании вы предпочтёте не знать.
– Расскажите, - всё-таки попросила Тильда.
– Как хотите, - пожал плечами Арчер.
– Судя по письмам, после переезда в колонии госпожа Крайт честно пыталась стать примерной женой. Даже дочь, то есть вас, родила. Тем более что муж ей ни в чём не отказывал, сумел обеспечить весьма достойную жизнь. Но чего-то ей недоставало.
– Любви, как я понимаю?
– Ох уж эти женщины, - совсем не ехидно, даже как-то грустно усмехнулся Арчер.
– Видимо, всё тоже воспитание не позволило вашей матушке любовника завести, внимания супруга явно не хватало, а память об упоительной связи с Берри не желала оставлять.
– Прошу вас, вы всё же о моих родителях говорите.
– Действительно. Приношу свои извинения, - коротко поклонился брюнет.
– В общем, через какое-то время госпожа Крайт и ваш дядюшка возобновили переписку. Вот и вышел эдакий роман в письмах, растянувшийся больше, чем на десять лет. В конце концов, они решили воссоединиться, и Жасмин уговорила мужа навестить родину.
Арчер замолчал, стряхнул с рукава невидимую соринку, без надобности галстук поправил.
– Договаривайте, - решила Тиль.
– Как угодно. Госпожа Крайт наняла чертёжника и сняла с некоторых бумаг мужа копии. Она собиралась бежать от супруга, продать документы и жить с Берри безбедно до глубокой старости в любви и счастье.
– А я? Что она собиралась со мной сделать?
– Оставить отцу, - жёстко, даже злобно ответил Арчер.
– Не спрашивайте меня о мотивах такого решения, о них в письмах нет ни слова. Полагаю, что она думала о вашем благополучии. Что ждало здесь дочь женщины, бросившей мужа и живущей с его же родственником?
– И снова всё делается ради пользы близкого, - усмехнулась Арьере.
– Действительно, почему мы так редко-то спрашиваем, что сам человек пользой считает? Вроде бы правильно поступаем, даже собой жертвуем, а всё равно выходит не складно. И жертву никто не оценивает, и благодарить вроде бы не за что. Ну почему так?
– Полагаю, это риторический вопрос, - отозвался брюнет, доставая из кармана пожелтевший, сломанный на углах конверт.
– В тайнике было ещё одно письмо старика, оно адресовано вам. Признаюсь, с его содержанием я ознакомился. Но только я.