Радикальный ислам. Взгляд из Индии и России
Шрифт:
Ядерный Иран – это фактически конец и без того хрупкого и достаточно условного режима нераспространения ядерного оружия.
Как минимум, речь пойдет об ответном ядерном вооружении арабских стран Залива и Саудовской Аравии. А как максимум…
Как максимум, речь пойдет о «празднике ядерного непослушания» по всему миру. Ведь «пороговых стран» на сегодняшний день очень много и на Ближнем Востоке, и в Юго-Восточной Азии, и в Латинской Америке, и даже в Европе. И если ядерное оружие позволено иметь Ирану, то почему его нельзя иметь Японии, Германии, Бразилии, Южной Корее, Мьянме?
В связи с этим интересно еще раз вернуться к участию украинских структур в истории с Х-55 и указать на то, что сегодня ряд влиятельных политических сил и элитных групп на Украине ставит вопрос о пересмотре или даже об отмене Будапештского меморандума 1994 года, в котором провозглашался безъядерный статус Украины в обмен на международные гарантии безопасности. Отметим, что Украина обладает солидной собственной материально-технической базой и научным потенциалом, оставшимися от СССР, для возвращения к ядерному статусу.
Во-первых, Украина имеет несколько АЭС и, по крайней мере, частичные технологические возможности переработки реакторного урана. Конечно, можно сказать, что эти технологические возможности ориентированы исключительно на мирный характер деятельности. Однако политическая воля (а как показывают вышеуказанные заявления, она может появиться) способна в любой момент придать этим возможностям военный характер.
Во-вторых, Украина имеет Национальную Академию наук (НАН), являющуюся наследницей Академии Наук Украинской ССР. И в системе НАН существует, например, Харьковский Физико-Технический Институт (ХФТИ). То есть база для проведения именно научных разработок по ядерной тематике.
В-третьих, есть еще и украинский ВПК, являвшийся ранее частью ВПК СССР. И главная его компонента – это знаменитый «Южный машиностроительный завод» («Южмаш»). Специализация Южмаша – это ракетная и космическая техника вообще и носители для ядерного оружия. В том числе межконтинентальные баллистические ракеты.
Конечно, «Южмаш» находится в теснейших кооперационных связях с предприятиями российского ВПК. Однако и само это предприятие обладает значительным потенциалом, который можно использовать исключительно для нужд украинского ракетно-ядерного проекта.
Выше мы показали, что Украина являлась источником поставки носителей ядерного оружия для Китая, Пакистана и Ирана. При этом ряд экспертов указывают на существование весьма плотных отношений между Пакистаном и Украиной в сфере военно-технического сотрудничества.
Не исключено, что участие определенных украинских групп в истории с Х-55 было мотивировано именно желанием спровоцировать «праздник ядерного непослушания» и собственное возвращение к ядерному статусу.
Более того, эксперты считают, что ряд «пороговых» стран (та же Украина или кто-то еще) уже давно образуют своего рода «клуб спонсоров», которые, «накачивая» другие страны ракетными и ядерными технологиями, стремятся легитимировать свой ядерный статус через расширение состава мирового «ядерного клуба».
В связи с этим многие аналитики обращают внимание на весьма важное заявление известного российского политика и академика РАН Андрея Кокошина, сделанное им 22 мая 2009 года в ходе политического ток-шоу «Судите сами» на «Первом канале» российского телевидения. Кокошин сказал:
«…Саудовцы просто могут взять бомбу из Пакистана – они давно за нее заплатили. Дальше уже со всеми странами – все по-разному»54.
Кокошин – человек компетентный, информированный и крайне осторожный в оценках. Причем осторожность оценок является следствием именно его научной компетентности в сочетании с большим административно-политическим опытом. В разные годы Кокошин был первым замминистра обороны России, секретарем Совета Обороны, секретарем Совета Безопасности. В настоящее время Кокошин – заместитель руководителя фракции партии «Единая Россия» в Госдуме. А значит, влиятельное и облеченное полномочиями лицо.
Конечно, фразу Кокошина можно понимать двояко. Один вариант такого понимания заключается в том, что уровень пакистано-саудовских связей (в том числе саудовского кредитования пакистанской экономики) таков, что позволяет Эр-Рияду требовать у Исламабада доступа к ядерной технологии или даже прямо «изделие». Другой вариант объяснения состоит в том, что пакистанский ядерный проект не суверенное дело самого Пакистана, а определенного рода «акционерное предприятие», в котором, как минимум, присутствует саудовская доля.
Если последнее объяснение правильно, то почему бы не выдвинуть в качестве гипотезы и то, что в этом «акционерном предприятии» может быть и украинская, и иранская, и северокорейская доли? А также расширить эту гипотезу и предположить, что «накачка» ядерными и ракетными технологиями Ирана – это просто создание повода для «праздника ядерного непослушания»? То есть расползания ядерных технологий сначала по Ближнему и Среднему Востоку, а затем и по всему миру.
Такой «праздник ядерного непослушания» не может не привести автоматически к следующим последствиям:
Во-первых, к резкому повышению угрозы локального ядерного конфликта.
Во-вторых, к коррекции военных доктрин ведущих стран, уже обладающих ядерным оружием, в направлении повышения готовности применения неконвенциональных типов оружия. В том числе в превентивных целях. Отметим, что в мировой масс-культуре (в том числе в голливудской кинопродукции) в последние годы усилились процессы растабуирования темы «ограниченной ядерной войны». Доказывается ее относительная безвредность, возможность быстрого восстановления возмещенного ущерба и т.д.
В-третьих, к резкому росту нестабильности во всем мире и нарастанию хаотизации в больших регионах. В числе последствий – потеря определенными регионами инвестиционной привлекательности и вывод капиталов из этих регионов.
В-четвертых, неизбежным следствием «праздника ядерного непослушания» станет выход на арену весьма специфических политических сил. Например, применительно к Ахмадинежаду в мировой прессе обсуждается его возможная причастность к закрытому ордену «Хожжатех», который не был в чести даже при Хо-мейни. Одной из составляющих доктрины ордена является тезис о допустимости наращивания хаоса в мире для прихода Махди.