Радость вдовца
Шрифт:
Да уж, капиталы Летневых позволяют им это сделать.
— А бизнес? — все-таки не поверила я, что Летневы могут все здесь бросить и свалить за бугор.
— Друзья помогут, — расплывчато сказала Кристина.
— Помогут закончить здесь ваши дела? — уточнила я.
Кристина вяло кивнула.
— А не может ли кто-нибудь из этих ваших друзей оказаться вашим недругом?
— Все возможно, — невесело усмехнулась Кристина.
— У вас есть враги?
— Конкуренты?
— Да. — Я курила уже третью сигарету.
— Ну-у, — задумалась Кристина, — враги у всех есть. Зависть — сильное и мерзкое чувство. Завидуют ведь не только нашим деньгам, но и нашим отношениям с Аром. Мы не ссоримся, прекрасно друг друга понимаем, помогаем друг другу и так далее. И это после пятнадцати лет совместной жизни!
— Вам действительно можно позавидовать, — со всей искренностью сказала я. — Вы и правда до сих пор любите друг друга?
— Трудный вопрос, — погрустнела Кристина. — Конечно, той страсти, что была в первые годы нашей совместной с Аркадием жизни, уже нет, но зато появилось что-то другое. Вы не замужем, насколько я понимаю? Или просто не носите обручального кольца?
— Не замужем.
— Тогда вам будет трудно это понять.
Я скептически пожала плечами.
— Вы никогда не изменяли своему мужу? — спросила я после небольшой паузы.
— Ага, начинаются ваши неприятные вопросы, — с легкой улыбкой покосилась на меня Кристина. — Я бы предпочла не отвечать на этот вопрос, если, конечно, он не имеет отношения к сути дела.
— Значит, изменяли, — оставив осторожность, предположила я.
— Не нужно делать поспешных выводов, Ольга. Вы еще так молоды, и некоторые вещи можно понять только из жизненного опыта, а его у вас пока нет.
Уверенно управляя машиной, она достала из стоявшей между сиденьями сумочки сигареты, сунула одну в уголок рта и утопила кнопку прикуривателя. Видно, эта тема задела ее.
— Вы хотите сказать, — поинтересовалась я, — что можно любить и одновременно изменять любимому человеку? Но тогда это уже не любовь, а просто привязанность. И наверное, стоит подумать, нужно ли продолжать жить вместе.
— Какое глубокое суждение, — Кристина прикурила и вставила прикуриватель в гнездо. — Может, вы все-таки позволите мне самой решать, с кем мне жить?
Конечно, она обиделась. Но я ее предупреждала! Как все-таки человек не любит, когда его поступки пытаются анализировать. Мне и самой было не очень-то приятно обсуждать с ней этот вопрос, но мне казалось, что я зацепилась за что-то важное, за что-то, что может привести меня к разгадке. Разгадке чего? Я и сама, честно говоря, не знала. Ведь никто никого не убил, слава богу. Но ведь попытка была. А если бы она закончилась не так счастливо для Аркадия?
— Это я так, — пробормотала я в ответ на высказывание Кристины, — гипотетически.
Некоторое время мы ехали молча и курили. Дорога пошла в гору, мимо проплывали последние городские постройки. Легко обогнав рейсовый автобус, мы миновали последний мини-маркет и направились к лесу, темневшему впереди серой зубчатой стеной.
— Скажите, Кристина… Могу я вас так называть? — я развернулась на сиденье в ее сторону.
— Конечно, — кивнула она.
— Что от вас требовали, когда звонили с угрозами?
— Лично я брала трубку два раза, один раз у меня потребовали двести тысяч долларов в мелких купюрах, во второй раз — уже полмиллиона.
— Ого, — воскликнула я, — у вас есть такие деньги?
— Неужели это тоже имеет значение? — усмехнулась Кристина.
— Если вы думаете, что я спрашиваю об этом из простого любопытства, то ошибаетесь, — спокойно пояснила я. — Если у вас требуют сумму, которую вы, даже продав все свое имущество, не смогли бы набрать, это одно. Это означает, что преступник просто назвал первую пришедшую на ум цифру, насмотревшись американских боевиков. Если же цифра реальна, то можно сделать вывод, что преступник знает или, по крайней мере, догадывается о состоянии вашего финансового положения. Круг сужается.
— Пожалуй, вы правы, — понимающе посмотрела она на меня, — что ж, я могу назвать вам «сколько мы стоим», только…
— …это не для печати, — продолжила я за нее. — Я понимаю.
— Хорошо, — кивнула она. — Где-то около четырехсот тысяч долларов у нас в обороте, то есть эти деньги можно извлечь примерно через один-два месяца. Помещение магазина, который находится в нашей собственности, стоит около двухсот тысяч. Квартира, дача, машины моя и Аркадия — тоже около двухсот. Есть еще мои драгоценности, которые достались мне от бабушки, — примерно на пятьдесят тысяч. Так что в общей сложности не так уж и много…
— Почти миллион долларов, — скалькулировала я, — не дурно. А офис?
— Нет, — покачала головой Кристина, — офис мы арендуем.
— Звонил мужчина?
— Да. Вот мы и приехали.
Мы проехали небольшой лес и оказались перед дачным поселком. Дальше, как мне было известно, были еще дачные участки, но не такие богатые, как эти. Здесь же дачи походили на маленькие дворцы. Дорога была накатана. Из этого я сделала вывод, что не только семья Летневых приезжает сюда посидеть зимним вечером у камина.
— Извините, Кристина, за не очень скромный вопрос, — вздохнула я, — он будет последним за нашу поездку…
— Слушаю, — снисходительно улыбнулась она.
— Брачный контракт у вас есть?
— Нет. Мы поженились с Аркадием, как вы знаете, пятнадцать лет назад, тогда этот обычай еще не практиковался…
— Понятно. И так и не решились оформить таким образом ваше право распоряжаться имуществом?
— Не было нужды, — равнодушно ответила Кристина, — но вы сказали, что это финальный вопрос…