Радостная весть
Шрифт:
Они сознательно завершили путь соединения с церковной культурой. Не слепо, подчеркиваю... Они прекрасно понимали, насколько искаженной и мрачной, насколько уродливой была церковная история прошлого. Их возвращение к христианскому идеалу было зрячим возвращением. Они искали в нем сущности, самого главного, потому что были убеждены, и не без основания, что в этом сокровище они найдут тот источник для творчества, мысли, и жизни, и общественного созидания, который не могли найти на путях позитивизма, механицизма и других некогда модных теорий.
Судьбы этих философов были разными: некоторые из них пострадали, были репрессированы,
И тогда перед нами встает вопрос: а что же они нашли в этой истории христианства? Там были и казни, и преследования, и недостойные иерархи, и Церковь, которая служила таким царям, как Иван Грозный, хотя далеко не все служили ему... Что они нашли? Мы можем сказать: они нашли самую сущность христианства.
Христианство дало великолепное искусство в нашей стране и в других странах. Но оно пришло на землю вовсе не ради создания еще одного нового варианта искусства. Да, у христианства была высокая этика, превосходившая этику древних язычников, но, должен подчеркнуть со всей определенностью, . что высокая этика существовала и .существует в других учениях - в индийских верованиях, в древнеримских и греческих, у стоиков, у Эпиктета, у Марка Аврелия, у Сенеки.
Или посмотрим на другие аспекты христианской жизни, внешние... История церковной музыки, вернее, пения церковного - это замечательная страница в истории отечественной культуры, и отрадно видеть, что теперь это оценено и что теперь можно послушать по радио, по телевидению или в концертных залах церковные песнопения. Но опять-таки, повторяю, не для того явилось христианство, чтобы существовал еще один вид прекрасного пения. Более того, тогда, когда оно родилось, когда оно содержало в себе самое главное, как первоатом при создании Вселенной, не было ни особенного какого-то пения, не было вообще никакого искусства; многого того, что впоследствии, в течение веков стало атрибутами христианства, культурными атрибутами, не было.
Вы должны понять, что культура - это то, что создают люди. Христианство же для нас - это то, что не создано исключительно людьми, а что пришло совершенно из другого измерения бытия, поэтому оно является чем-то особым. Но в чем же эта особенность? В христианской догматике? Да, она отличается, но ведь догматика каждого учения достаточно сложна и тоже имеет свои удивительные прекрасные черты. В философии? Да, но есть философия у, и скажем, индусов, у них есть Ауробиндо Гхош, прекрасный философ, есть Сарвепалли Радхакришнан, который жил в нашем веке.
Мы не утверждаем, что христианство есть самая лучшая религия. Мы говорим о том, что она есть нечто совсем иное, что те культурные формы, в которые она облекалась, облекается и будет облекаться на протяжении столетий, - это только оболочка, а ядро - иное. Ядро это может быть определено только двумя словами - Иисус Христос и Евангелие.
И Евангелие - это не есть какая-то доктрина, а это то, что возвещено людям как знак новой жизни, не какое-то отвлеченное учение, а новая жизнь, новая жизнь внутри.
Человек живет обыкновенной жизнью, социальной и биологической, вовлечен в ее круговорот, как муравей в своем муравейнике, но он чувствует, и всегда чувствовал, во все века, что существует иное, высокое бытие. И все его догадки об этом бытии, все его попытки к этому бытию приблизиться, проникнуть в его тайну и составляют историю дохристианских религий. И все они представляют собой огромный вопрос, заданный Небу. Тысячи вопросов и тысячи догадок.
Христианство есть прикосновение человека непосредственно к Божественному. И если человек к этому прикасается, он открывает для себя самые важные вещи - смысл своего существования, бесконечную ценность каждой человеческой души, цель мироздания, которое не просто вращается по кругу, а имеет цель, цель истории, смысл нашего труда, смысл и красоту человеческих отношений и творчества.
Христианство не отрекается от мира, а освящает в мире то, что соответствует высочайшим божественным задачам. Вы скажете, что это слишком высоко. Но это есть абсолютный идеал, потому что христианство только начало свой путь в мире, это только начало, потому что его "программа", назовем это так, развернута вперед на тысячелетия, на безмерные тысячелетия, и каждое столетие, каждая эпоха берет из христианства, из Священного Писания то, что она в состоянии воспринять. И мы, и наше время тоже берем лишь частично, тоже берем лишь тот аспект, который мы можем воспринять, на который мы отзываемся сегодня.
Христианство открыто на века, на будущее, на развитие всего человечества. Вот почему христианство способно постоянно возрождаться. Переживая самые тяжкие кризисы в истории, находясь на грани истребления, исчезновения физического или духовного, оно все равно снова возрождается. И не потому, что им руководят какие-то особенные люди, - нет, такие же грешные люди, как и все, а потому, что Сам Христос сказал: "Я с вами во все дни до скончания века". Он не сказал: Я вам оставляю такой-то текст, за которым вы можете слепо следовать. Ведь то, что написано в Библии, - это только отзвук Его, это отблеск Его личности через сознание и мысль Его учеников. Он сказал: "Я с вами..." Он не сказал, что с нами какие-то писания, скрижали, какие-то особенные знаки и символы... Он ничего этого не оставил, но Он оставил только Себя.
Поэтому не людьми и не человеческой силой определяется победоносность христианства, а именно тем, что оно приходит к нам из другого мира, совсем из другого мира... но в мир наш. Его уникальность заключается и в том, что своей универсальной силой оно может впитывать все, что есть прекрасного в человеческих учениях, религиях и философиях, и что его здание настолько велико, что там найдется место всему. Но осуществляется это проникновение постепенно и далеко не сразу и не всюду. Были народы, которые принимали христианство, но были не готовы - не готовы его усвоить, и тогда приходило время, и они принимали ислам. Ислам - тоже монотеистическая религия, отражающая более раннюю стадию сознания, и она была для них более подходящей. И вот поэтому, скажем, на восточных берегах Средиземного моря мы находим теперь ислам там, где в первые века было христианство. Не обязательно это связано с завоеваниями: ислам распространяется также и в целом ряде государств Африки.