Ралли
Шрифт:
Двадцать четвертого апреля.
Двадцать четвертого апреля у нас должен был родиться ребенок.
— День драфта, — пробормотал я, не мигая глядя в лобовое стекло на машины, припаркованные на стоянке у полевого дома.
— Что?
Я заставил себя сфокусировать взгляд на пассажирском сиденье.
— День драфта. Когда игроки колледжа отбираются командами НФЛ.
— О. — Фэй наморщила лоб. — Ты, эм… участвуешь в этом? В драфте?
— Нет. У меня еще есть год, чтобы играть за «Штат Сокровищ». На первом курсе я был краснорубашечником (прим.
Она моргнула.
— Хм?
Я забыл, что она не была знакома с миром футбола, как все остальные в моей жизни.
— Спортсмен может играть только четыре сезона в течение пятилетнего календарного периода. На первом курсе я сыграл всего несколько игр. Я тренировался с командой, но из-за того, что пропустил большую часть игр, мне не пришлось засчитывать это как полноценный сезон. Так что я могу отыграть еще один год в колледже.
Она кивнула.
— Затем, ты будешь участвовать в драфте?
— Может быть. — Таков был мой план. Я старался изо всех сил играть в «Штате Сокровищ», молиться, чтобы не получить травму, и, возможно, меня заберет какая-нибудь команда НФЛ. Даже если меня выберут в последнем раунде, мне будет все равно. Я просто хотел продолжать играть.
Вот только во время драфта следующего года у меня будет ребенок. Годовалый.
Как, черт возьми, это может сработать? Как все это может сработать?
Последние полтора часа у меня голова шла кругом. С тех самых пор, как мы с Фэй вошли в кабинет врача на прием.
Я изо всех сил старался слиться со стенами, пока Фэй отвечала на множество вопросов о здоровье и проходила все стандартные тесты. Если бы не жесткий стул возле смотрового стола, на который мне велели сесть, я бы, наверное, потерял сознание, когда доктор с помощью волшебной палочки прослушивала сердцебиение ребенка.
А потом она сбросила на нас эту дату, как бомбу.
Двадцать четвертое апреля.
Да, был только сентябрь, но не слишком ли скоро апрель? Он наступит в мгновение ока. Я не был готов стать отцом. Нам нужно было больше времени. Мне нужен был план получше.
Вот только, всякий раз, когда я пытался представить себе это новое будущее, я словно смотрел в черную дыру. Бездна.
— Двадцать четвертого апреля — останется две недели до выпуска. — Фэй сложила пальцы вместе, как будто считала дни в уме, чтобы быть уверенной.
Блять. Пока я переживал из-за драфта НФЛ в следующем году, Фэй не была уверена, сможет ли она доучиться последние две недели в выпускном классе. Для таких случаев должны же были быть исключения, верно? Фэй, конечно, была не первой беременной студенткой в «Штате Сокровищ».
— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь, — сказал я ей.
Она оглянулась, как будто забыла, что я здесь, и сделала робкую попытку улыбнуться, прежде чем открыть дверцу и выскочить наружу.
Вчера вечером в закусочной, когда она вытирала столы, я спросил, могу ли подвезти нас сегодня. Как только она согласилась, я отложил свои школьные занятия и убрался оттуда к чертовой матери, пока она не передумала.
У меня было такое чувство, что я хожу на цыпочках, и одно неверное слово может разрушить этот неловкий мир. Фэй больше не упоминала о тесте на отцовство. Я был чертовски уверен, что тоже больше не подниму эту тему.
Мы почти не разговаривали, когда я был в «У Долли». В основном я сидел в кабинке, которая была слишком маленькой и неудобной, и наблюдал, как Фэй обслуживает клиентов. Но на данный момент это было все, что я мог придумать.
Просто быть рядом с ней. Быть наготове, если ей понадобится помощь.
Я потянулся к заднему сиденью и схватил свой рюкзак, а когда оказался снаружи, запер двери машины. Затем я побежал, чтобы догнать Фэй, которая уже направлялась к полевому дому.
Ускорив шаги, я поравнялся с ней.
— У тебя сегодня еще одно занятие?
— Да, — сказала она. — В Уильямс Холле.
— Я направляюсь в О'Доннелл на «Анализ цепочки поставок».
Она наморщила нос.
Я усмехнулся.
— В точности мои мысли.
Выйдя на тротуар, мы обогнули полевой дом, направляясь к пешеходному переходу, который должен был привести нас к лекционным залам и другим зданиям кампуса.
Но не успели мы дойти до перекрестка, как боковая дверь спортплощадки распахнулась, и на улицу вышли две девочки.
Они обе были из волейбольной команды. Младше, может быть, на год или два, я не был уверен. Все, что я знал, это то, что одна из них — Меган? — таскалась за Мавериком по кампусу, как потерявшийся щенок.
Я сомневался, что он вообще знал ее имя.
Она заметила нас, широко раскрыв глаза. Затем наклонилась, чтобы что-то сказать на ухо другой девушке, и они обе уставились на Фэй. Без сомнения, слухи облетели спортивный департамент. Без сомнения, они знали, что Фэй ждет от меня ребенка.
К черту их сплетни.
Я переместился, в мгновение ока оказавшись позади Фэй и с другой стороны от нее, закрывая ей обзор, чтобы она не увидела, как они шепчутся.
— Что? — спросила она.
— Ничего. — Когда мы вышли на улицу, я положил руку ей на поясницу, не касаясь, но приблизившись вплотную, когда мы ступили на пешеходный переход.
Быстрый взгляд через плечо — волейболистки были рядом.
Они все еще склоняли головы, перешептываясь.
Чертовы девчонки.
И самое поганое во всем этом было то, что винить я мог только себя. Потому что несколько недель назад я потерял рассудок и затеял спор с Фэй в полевом доме, где все могли слышать.