Ранчо “Кобыла потерялась”
Шрифт:
Дождь шел по-прежнему, только стал чуть крупнее. Гроза гуляла туда-сюда между горами, которые, казалось, отсылали ее друг к другу и по очереди скрывались за тучами. Сейчас гроза бушевала над Тусоном, но когда нужно, она будет тут как тут.
— Ты выглядишь спокойнее, Джон…
В повозке они находились вдвоем. Пиа, пристроившаяся за ними, была не более чем верной собачонкой. Ехали они по знакомой дороге.
— Я и не волновался…
— Не совсем так… Тебя что-то тревожит?
— Нет…
Она прекрасно знает, что это у него пройдет,
— Кажется, кто-то приехал…
Она взглянула на дорогу перед лошадьми. После потопа, начавшегося на рассвете, на дороге, через которую лились настоящие потоки, не могло остаться никаких вчерашних следов. Тем не менее кое-где можно было различить следы автомобильных шин.
— Думаешь, Чайна Кинг умеет водить машину? — спросил Кэли Джон — он тоже увидел отпечатки шин.
И тут же первый пожал плечами. Трудно было представить себе старика китайца, усевшегося в желтую машину, чтобы покататься по дорогам.
— Нас кто-то ждет дома…
Он хлестнул лошадей. Сердце у него сжалось. Он спрашивал себя, не вернулся ли Энди Спенсер и не окажутся ли они неожиданно лицом к лицу.
Он не мог принять какой следовало вид, не знал, какие произнести слова.
А если это Пегги Клам? Она была на такое способна. Она, наверное, сожалела о своем вчерашнем поведении.
Вместо того чтобы позвонить и пригласить его зайти, побеспокоилась сама, вот и все.
Эта перспектива была самой приятной. Матильда плохо знала Пегги.
Когда-то, будучи молоденькой девушкой, она навещала ее, но с тех пор сестра почти перестала ездить в Тусон, а Пегги никогда к ним не заглядывала. Несколькими неделями раньше, правда, Пегги заметила:
— Нужно мне все-таки съездить посмотреть, как ты устроил свой дом…
Ну конечно! Это Пегги. И тогда день удался, действительно удался, потому что Пегги обязательно раскроет тайны. Он исподтишка взглянул на сестру, пожалел о несколько смешной шляпке, которую та упорно продолжала носить, — шляпка эта сильно старила ее, и по воскресеньям она из-за нее выглядела значительно старше, чем когда занималась хозяйством в своем фартуке.
— Это Пегги… — заявил он.
Матильда промолчала. Только после долгой паузы прошептала:
— Она знает, где ключ?
Китаец проводил воскресенья у себя в комнате часто с другим китайцем, который приходил к нему, и они вели бесконечную игру в кости. В этот день Чайна Кинг был свободен от забот по дому.
— Нет, не знает…
Всегда, когда дом оставался пустым, последний, кто выходил, засовывал ключ в щель в стене, справа от заднего окна.
— Никого…
Они подъезжали к дому, а никакой машины видно не было.
— Может, она объехала постройки?
Лошади не могли двигаться быстрее. Это не машина, где достаточно нажать на акселератор.
За домом тоже было пусто, но следы шин виднелись весьма отчетливо.
Можно было даже проследить на влажной почве, как машина разворачивалась, прежде чем выехать.
— Она не знала, что мы вернемся.
Китаец так и не вышел. Он позвал его, крикнув что было сил в сторону хозяйственных построек:
— Чайна Кинг! Чайна Кинг! Видишь. По воскресеньям он глохнет. Жаль!
Не знаю, не должен ли я ей позвонить, на всякий случай, как только она доедет до Тусона. Мы разминулись…
Матильда машинально шарила в щели — она и перчатку сняла, чтобы ее не запачкать, — но ключа там не было. Кэли уже начал распрягать коней.
— Джон… посмотри…
Она указала ему на дверь, не на ту, через которую проходили гости, а на заднюю, которой пользовались они сами.
— Ну и что? — спросил он, посмотрев на дверь.
— Ключ… Я его не оставляла в двери…
Ключ торчал в замке.
— Ты уверена, что сунула его в щель?
— Совершенно.
Она была так взволнованна, что не решалась открыть дверь. Он подошел, размашисто шагая, резко толкнул дверь.
— Кто-то приходил, Джон…
Черт возьми! Дверь его комнаты была широко распахнута. Он не закрыл ее на ключ, когда уезжал. Раз он решил сказать все сестре по возвращении, отпала необходимость прятать от нее бумаги, да и дом в любом случае будет закрыт.
Итак, зеленого баула больше в комнате не было. Его протащили по полу, на котором остались царапины, потом по каменным плитам общей гостиной.
Его должны были открывать, рыться в нем, потому что из него выпало несколько бумаг, среди которых фотография Блондинки Мери, программка «Клетки для попугаев» и страничка дневника, где были карандашом нацарапаны какие-то цифры. Пиа проскользнула в дом. Матильда, чтобы прийти в себя, налила себе немного еще не остывшего кофе.
Кэли Джон направился к маленькому секретеру, который стоял в углу его комнаты, около окна. Это была единственная вещь, закрывавшаяся на ключ, а ключ от секретера был у него в кармане. Он открывал его утром. С тех пор как он привез письмо от фотографа, там находился оригинал, и прежде чем уехать в церковь, он положил туда и фотографию, от которой раздувался его бумажник.
Теперь секретер был открыт с помощью какого-то инструмента. Открыт он был чисто, с минимумом повреждений. Только царапинка на кедровом дереве, около замочной скважины. Оба документа — оригинал и копия — исчезли. А вот сотня долларов по-прежнему лежала в маленьком ящичке слева.
Вопреки всякому здравому смыслу, на поиски Чайна Кинга ушел целый час. Матильда же в это время готовила завтрак, вздрагивая от каждого шороха.
Чайна Кинга в комнате не было. Вещи развешаны на плечиках: китаец был очень аккуратен. Постель не застелена. Все было в точности так, как всегда по утрам в воскресенье. Казалось, Чайна Кинг вышел всего на несколько минут, может, пошел за банкой консервов в кладовку, которую называли «столовой», потому что там хранилась провизия.