Раненая страна (Том 1)

Дональдсон Стивен Ридер

Прежде чем Линден успела пошевелиться, он расслабился. Эг-бренд устало опустила голову. Пламя на лианаре исчезло, оставив деревянный талисман таким же чистым и целым, как прежде. Перед глазами Линден все еще мелькали усики огня, однако они угасали с каждым ударом сердца.

Она придвинулась, собираясь осмотреть Кавинанта. К ней вновь вернулись мрачные опасения. Но когда она коснулась пальцами его лица, он глубоко вздохнул и тихо засопел, как спящий ребенок. Пощупав его пульс, Линден отметила четкие и вполне различимые удары.

На нее накатила волна облегчения. Река и солнце стали

странно тусклыми. Она легла на песок и смутно осознала, что ее рука опустилась в воду. Это ощущение приятной прохлады успокоило ее и удержало от рыданий.

– Ему лучше?
– тихо спросила Холлиан.

Линден промолчал, так и не отыскав подходящих слов.

Сандер вернулся через несколько минут, принеся с собой полную горсть драгоценных ягод. Увидев изможденные лица своих спутниц, он понял все и без лишних вопросов вложил в губы Линден сочную алианту. Восхитительная мякоть вернула ей силы. Она села, нетерпеливо ожидая, когда Сандер поделит ягоды на четверых. Алианта поддержала ту ее ослабленную часть, что удерживала Кавинанта живым.

Холлиан с испугом смотрела, как Сандер ел свою долю ягод. Он предложил ей несколько штук, но она не решилась прикоснуться к ним.

Набравшись сил, Линден приподняла голову Кавинанта и покормила его алиантой. Эффект был просто потрясающим.

Дыхание больного успокоилось, мышечный тон окреп, и на лице появился легкий румянец. Линден улыбнулась, подбадривая Холлиан.

Исцеление Кавинанта оставило эг-бренд без сил. Ей требовалось чем-нибудь подкрепиться. Однако ищущий взгляд не находил ничего, кроме алианты. Холлиан с дрожью взяла ягоду и положила ее в рот. Сделав над собой усилие, она раскусила алианту и на миг испугалась этого невыразимого наслаждения. Но внезапное откровение потрясло ее неприглядной истиной, и страх упал к ногам, как сброшенная накидка.

Облегченно вздохнув, Линден опустила голову Кавинанта на песок и позволила себе отдохнуть.

***

Они оставались на песчаной косе почти все утро. Когда опухоль Кавинанта откатилась от плеча и превратилась из черной в крапчато-желтую, Линден решила, что он готов к дальнейшему путешествию. Они снова начали спускаться вниз по реке.

Ваура надежно защищала их от насекомых. Холлиан сказала, что сок сохраняет свое действие несколько дней. И действительно, проведя полдня в воде, Линден по-прежнему ощущала острый запах, который исходил от нее.

Когда закат окрасил небо в кроваво-красные цвета, их отряд устроил привал на скалистом берегу. После нескольких напряженных дней Линден уже не замечала неудобств, засыпая на голых и холодных камнях. Тем не менее какая-то ее часть оставалась в контакте с Кавинантом, как струна, настроенная на определенный тон. Посреди ночи она внезапно открыла глаза и взглянула на острый серп луны. Кавинант перевернулся на живот и, томимый жаждой, пополз по берегу к воде.

Она последовала за ним, боясь, что он впал в состояние бреда. Однако, заметив Линден, Кавинант кивнул ей и потянул ее за собой подальше от спавших спутников - в то место, где они могли спокойно пошептаться. Он осторожно и бережно прижимал к груди болевшую руку. Его лицо оставалось в густой тени, но голос звучал уверенно и четко:

–

Кто эта женщина?

Линден придвинулась к Кавинанту и посмотрела в его едва различимые в темноте глаза.

– Ты ничего не помнишь?

– Я помню пчел и Опустошителя, - ответил он, поежившись от дрожи, которая пробежала по его телу.
– Остальное как в тумане.

Она потратила слишком много сил, чтобы сохранить жизнь Кавинанта. Сражаясь с ядом и смертью, Линден приняла на себя его мучительную боль. И вот теперь он говорил с ней так, как будто заявлял на нее свои права, - словно даже стук ее сердца принадлежал единственно ему.

– У тебя был рецидив отравления.

– Рецидив?
– Он попытался согнуть больную руку.

– Тебя искусали пчелы, и ты вошел в ступор. Опухоль раздулась, будто еще одна змея укусила тебя в то же самое место. Я думала.., что ты не выживешь. Она непроизвольно коснулась его плеча.

– И сколько времени я находился без сознания?

– Полтора дня.

– Как же ты...
– воскликнул он, внезапно замолчал и через некоторое время попросил:

– Лучше расскажи, что случилось.

– Сандер и я ничем не могли тебе помочь. Мы плыли весь день по течению. Вчера вечером, оставив тебя на берегу, гравелинг и я отправились за помощью в какую-то деревню.

Линден начала говорить быстрее, словно ей не терпелось добраться до конца истории. Однако, когда она дошла до дикой магии, Кавинант остановил ее взмахом руки.

– Это невозможно, - прошептал он.

– Ты ничего не помнишь?

– Ничего. Но я не имею власти над своим кольцом. Мне всегда был нужен какой-нибудь спусковой крючок - близость предмета силы, похожего на оркрест Сандера. Дикая магия никогда еще не пробуждалась сама по себе. Никогда, понимаешь?

– Возможно, роль спускового крючка исполнил Всадник.

– Да! Скорее всего так оно и было!
– Он с благодарностью ухватился за эту догадку.

– Твою магию пробудил его рукх!

Он повторил за ней название жезла, словно нуждался в подобном подтверждении. Линден кивнула и продолжила.

Когда она наконец замолчала, он нерешительно высказал свои сомнения:

– Судя по твоим словам, я был в бреду. Наверное, ты права... Сам-то я ничего не помню. Потом на меня набросился этот Всадник, и из моего кольца вышла сила.
– Похоже, то, о чем он говорил, было для него очень важно.
– Что же заставило меня схватиться с ним? Вряд ли в том жалком состоянии я мог думать о самозащите. Может быть, тебе пытались нанести какой-то вред? Или Сандеру грозила опасность?

– Нет.

Внезапно темнота, скрывающая их лица, наполнилась глубинным смыслом. Линден пошла на непомерный риск, чтобы сохранить его жизнь. А для чего? В сиянии своей силы он не поверил ей и обвинил ее в предательстве. Кроме того, он даже не догадывался, во что обошлось ей его исцеление. С трудом подавив злость, она тихо прошептала:

– Нам ничто не угрожало... Ты защищал не нас.

– Не вас?
– воскликнул ошеломленный Кавинант.
– Тогда кого?

– Я внушила тебе мысль, что твоя Джоан в беде. Он отшатнулся. Но Линден продолжала нахлестывать его словами: