Ранний старт 3
Шрифт:
Летом здесь шумно. Детворы целые толпы. Но так намного веселее, а то зимой чувствовали себя сосланными в глушь. Проводим здесь очередные сборы. Предпоследние. Последние будут уже во Владике, перед самой олимпиадой.
— Ну, что сказать, ребята, — Стейнбах сияет всем лицом, — справились вы на «отлично». Но учтите!
Тренер поднимает палец.
— Задачи были международные, но из ряда самых простых. Низший уровень сложности…
Это я почувствовал. Три задачи за два с небольшим часа, это показатель. Даже искин свой процентов на двадцать использовал. Просто не успел разогнаться.
— Так никакого тренировочного эффекта не будет, Андрей Кириллович, — высказываюсь первым.
— Начинать надо постепенно, — разводит руками Стейнбах. Он прав, конечно, но…
— Детский уровень. Завтра давайте все три задачи не ниже второго уровня сложности. Простых не надо.
— Нет, — немного подумав, решает тренер. — Одну простую надо для разминки, плюс две второго уровня. Впрочем, тебе, Колчин, индивидуально дам все три второго уровня.
— И мне, — подаёт голос Песков.
— И тебе, — соглашается тренер, — но больше никому. И не просите. Доведёте себя до истощения, мне потом отвечать.
Тренер уходит к себе, а мы на улицу. Амина отводит меня в сторонку. Глядя в сторону, рассказывает.
— Мы всё выяснили. Та преподавательница, ну, Ильдусовна, нам не родственница. И не близкая знакомая. Но где-то на общих тусовках родители с ней пересекались. Ну, там, на конференциях, больших праздниках… вроде мама её даже припоминает. Но, само собой, никто ни о чём таком её не просил.
— Что с ней сейчас?
— Да уволили из лицея по-тихому…
О том, что ей долго будет икаться, говорить нет смысла. Из Москвы только намёк дадут, что теперь Казань долго всероссийских мероприятий не увидит, как её без соли съедят. Так-то если спокойно рассудить, дама совершенно героическая. Поступок гнусный, но, бесспорно, активный и рискованный. И ведь не ради себя лично. Получилось бы, её б никто не наградил. Прокололась — отвечать только ей.
Результат плачевен лично для неё из-за неправильных приоритетов. Сначала страна, затем своя община-тусовка-регион и в последнюю очередь — личный интерес. Это никакой не героизм, не патриотизм и не альтруизм. Чистейший расчёт. Выгода для страны в целом это, в том числе, и выгода всех социальных групп и территорий. Успех области, города, села приносит пользу всем, проживающим там. Личный успех приносит славу твоему городу и школе. Тоже польза. Уже снизу вверх.
Это я к тому, что Ильдусовна попыталась нанести вред всей стране, в том числе и Татарстану, патриоткой которой она себя, видимо, считает.
— А главное, что это было совершенно бессмысленно, — заключаю свои мысли уже вслух. — Вместо меня в команду включили бы кого-то, но вряд ли из Казани. У нас много дублёров было.
— Именно из Казани, — неожиданно возражает Амина. — С высокой вероятностью.
— Тогда, может, не ради тебя старалась?
Загадку эту оставлю за плечами. Не интересно и нет смысла знать подробности. Кстати, состав нынешней сборной по-своему уникален. Москвич только один. Ещё два питерца. Из провинции, если считать Казань провинцией, трое.
Все мысли побоку. Играем в волейбол со старшей группой лагеря. Через час возвращаемся к себе под задорные крики ребятни. Мы продули. Не с разгромным счётом, но проиграли. Один в поле не воин, а остальные — ботаники кристальной чистоты.
5 июля, время 16:10.
Детский оздоровительный лагерь «Ручеёк»,
Подмосковье, городской округ Истра.
Опять играем в волейбол с местными. Опять проигрываем, но разрыв в очках намного меньше. Приноровился делать коварные и сильные подачи. Как только доходит очередь до меня, четыре-пять очков команде приношу. Собственно, и команда другая, из следующей смены. Не сыгрались ещё.
Сегодня последний день. Завтра разъезжаемся. Лично я добиваюсь довольно нескромного результата: из трёх тяжёлых задач выбиваю две наверняка и третью в каждой второй попытке. У Амины результат близкий, и ещё ближе у Пескова. Остальные похуже, но тяжёлые задачи им тоже время от времени поддаются.
Тренер выдал всем по длинному списку задач прошлых годов. Не только международных, но и других, сопоставимых по сложности. Всего сорок штук с напутствием «Тренируйтесь».
На следующий день, уже в автобусе даю последние рекомендации.
— Вы как хотите, а я буду делать так. Разбираю подробно и вдумчиво решение пары задач, затем решаю новую. Далее повторяю. Как раз и уйдёт время с утра до обеда, — речь, само собой, идёт только о самых сложных задачах. Первый и второй уровень нам не интересны. Справляются все. Именно поэтому сияет Стейнбах. Решения задач низших уровней хватает на серебряную медаль. Обычно даже с запасом.
6 июля, время 10:05.
Москва, Восточный вокзал.
— По идее надо вас до места сопровождать, но это такая тягомотина, — вздыхает Стейнбах. Нас всех разобрали тренеры с привлечёнными волонтёрами. Для доставки по вокзалам. Как на грех, всем разные вокзалы нужны.
До отправки ещё полчаса. Ещё через два часа буду дома.
— Как только тебя встретят, тут же отправь мне смс-ку. Кстати, кто тебя встречает?
— Отец, наверное… — достаю смарт, отправляю папахену смс-ку с названием поезда и временем прибытия.
— Напутственного слова говорить не буду, — улыбается тренер. — Сам всё знаешь. Занимайся, в сентябре встретимся.
Да, говорить особо не о чем. Пожимаю ему руку, лезу в вагон знакомой «Ласточки». Всё уже сказано. Из Москвы летим на самолёте во Владик, там проводим последние сборы и вперёд, крошить задачи и конкурентов.
Подглава: Карательная экспедиция или
«Бандерлоги, хорошо ли вы меня слышите?»
19 июля, время 17.10
Западная часть города, небольшой сквер.
В глубине пышных лесонасаждений слышатся выкрики, разгульный глумливый хохот. Собравшаяся там компания не чурается громкости и нецензурности. Само количество скучковавшейся гопоты вселяет в их мятежные души упоительное чувство безнаказанности и безопасности. Так вольно смеяться и орать могут только хозяева этого места. Как любая дикая стая, инстинктивно обозначающая свои владения.