Рапсодия гнева
Шрифт:
Снова сидели в яме…
Воздух ревел огненными вихрями, смешавшись со смертоносным металлом, сверху сыпалось, звякало, било в плечи и шлемы. Чтоб хоть как-то дышать в тротиловом дыму, вылили кофе на рукава маскировочной накидки – сопели носами через них. Но легкие все равно иногда обжигало вонью близких взрывов. Голова раскалывалась от напора ударных волн, вибрирующие внутренности отдавались явственной тошнотой. Да… Когда христиане придумывали свой ад, они еще просто не знали минометов…
Когда наметилось затишье,
– Теперь они знают место! Надо глядеть в оба, а то и в три.
Саша высунулся из ямы и понял, что друг прав, – со стороны укрепрайона к ним приближался «уазик» без тента с установленным на турели крупнокалиберным пулеметом. Народу машина везла человек пятнадцать, не меньше, моджахеды не только стояли на подножках, но и сидели на капоте. Вооружены автоматами и гранатометами… Весело…
– Дай бронебойный! – крикнул Фролов. – Пусть пройдутся пешком!
Выстрел, перезарядка.
Через секунду «уазик» встал с расколотым блоком цилиндров – после таких повреждений не ездят. Моджахеды посыпались с него, как спелые яблоки с дерена. Залегли.
Ну-ну… Пусть отдохнут!
– Баритон, я Эхо! Прошу связи! – прохрипел в микрофон Саша. – Дайте поддержку огнем! По селению стрелять не станут, это блеф, поймите! Там же америкосы!
Тишина, только эфир смешивает с шипением далекие голоса на арабском…
– Гады…
– Что будем делать? – Андрей старался не показывать эмоций.
– Я что, по-твоему, Илья Пророк? – отер закопченное лицо Фролов. – Или Кассандра? Не знаю! Но патронов к Обманщику на весь укрепрайон не хватит… Так, только потрепать.
– Влипли?
– Выше нос! Знаешь поговорку? Лучше падать носом, чем падать духом. Во! Народная мудрость! Что-нибудь придумаем! Укрытие у нас хорошее, снайперская винтовка имеется, два «стечкина» с двумя магазинами к каждому, два ножа. Это же круто! Ты что-то пессимистично сегодня настроен, веришь?
Андрей вымученно улыбнулся:
– Еще две гранаты…
– Молодец, братишка! – Саша хлопнул его по плечу. – Живы будем – не помрем, веришь? Сколько до «уазика»?
– Тысяча двести.
– Хрен они подойдут! Гранатомет лупит максимум метров на триста, автомат на тысячу. Отдыхают ребята. Пусть курят. Скажи мне, если кто-то надумает ползти в нашу сторону. Один патрон я выделю, так и быть, для острастки.
– А если не испугаются? – Закопченным лицом Андрей здорово походил на унылого негра. – Тоже ведь не дураки, могут догадаться, что патронов для снайперки у нас не вагон.
– Раз не вагон, значит, не будем их тратить… – пожал плечами Фролов. – Я вот в детстве не раз мечтал сходить врукопашную. А ты?
– Бывало…
– Ну так! Радоваться надо, что мечты исполняются! Пускай тогда ползут моджахеды, встретим их девятимиллиметровым салютом из «стечкиных»! Разомнемся…
– У них автоматы, – уныло вздохнул Андрей.
– И что? Да хоть пулеметы! У нас укрытие почти как дот, а они брюхом траву приминают. Доставай лучше свою «Золотую Яву».
Чечены действительно вскорости стали подползать ближе, обнадеженные предполагаемым численным превосходством, Саша после каждой второй затяжки высовывал голову из ямы поглядеть на меняющуюся обстановку.
– Хорошо ползут… Любо-дорого! Кофе совсем не осталось?
– Все выпили.
– Ну и ладно. Переживем.
Когда чеченцам стали попадаться первые воронки от минометных мин, они здорово приободрились, даже стали постреливать. Пули глухо били в землю и звонко щелкали в камень, разрезая воздух долгими визгами рикошетов.
– Сколько? – придавливая окурок, спросил Фролов.
– Семьсот пятьдесят метров, – осторожно высунулся корректировщик.
– Н-да… Для автомата как раз, а вот для пистолетов явно далековато. Ладно, тогда давай еще по одной.
– Легкие испортишь, – скривился Андрей.
Саша весело рассмеялся, уткнувшись лбом в ладонь.
– Баритон, Баритон, я Эхо, прошу связи! – отсмеявшись, позвал он в микрофон. – Баритон, прошу связи, я Эхо.
– Я Баритон! – вздрогнули мембраны. – Что там у вас?
– У нас все в норме! – Фролов подмигнул невесело усмехнувшемуся другу. – Поражено значительное число живой силы противника, выведен из строя крупнокалиберный пулемет, зенитное орудие и полевая пушка, приведен в негодность «уазик» с турельным пулеметом. Если поддержите артиллерией, то к вечеру укрепрайон будет ваш. Прием.
– На нас тут угрозы сыплются, как из сита! Мол, еще один ваш выстрел, и чечены разнесут Каравьюрт. Мы тут все из-за вас как на иголках! Возвращаться не думаете?
– Нет.
– Ясно. Если что, то все на вашей ответственности, чтоб знали.
– Еще раз просим поддержать нас артиллерией! – с ноткой отчаяния влез в эфир Андрей. – Вы же тут иначе на месяц увязнете! Другого шанса не будет!
– Конец связи.
Саша закрыл глаза и прижался спиной к стенке ямы.
– Какая редкая сволочь… – одними губами шепнул он. – Про таких говорят: «Служить бы рад, выслуживаться тоже». Пока наши командиры не поймут, что на настоящей войне без инициативы никак, нас и будут колбасить.
Дружно пророкотали автоматные очереди, с ужасающим грохотом разорвалась неподалеку граната из «РПГ-7». Снова законопатило уши.
– Черт… – Фролов достал из кобуры грузный длинноствольный «стечкин», снял с предохранителя, чуть оттянул затвор.
– На пятистах метрах залегли в воронках! – прокомментировал Андрей. – Плотно бьют, гады, не высунешься.
– Пусть бьют! – широко улыбнулся Саша. – У них магазины тоже не резиновые. Когда выпустят все патроны, пойдут нас «рэзать».
– Чему радуешься? Их пятнадцать человек! Не многовато ли для рукопашки?