Раскаленная стужа

Домнинг Дениз

Ровена, не отрываясь, смотрела на них обоих.

– Думаю, ты не все знаешь о семье Фиц-Генри. У Гилльяма есть родной брат, Джефри, наш младший, сводный, по отцу и Эрмине.

– Ах, да, Эрмина, – тихо произнесла она, вспомнив это имя. Почему, узнав столько о владениях Грэстана, она не изучила получше саму семью, носившую этот титул? Что ж, по крайней мере, сейчас она поняла, почему Гилльям ничего не унаследовал. Рэннольф получил земли своего отца и матери, в то время, как Джефри имел права только на собственность своей матери.

– Не

по душе мне отпускать Гилльяма, не разрешив проблем, возникших между нами. Боже милостивый, что он теперь обо мне думает!? – Он вздохнул безнадежно. – Темрик, вчера я сказал тебе, что хотел бы, чтобы Гилльям выступил здесь в роли хозяина, пока епископ будет жить у нас. Поскольку я не могу отменить своего предложения, мне нужен человек, которому можно доверять.

– Только не проси меня, Рэннольф. Для епископа будет оскорблением, если ты посадишь одного из своих иноков в кресло милорда.

– Иноков? – воскликнул Рэннольф. – Ты мой брат, и Освальд это знает.

– Довольно, я этого не сделаю, – твердо произнес Темрик. – А юный Арнальт, учитель Джордана? Ты собирался назначить его своим смотрителем в Хирфорде.

– Он молод и неопытен.

– Я всегда считал его вежливым и хорошо воспитанным человеком. Ты сам так говорил. Ему только нужно разъяснить, какие обязанности он будет выполнять, и Арнальт справится. Кроме того, я скоро уеду.

– Ты покинешь меня сейчас, после того, как Гилльям сбежал? Ты не можешь сделать этого. Черт возьми, что предложила тебе Алвина, чего у меня нет? – Рэннольф чуть не плакал. – Я отдал тебе состояние, сделал господином твоих собственных земель, и все равно ты отвергаешь меня – ради чего? Чтобы стать торговцем шерстью.

Сердце Ровены разрывалось. Она поклялась помочь Темрику, и сейчас настало время сдержать свое слово. Но прежде она должна проверить, насколько супруг ее любит. Страх потерять все, что только что приобретено, сильно тревожил Ровену.

– Я не делаю никакого выбора между вами, – Темрик прижал руку к сердцу, словно ощущая боль. – В январе я предупредил тебя, что к середине лета уеду.

Больше выбора не оставалось, она должна была вмешаться. Ровена положила ладонь на руку Рэннольфа и мысленно поблагодарила Бога, что муж не отдернул ее.

– Милорд, Темрик – всего лишь человек. Он не может одновременно находиться в разных местах. Если он уже пообещал, то должен сдержать свое слово, и ты не будешь уважать его, поступи он иначе. Кроме того, ты не имеешь права держать его возле себя годами; сейчас мать нуждается в нем.

Рэннольф ничего не сказал, но взял ее руку в свою. Она воспряла духом и переплела их пальцы. Когда Ровена заговорила вновь, ее голос больше походил на шепот.

– Для вас это может быть плохим утешением, но я буду рядом. Вы не останетесь в одиночестве.

Она посмотрела на их переплетенные руки. Пальцы у него были длинные и тонкие, а кисть – крупная. Ладонь полностью накрывала ее маленькую ручку. В его пожатии сейчас ощущались и страх, и потребность в этой поддержке, но мало-помалу Рэннольф расслабился, и она поняла, что в ней он обрел необходимую силу, чтобы смириться со своей потерей.

– Ты права, – выдохнул он, слова мужа были еле слышны. – Я пытался удержать их здесь, как свою собственность, хотя это и не так. Но если они должны покинуть нас, то почему сразу?

Ровена напряглась, подавленная его требовательностью, теперь он нашел замену в ней. Даже в том, как муж держал ее за руку, женщина чувствовала, как он обволакивает ее, чтобы привязать к себе и никогда больше не отпускать. Ей захотелось заплакать, снова убежать. Он раздавит ее, разрушит, пока она не потеряет свое «я» и не станет безликой. Как можно вынести такую близость?

Потом страх немного прошел, уступив место смирению и пониманию. Ровена любила его всей душой. С большой радостью она отдала бы ему все, что имела. В отличие от его братьев, Ровена никогда не оставит его.

Рэннольф поднес руку жены к своим губам и прикоснулся легким поцелуем к ее пальцам.

– Темрик, если ты не займешь мое место, останешься ли ты рядом с Арнальтом, пока не будешь уверен, что он не наделает ошибок?

– Это я тебе обещаю.

Ровена посмотрела на него, Темрик встретился с ней взглядом, и глаза его затеплились благодарностью.

– Хорошо, – сказал Рэннольф, слегка улыбнувшись, затем продолжил более твердым голосом. – Теперь убирайся отсюда и прекрати разглядывать мою жену.

Темрик отсалютовал ему и широко улыбнулся.

– Признаюсь, что завидую тебе, – с этими словами он повернулся и вышел из спальни. Рэннольф рассмеялся, отбросил в сторону покрывало и сел на край постели.

– Что ж, по крайней мере, я оставил вопрос открытым между мной и этим мальчишкой.

– Почему вы всегда говорите о Темрике, как о маленьком мальчике, а не о взрослом мужчине? Он старше меня, а ведь ты не видишь во мне ребенка, не так ли?

Ее муж рассмеялся.

– Нет, это уж совершенно точно. – Потом погрустнел и повернулся к ней лицом. – Но ты права. Он вполне взрослый мужчина, а я забыл об этом. Наверное, потому, что воспитывал его вместо отца с трех лет. Трудно сознавать, что твой ребенок вырос.

– Думаю, это-то и беспокоит вас обоих больше, чем то, что происходило в прошлом. Ты знаешь, он хочет жить самостоятельно, – мягко сказала она.

– Он никогда не говорил со мной об этом.

– Как он мог, когда столько было между вами? Да и вряд ли ты позволил бы ему это.

– Не могу сказать, – запнулся он, и снова Ровена уловила в его голосе желание удерживать всех членов своей семьи подле себя.

– Почему ты за них так крепко держишься?

– Все равно ничего хорошего из этого не вышло. Они либо уже уехали, либо обязательно сделают это, – хрипло возразил он.