Раскаяние царя Дугрия
Шрифт:
Услышав цокот копыт Камисса встрепенулась и повернулась в сторону, откуда доносился звук. Увидев человека, Камисса настолько обрадовалась, что побежала навстречу скачущему коню с криками радости и благодарности, что ее нашли.
Торус остановил коня и, подхватив Камиссу, усадил ее в седло. Девочка действительно была очень похожа на Эдиру. Торус спросил, как такое нежное создание оказалось в лесу? Камисса, с благодарностью прижалась к плечу Торуса и рассказала обо всем.
Торус сказал, что ее могут спохватится во дворце, но Камисса заверила, что до вечера никто ее не будет искать. Тогда Торус сказал, что отвезет ее к Эдире, а потом отвезет назад, к западным дворцовым воротам.
Когда они подъехали к дому, Шамлат, который упражнялся в набрасывании аркана на вбитый в землю кол, увидев отца, раньше обычного вернувшегося с работы, радостно закричал и побежал навстречу. Увидев в седле девочку, Шамлат, сначала удивился, но потом, узнал-таки ту деловую, но веселую девочку, которая приходила к ним два года назад вместе со своей нянькой, которая тоже была очень веселая и добрая. Услышав его радостные крики, из дома
Эдира накрыла стол на веранде и за едой они обсудили, какие подарки следует подготовить для новорожденных принцев. Эдира знала, что в Мугалии мужчины носят шейные платки, и предложила сшить каждому шейный платок, отороченный кружевами и вышить золочеными нитями их имена. Предложение было принято. Кроме того, Шамлат тоже заказал себе такой шейный платок. Камисса сказала ему, что он будет выглядеть очень смешно. Но Шамлат ответил, что она сама выглядит смешно в своих дурацких украшениях. Торус сказал, чтобы тот не смел так разговаривать с принцессой, и Шамлат надув губы отвернулся. Камиссу смутило то, что этот отважный человек, считает ее более важной, чем они. Ведь так приятно и легко, когда тебя считают своей! И Камисса протянула Шамлату руку в знак того, что она не обижается и готова продолжать с ним общаться на равных. Шамлат просиял и тут же предложил Камиссе поиграть вдвоем. Камисса посмотрела на Эдиру и Торуса, и увидев их одобрительные взгляды, согласилась. Дети встали из-за стола, поблагодарили родителей за вкусные угощения, сполоснули ручки и зубки, и весело побежали играть, заливаясь звонким смехом.
Оставшись вдвоем, Торус и Эдира посмотрели друг на друга. Каждый видел в Камиссе явное сходство, и в чертах лица, и в фигуре, и в манерах двигаться. Наконец, Эдира вздохнула и сказала, что было бы не плохо помочь этой девочке. Ведь ее мама умерла, а отец совсем не занимается ею… Торус кивнул головой. Он хотел теперь пересказать Эдире то, что однажды сказали ему санитары, но решил, что это преждевременно, ибо у него не было никаких доказательств. Только надежда...
К вечеру Торус отвез Камиссу к западным воротам и сказал, что через два дня будет ждать ее утром для того, чтобы передать ей готовые подарки. Камисса, пройдя через сад, подошла к дому. Обе няньки, проболтав полдня, теперь дремали сидя на скамье возле дома. Как она и предполагала, никто ее не спохватился. Это ей очень понравилось. Самое главное, она теперь знает, что у нее есть надежные и верные друзья, которые не лицемерят, не лукавят, не завидуют, не ехидничают. Только, здесь, во дворце, об этом никто не должен знать!
Через два дня, как и было оговорено, Торус привез чудесные атласные платки, отделанные тончайшим кружевом, и на каждом платочке было вышито имя каждого кузена Камиссы. Первым делом, Камисса велела поблагодарить Эдиру за прекрасную работу. Потом спросила, сделала ли она платок для Шамлата, ведь Камисса в шутку же сказала, что Шамлат будет выглядеть смешно… Торус улыбнулся и ответил, что Эдира, конечно же, отделала платок и для Шамлата, но тот отказался его даже примерить. Камисса улыбнулась, и просила передать, что Шамлат в шейном платке будет выглядеть очень даже симпатично.
Но в Ласфадии не было постоянного посольства Мугалии и отослать подарки было не с кем. Как же быть? Тогда Торус предложил, что возьмет отпуск и сам съездит в столицу Мугалии для того, чтобы вручить подарки от Камиссы. Идея была замечательная и Камисса сказала, что лучше нельзя и придумать. Торус сказал, чтобы Камисса через две недели после полудня вышла к воротам. Возможно, он и раньше вернётся из Мугалии, но в дороге всегда могут произойти всякие непредвиденные события.
Через две недели Торус вернулся из Мугалии и рассказал Камиссе как его встретили царь Пэрок и царица Бирсэна. Его приняли как родного и просили погостить подольше, но раз уж они с Камиссой договорились, то задерживаться было нельзя. Торус предложил Камиссе простой способ для сообщения. Он показал Камиссе лежащий возле ворот белый камень, который был достаточно большой, чтобы можно было увидеть его издалека, и достаточно лёгкий, чтобы Камисса без труда смогла его поднять. Торус сказал, что если Камисса захочет его видеть, то вечером она должна переложить этот камень по правую сторону от ворот. Торус, который каждое утро будет проезжать мимо ворот, увидев камень справа, после полудня вернётся к воротам и будет ожидать Камиссу. После встречи, камень нужно будет снова переложить по левую сторону от ворот. Камисса сказала, что ей все понятно, но она пообещала, что не будет отвлекать Торуса по пустякам.
Если Кунпала и Прила вдвоем родили троих, то Корда одна родила сразу шестерых. Флут оставил Дола для того, чтобы тот помогал своей жене ухаживать за детьми, которые родились еще с закрытыми глазами и были похожи на меховые комочки, которые ползали и попискивали. А сам с сыном отправился пасти отару. Ближе к вечеру, когда пришла пора возвращаться домой, Ронси увидел, как одна овечка отбилась от стада побежала по склону. Ронси, которому тоже очень захотелось побегать решил догнать беглянку. Пока Ронси добежал до склона, непослушная овечка уже успела скрыться из виду. Ронси забрался на склон и сверху увидел, что глупая овца спустилась в небольшой овраг, куда, даже близко, Флут не подгонял свою отару. Ронси ничего не оставалось как следовать за блудной скотинкой. Оказавшись на пригорке, Ронси стал кричать, чтобы овца вернулась обратно. Потом он заметил, что на другом краю оврага стоит какая-то собака. Ронси поздоровался с ней и стал разговаривать так, как он обычно разговаривал с Кордой и Болом. Сначала сказав по-человечески, а потом пролаяв в такт сказанному, будто переводя на собачий язык. Но собака не отвечала на его приветствия, ведь его появление совсем не входило в ее планы. Уж лучше бы этот маленький человек оставил их наедине с этой аппетитной овечкой. Ронси тоже не понравилось, что собака не ответила на его приветствие. Он стал спрашивать, зачем она пришла сюда и где ее друзья и родные? Но собака не собиралась разговаривать с ним. Всего несколько прыжков и заблудшая овца могла бы стать прекрасным ужином для всей ее семьи, но этот человек, хоть и был маленьким, но держал в руках большую палку, которой он запросто отбить у нее аппетит. Но сможет ли? Она стояла, не решаясь напасть, но и не желая уходить. Услышав крики Ронси Флут тоже поднялся на край оврага. При его появлении собака поняла, что тут уже точно ничего вкусного не поймать, и недовольно заурчав рысцой побежала к склону горы и вскоре скрылась в лесочке. Флут положил руку на плечо Ронси и спросил, не испугался ли тот волчицу? Ронси удивился. Он и не предполагал, что это была волчица. И он не испугался! Ронси сказал, что обязательно расскажет об этом маме Гинде. Но Флут сказал, что пока Дол ухаживает за Кордой и щенками, маме лучше не говорить, а то она будет беспокоиться за Ронси. Ронси, пообещал пока ничего не рассказывать, но сам о себе сказал, что он уже очень храбрый и сильный, и не боится даже волков. Флут ласково потрепал его по голове и сказал, что нужно быть по настоящему сильным и по настоящему храбрым. И хотя в сказках волки бывают злыми и коварными, на самом деле они очень умные и благородные существа. Они не являются врагами человека. Даже если порой они и нападают на людей, то это из-за сильного голода, но не из-за ненависти. А вот из-за ненависти на людей могут нападать только другие люди. И чем сытнее бывают эти люди, тем больше в них ненависти и стремления уничтожить других людей. Ронси понял о ком говорит папа Флут. Это жадные торговцы! Он однажды видел, как на базаре жадные торговцы жестоко пинали маленького мальчика только за то, что он украл у них яблоко. Конечно, Ронси понимал, что брать чужое ни в коем случае не следует, но и избивать маленького ребенка из-за какого яблока - это уж слишком жестоко! Хорошо, что папа Флут тогда вступился за мальчика и заплатил жадным торговцам тройную цену за это яблоко, а то бы совсем не сладко пришлось маленькому воришке. Ронси спросил у папы Флута, как же ему стать по настоящему сильным и по настоящему храбрым? Флут ответил, что с завтрашнего дня он будет учить Ронси искусству защиты, а теперь пора возвращаться, чтобы не заставлять маму Гинду второй раз подогревать ужин. С этими словами, Флут сбежал на дно оврага, схватил заблудшую овечку за загривок и вынес ее на возвышенность. Затем он опустил ее на землю и отвесив ей легкого пинка заставил возвращаться к своим. Овечка с обидой заблеяла. Она ведь даже не заметила волчицу и поэтому не понимала, что, если бы не Ронси и Флут, ее бы уже делили между собой голодные волчата.
Ронси упорно и прилежно стал осваивать искусство самообороны. В сочетании с работой в кузнице это дало хороший результат. Ронси вырос настоящим богатырем. Но ему хотелось стать лекарем. Получив от матери Гинды начальные знания в подборе трав и приготовлению целебных отваров и растворов, он понимал, что ему следует еще много познать, чтобы стать таким искусным врачевателем, каким был Палдий, письмо которого он знал наизусть, но всякий раз перечитывал с благодатным трепетом.
Флут и Гинда тоже понимали, что их сын вырос и ему нужно устраивать свою жизнь. Они воспитали его и обучили всему тому, что знали сами. Однако, Ронси может и хочет развивать эти знания и применять их на практике. Жизнь в долине была спокойна и благодатна, но мир гораздо больше, чем их прекрасная долина…
Однажды, Гинда показала Ронси маленькую одежду и сапожки, которые были сделаны из очень дорогих материалов. Ронси догадался, что это была его одежда, но очень удивился, зачем родители сшили ему такую дорогую одежду и обувь? Флут опустив голову ответил, что эту одежду сшили для него его настоящие родители.
Ронси вскочил и подойдя к отцу, потрогал его лоб. Он подумал, что отцу нездоровится и он бредит. Но Флут взял его руку и прижав к своей груди рассказал каким чудесным образом Ронси появился в долине. Ронси отказывался верить, но вспомнил, что ему до сих пор, хотя уже и редко, снится сон о том, как он путешествует на дереве в бурлящей реке. Ронси вопросительно посмотрел на маму Гинду и та закивала головой и заплакала. Ронси воскликнул, что он их родной сын! Даже не смотря на то, что его родили другие люди, за те годы, что он жил с Гиндой и Флутом, он весь пропитался их духом и их плотью и теперь является их и только их плотом и кровью.
Приходя с отцом Флутом на базар, Ронси видел вельмож, с их отвратительными, обрюзгшими, заплывшими жиром физиономиями, с их колючими и злобными взглядами, которые не выражали ничего, кроме алчности и чопорности. Ронси всем сердцем презирал вельмож и отказывался признавать себя их потомком.
После этого тяжелого разговора они втроем обнялись и согласились, что у каждого их них нету ближе и роднее тех двоих, которые находятся сейчас рядом с ним!
Спустя полгода Ронси сказал, что Палдий может быть еще жив, хотя и очень стар. И он будет рад услышать, что его пребывание в этой долине было для кого-то очень полезным. А если он согласиться, то примет Ронси в свои ученики и Ронси будет осваивать великое искусство врачевания. Гинда, заплакала. Она понимала, что Ронси уже вполне взрослый и ему пора вести самостоятельную жизнь, но представить как они будут жить без него ей было тяжело. Тогда Ронси ласково обнял свою матушку и пообещал, что непременно вернется сюда и возможно уже не один. До восхода солнца, как обычно это бывало в базарные дни, Ронси с Флутом покинули долину. Флут проводил сына до самого дальнего села, в которое они когда-то ходили и велев Ронси беречь себя, и помнить, что они с матерью будут ждать его хотя бы на побывку, пошел назад в свою долину. А Ронси продолжил свой путь в столицу Ласфадии.