Раскаявшийся муж
Шрифт:
Внезапно Брайс замер. Выругавшись, он оттолкнул Бронвин и презрительно глянул в ее ошеломленное лицо. Он мрачно покачал головой, а потом повернулся и молча вышел из комнаты.
Бронвин была унижена и разъярена. Ее била дрожь, и она обняла себя руками.
То, как сильно Брайс сейчас презирал ее, причиняло боль. Когда-то он казался ей мечтой, воплотившейся в реальность, и при всей своей загадочности, был самым интригующим мужчиной, которого она когда-либо знала.
Бронвин
За неделю,
Бронвин сидела в оранжерее с упрощенным, по крайней мере так говорилось в аннотации, руководством по изучению языка жестов и, когда услышала счастливый голосок Кайлы, быстро засунула книгу под диванную подушку. Если Брайс увидит, что она изучает, точно не обрадуется — каждый раз, когда она упоминала его глухоту, он злился.
Кайла вошла в оранжерею, как всегда, смеясь и лепеча, за ней шел, по-обычному, хмурый Брайс.
— Мамочка! — взвизгнула малышка и тут же забралась к Бронвин на колени. От нее пахло морем и солнцем.
Кайла была одета в дорогущий розовый костюмчик, который купил для нее отец. Брайс повез дочку за покупками на следующий после их возвращения день. Бронвин мысленно пожелала ему удачи, зная, что в магазинах Кайла превращается в сущее наказание, но как только они уехали, забеспокоилась: вдруг Кайла испугается, поняв, что мамы нет рядом, а Брайс не справится с ее истерикой? Но она зря волновалась — отец и дочь вернулись из магазинов лучшими друзьями и с тех пор почти не расставались. Бронвин немного ревновала, что Брайс так легко занял место в сердце дочери. Ей бы хотелось, чтобы Кайла «устроила ему тяжелую жизнь», но малышка приняла отца без всяких протестов и, похоже, совсем не скучала по матери. Бронвин постаралась погасить зависть, снова видя их вместе. Не из симпатии к Брайсу — к нему у нее выработалась стойкая неприязнь, но ради Кайлы. Ее дочери нужен был отец, и, если честно, неисчерпаемая энергия малышки порядком истощила Бронвин.
Она, ласково воркуя, обнимала дочку, оттягивая момент, когда должна будет встретиться взглядом с мужем, а когда набралась смелости и посмотрела на него, удивилась. Брайс был так открыт и уязвим, но заметив, что Бронвин глядит на него, тут же нахмурился.
— Что вы с папой делали сегодня утром? — не опуская голову, чтобы Брайс мог прочесть по губам, спросила она у Кайлы.
— Играли в лошадку! — с восторгом ответила малышка и подпрыгнула, пришпоривая каблучками туфелек бедра матери. —
Бронвин поморщилась от боли, и Брайс снял Кайлу с ее колен.
— Ты делаешь маме больно, — сказал он хорошо модулированным голосом.
Вероятно, ему было сложно оценить, насколько громко он произносит слова, поэтому он говорил так тихо, что Бронвин едва слышала. В принципе, он редко обращался к Бронвин, и, скорее всего, говори он с ней, то громкость голоса будет расти пропорционально гневу, поскольку он постоянно злился на Бронвин.
Брайс задумчиво посмотрел на нее, а затем, к ее удивлению, сел рядом. Кайлу он опустил на пол, где были разбросаны ее игрушки.
— Ты лучше выглядишь, — сказал он, все еще рассматривая Бронвин. — Даже щеки появились. Как себя чувствуешь?
— Отдохнувшей, — ответила она, — и уставшей от безделья.
Брайс слегка улыбнулся и Бронвин оторопела.
«Он мне правда улыбнулся?»
— Чем хочешь заняться, когда совсем поправишься?
Бронвин с тревогой уставилась на него. Она боялась думать о будущем, поскольку не знала, чего от нее хочет Брайс.
«Он хочет, чтобы мы и дальше жили вместе, как безразличные друг другу люди? Если так, то я не согласна. Лучше уж развестись. А, может, он уже со мной развелся?»
— Я не… Что ты имеешь в виду?
— Это не вопрос с подвохом, — едко пояснил Брайс.
— Наверное, найду жилье…
Судя по сердитому взгляду, ему не понравился ответ.
— Ты больше не заберешь у меня Кайлу. Вы обе останетесь здесь, и тебе лучше с этим смириться.
— Останемся в качестве кого? — многозначительно спросила она.
С каждой секундой развод становился все более привлекательным. Бронвин не знала, почему сама давно не подала документы. Наверное, подсознательно она все еще цеплялась за осколки того сказочного брака, который на самом деле существовал только в ее воображении.
— Моей жены и дочери, — сердито ответил он, немного повышая голос. — Я мог бы обойтись и без жены, но понимаю, что сейчас вы с Кайлой единое целое, поэтому готов тебя терпеть.
— И сколько, по-твоему, мы должны так жить? — уточнила Бронвин, стараясь ничем не выдать своих эмоций.
— Как жить, Бронвин? Ты ничего не теряешь, будешь всем обеспечена. Это я приковываю себя к жене, которая убежала от меня и увезла ребенка. Это мне придется жить с женщиной, которую я не уважаю. Но если это единственный способ быть вместе с дочерью, то так тому и быть.
Бронвин побледнела.
— Ничего не теряю? — возмутилась она. — Если ты считаешь себя подарком судьбы, то глубоко ошибаешься. И не забывай, что мне придется жить в браке без любви с мужчиной, который выгнал меня из дома, когда узнал, что я беремен. С мужчиной, который даже не скрывает, что ненавидит и презирает меня. Я бы лучше развелась и устроила совместную опеку над Кайлой. Мы с ней можем найти квартиру неподалеку…
— Ты либо живешь здесь с ними, либо живешь одна, но без Кайлы. По-другому не будет. Так что ты выбираешь?