Раскинулось море широко
Шрифт:
Над городом и портом качалась пурга…
Нечетный, следующий в Западном направлении, экспресс «Владивосток-Москва» прибывал в Харбин ночью…
Звякнула сцепка, заскрежетали тормоза, побежали по белому, крашенному масляной краской подволоку куппэ отблески электрических лампионов…
Тундерман Первый лежал на своём диванчике, с бессмысленной тоской глядя вверх…
Всё кончено. Служба, карьера… да что там. Жизнь кончена.
Куда он ехал, и главное, зачем?
Когда он, оглушённый, вышел из штаба… первой мыслью его было – скорее, скорее… добраться до родного «Херсона», запереться в каюте,
Остановила мысль – будет суд! Ему-то хорошо, он уже отмучается, … а его команда? Которая поверила, которая пошла за ним…
Нет. Он поедет в самый Питер, он сам доложит обстоятельства дела Морскому Министру… ведь должны же быть нормальные люди в Империи?
Ну пускай – он нарушил какие-то там международные законы. Судите!
Но только его!
Офицеры и матросы выполняли его приказы, они ни в чём не виноваты. Он сам ответит за всё…
Но сон не шёл… снова и снова Тундерман проигрывал в голове разные комбинации случившегося и не случившегося (добрый доктор Бехтерев назвал бы его лёгкое, лёгонькое такое психическое реактивное состояние циклотомным синдромом, и ласково бы запер отдохнуть от тяжких дум на тихую «Пряжку») и опять и опять приходил к тому же выводу – он всё сделал правильно. Как было должно.
Но сон всё не шёл.
За окном вагона слышались приглушённые паровозные гудки, позвякивал по колёсным парам молоток осмотрщика… обычная вокзальная ночная жизнь. Но чу!
В коридоре осторожно затопали подковками казённые сапоги… у дверей куппэ послышался невнятный шёпот, а потом в дверь осторожно постучали.
Незримая ледяная рука сжала сердце Павла Карловича:«Ну что, дождался позора? Раньше надо было! Раньше…»
Сев на диванчик, Тундерман совершенно спокойным, отстраненным, недрогнувшим голосом произнёс:«Войдите!»
Сосед по куппэ, сибирский купец совершенно варначьего вида, до селе мирно храпевший, вдруг схватил Тундермана за руку и, колясь бородой, горячо зашептал:«Слышь, военнай, сигай в окошко! Я их, фараонов, задержу! Не боись! Мне ничего не будет, не впервой-ужо откуплюсь от идолов!»
«Нет, спасибо… уж что суждено… изопью чашу до дна…»
«Ну, храни тя, паря, Господь! Взойдитя, сатанаилы!»
В широко распахнувшуюся дверь (двери в вагонных куппэ не отъезжали в сторону, а распахивались в коридор) вступил жандармский ротмистр, из за плеча которого выглядывал побледневший обер-кондуктор.
«Капитан первого ранга Тундерман? Павел Карлович? Извольте пройти со мной…»
Не попадая в рукав чёрной шинели, Тундерман пробормотал:«Второго…»
«Чего изволили сказать?»
«Я – капитан второго ранга… пока ещё.»
«Странно… а в телеграмме сказано – первого… как всегда всё переврут… впрочем, какая разница?»
«Да, действительно… всё одно шпагу над головой ломать…»
Когда он выходил в коридор, купец второй гильдии, сам в юности досыта позвеневший кандалами на Зерентуе, широко перекрестил его спину:«Эх, какие люди в узилище идут! Рассея, мать… наша…»
… Когда, сопровождаемый деликатно держащемся чуть сзади жандармом, Тундерман шёл по оледеневшему асфальту перрона, мимо него, обдавая паром, стал пятиться тендером вперёд подаваемый под состав паровоз.
И тут Павла Карловича
Громадным усилием воли подавив это недостойное русского офицера желание («что я, Анна Каренина?»), гордо выпрямившись, он, заледеневший на пронизывающем ветру, прошёл в здание вокзала, а потом, поднявшись по лестнице с дубовыми перилами – в освещённый мягким светом, домашней, с зелёным абажюром, лампы – огромный кабинет, чьи углы прятались в полумраке…
Высокий, с окладистой бородой генерал, пожав Тундерману руку, что-то долго говорил… погружённый в пучину отчаяния Павел Карлович слышал только отдельные слова…
«Аксельбант… какой аксельбант? Зачем мне аксельбант?»
«Так ведь флигель -адъютанту полагается – по форме одежды!»
В руке у генерала появился бланк с красной диагональной полосой поперёк листа:«Вот, от министра Двора Его Императорского Величества – читайте сами…»
У Тундермана перед глазами дрожали и расплывались строчки:«Его Императорское… Самодержец… Повелеть Соизволил… причислить к Свите… Золотым холодным оружием с надписью „За Храбрость“ и темляком из Георгиевской… капитаны Первого ранга… назначить командиром крейсера „Штандарт“ и командиром Крейсерской Эскадры Особого Назначения… прибыть немедля в Кронштадт…»
Генерал Хорват ещё что-то долго говорил, сердечно поздравляя… а Тундерман Первый, комкая драгоценную телеграмму в руке, уже, взяв себя в руки, молвил:«Мне. Немедля. Надо. Ехать…»
«Так, подождите малость, вот придёт мой салон-вагон из Мукдена, отправим Вас экстренным…»
«А паровоз у Вас есть?»
«Паровоз? Паровоз есть. А зачем?»
«Дайте его мне. Поеду на паровозе»
Глаза Тундермана хищно блистали далёким отблеском флибустьерских морей…
…«Чин „прапорщик по Адмиралтейству“ с 1884 года был оставлен только для военного времени и присваивался лицам, окончившим ускоренный курс офицерского училища или чинам от фельдфебеля и старше, вольноопределяющимся, имеющим образование выше четырех классов.
Чин „кондуктор“ присваивается ныне только сверхсрочной службы боцманам, исправляющим ответственные должности, обязательно грамотным и способным заменить на боевых постах офицеров (чаще это артиллеристы, строевые командиры).»
Генерал-адмирал, Великий Князь Алексей Александрович, сопя, со стуком захлопнул тяжёлый кожаный бювар…
Михаил озадаченно покрутил в руках фаберовский карандаш, внимательно рассматривая все «семь пудов августейшего мяса»…
«Дядя, что-то я не понял ничего… так может нижний чин стать офицером флота или всё – таки нет?»
«Может! Теоретически…»
«А практически – что мешает?»
«Ваше Величество! Как? В кают-компанию… допустить сиволапого мужика?»
«Вот Пётр Великий, помниться, не стеснялся с мужиками за одним столом сиживать… мужики – они, знаешь, разные бывают! Ломоносов к примеру, Разумовский…
Пиши приказ. Учредить при Морской учебно-стрелковой команде в Ораниенбауме „Школу прапорщиков по адмиралтейству“, с зачислением туда без экзамена строевых унтер-офицеров, отменно служащих, и добровольцев из вольноопределяющихся, с высшим и неполным высшим образованием.