Расколотый трон
Шрифт:
Тибер встал. А он то надеялся… Наивный глупец!
– Спасибо, мама, что поздравила меня с днем рождения! – отвесив издевательский поклон, он поспешил выйти из покоев матери. Но на прощание не удержался и от души хлопнул массивной дверью.
За дверью что-то упало. Императрица тихо вскрикнула, ругнулся дядя Элай.
«Надеюсь, это была любимая мамочкина ваза из розового фарфора», - зло подумал Тибер, хромая к выходу из поместья.
Содрав себя чистый красный плащ, он даже не заметил боли, когда острие серебряной фибулы прокололо ладонь. Выступила кровь. Вытерев ее о штаны, Тибер поднес ладонь к лицу и некоторое время задумчиво смотрел, как новая тонкая струйка крови сочится из глубокой ранки. Приложив большой и указательный пальцем к губам, он развел их стороны, заставляя губы исказиться в улыбке.
Запрет? Плевать! На всех и на все, плевать! Сегодня он пойдет в бордель, снимет двух-трех шлюх, напьется до полусмерти, порядком проблюется и заснет в грязной канаве.
Хороший будет праздник!
Глава 11 Дорожные хлопоты
Долгое путешествие подходило к концу. Тар рассчитывал прибыть в столицу к вечеру, но погода внесла свои коррективы в планы принца. Мелкий дождик, периодически терзавший их в пути, сменился грозовым ливнем. Лошади устали, да и людям было не легче.
– Привал, - смилостивился Тар, когда ливень стал затихать. – Заночуем здесь.
– Днем раньше, днем позже. Зачем торопиться туда, где его никто не ждет?
Промокшие насквозь и потерявшие былой лоск горцы восприняли приказ с неподдельным воодушевлением. Быстро насобирав мокрого хвороста, они сложили в стороне от дороги высокий костер. Лед Тара не дружил со школой Огня, зато Ветер и Свет Кэры вполне с ним уживались. Особых огненных техник девушка не знала, но для розжига сырых дров ее сил хватило. Пламя сперва неохотно, а затем с жадностью голодного нищего глотало ужин из веток, даря столь необходимое уставшим и промокшим путникам тепло.
Из седельных мешков появилось вяленое мясо и сушеная рыба, свежий хлеб, еще утром томившийся в печи, зелень. Готовить ничего не стали. Как показал долгий путь, никто из спутников Первого принца не умел этого делать на сколько-нибудь приличном уровне.
Расправившись со своей долей обеда, Тар повертел в руках медовые соты. Сладкое лакомство удалось закупить у удачно встреченного на дороге бортника, но было его немного. Каждому досталось по кусочку чуть меньше саора.
В дороге он всегда ел то же, что и остальная свита, будь то свежая дичь или черствые, заплесневелые сухари - привычка, въевшаяся в него еще со временно походов с легионами. Сначала под началом отца и матери, затем самостоятельно. «Легат должен есть то же, что ест легион», - любила говаривать его мать. «И из того же котла, - мог добавить отец. – Иначе, даже если в его миске плещется та же самая каша, найдутся те, кто решит, что ее больше или она чем-то лучше. Нет ничего хуже мелочной зависти, сын. Не стоит плодить ее на пустом месте».
Мягкий воск просто таял в руках. Зажав соты между двумя пальцами, Тар повернулся к Кэре. Покончив с обедом, девушка увлеченно точила короткий меч.
– Открой рот, - с улыбкой потребовал он, продемонстрировав лакомство.
Кэра нахмурилась, обиженно надув губы. Она не ребенок - воин! Разящий меч своего господина... но против свежих медовых сот так трудно устоять.
– Как мило, - пробормотала Эльгери, ни к кому не обращаясь, когда Кэра послушно открыла рот.
Щеки Кэры залило румянцем. Не поднимая глаз и не чувствуя вкуса, она просто проглотила сладкое лакомство и полностью сосредоточилась на своем мече.
Довольно улыбнувшись своей маленькой победе, Эльгери подняла руки и потянулась всем телом. Кто-то из горцев подавился. Улыбка на лице астшанки стала еще шире.
Она знала, что красива и ей нравилось привлекая к себе жадные взгляды, наслаждаться повышенным мужским вниманием, купаться в нем. В родном Астшане подобное просто невозможно. Призывающих мало, да и нормы этикета Великих Домов немногим уступают имперскому. Не перед слугами же ей красоваться. Да при встрече с призывающей все низшие стараются смотреть в землю, дабы не навлечь на себя гнев той, кто с легкостью (как они думают) усмиряет существ с нижних планов.
Единственный, кто оставался равнодушен к ее красоте и практически не обращал внимание – принц Тар. Это интриговало, пробуждая в Эльгери какой-то почти охотничий азарт. Да и, что скрывать, ей очень нравилось злить ученицу Первого принца, волчицей смотревшую на любую особь противоположного пола рядом со своим господином.
– Анк, сыграй нам что-нибудь, - попросил Драгор, у своего заместителя.
Сдернув с головы берет с орлиными перьями, молодой, веснушчатый горец достал из-за спины небольшую гитару. Толстые, мозолистые пальцы на удивление легко перебирали струны.
Когда плавная мелодия поднялась над ночной поляной, он красивым чистым голосом запел:
Священен майорат и неделим.
Все старшему, так издревле ведется.
А младшие, приняв на плечи холод лат,
За счастьем на чужбину подаются.
Меч и доспех, котомка на плечо,
И горсть родной земли под сердцем.
В далекие края, вторые сыновья,
Уходят. Горцев дух храня!
Остальные исканцы подхватили припев. Добавляя свою толику грусти по оставленной родине в древние слова.
В далекие края, вторые сыновья
Уходят. Горцев дух храня!
За звонкие монеты продают мечи.
Чужим знаменам присягают.
Вдали от гор родных, вторые сыновья,
Воюют. Горцев честь храня!
Вдали от гор родных, вторые сыновья,
Воюют. Горцев честь храня!
Но если вражеский сапог.
Покой родимых гор нарушит.
Возмездием горя, вторые сыновья,
Вернутся. Край родной храня!
Возмездием горя вторые сыновья,
Вернутся. Край родной храня.
Песня закончилась и в мире стало чуточку меньше красоты. Анк отложил гитару и пошел проверять посты.
Тихо звякнули серебряные колокольчики, брат Анато задумчиво почесал украшенную лентами со знаками обета бороду.
– Первый принц империи, горцы Искана, астшанская ведьма из касты призывающих и пират Клыка – странная подобралась компания, - заметил он, ни к кому вроде не обращаясь.
– Ты не посчитал себя, - усмехнулся Гварт. – Вот странность всем странностям. Принц не жалует белые рясы. Не стоило вам сжигать его мать. Нам тут только лесного дикаря не хватает и какого-нибудь узкоглазого хинданца. А лучше хинданку, они такие затейницы… Твое Высочество, - оседлавшего волну внимания Одноглаза заткнуть было не проще, чем остановить впавшую в панику от близкой техники лошадь, - я давно хотел тебя спросить. Вот есть одаренные, со своими техниками. На юге; в вольных городах, золотом архипелаге и королевствах – маги с магическими заклинаниями. А в чем разница между техникой и заклинанием? Только простое объяснение, для такой каменной головы как моя.