Расколотый трон
Шрифт:
– А я предлагал тебе его повесить, - заметил Гварт. Встав рядом, пират обнажил фалькату.
– Так это другой.
– Да какая разница?
Придерживая зеленый штандарт, Кэра ловко соскочила с седла. Следом за девушкой на земле оказались и исканцы, удерживая нервничающих лошадей, наемники потянулись к мечам.
– Назад! Все назад! Дорогу принцу империи!
Подоспевшие от ворот стражники попытались оттеснить толпу древками алебард, частично им это даже удалось, но расчистить дорогу они не смогли.
– Смелей! – не унимался жрец. – Все разом! – подавая
Перехватив левой рукой снаряд прямо в воздухе, Тар сделал несколько быстрых шагов к толпе. Правая рука Первого принца змеей метнулась к горлу замершего жреца, сжала его. А когда тот открыл рот, не столько для крика, сколько в попытке сделать вдох, Тар ловко запечатал его грязным огрызком.
Рука принца разжалась, хрипящий и кашляющий жрец повалился на мостовую.
– Бей его! – крик из задних, а откуда же еще, рядов, не произвел на возбужденную толпу нужного эффекта. Под взглядом черных глаз первые ряды замялись, сразу вспомнив про грозную славу Первого принца империи. Наиболее умные, попытались потихоньку пробраться назад. Да куда там! Задние давили вперед, заставляя ругающихся стражников медленно отступать. Возникла давка. Кто-то закричал.
– А-а-а! Демоническое отродье! – нищий с совершенно сумасшедшим взглядом прополз между ног одного из стражников, вскочил на ноги и бросился прямо на Тара. Следом за ним кинулся какой-то безоружный мастеровой, совсем мальчишка.
Кэра рванулась им наперерез, но помощь девушки запоздала. Две ледяные стрелы сорвались с рук принца и двумя вопящими телами на мостовой стало больше.
– Смерть отродью!
Копошащийся под ногами Тара жрец выхватил кинжал и ударил, целясь в бок. С таким же успехом он мог бы попытаться нанести удар крепостной стене. Остановленное «доспехом духа» тонкое острие замерло в воздухе, не сумев повредить даже одежду.
Жрец дернулся, бросил кинжал и захрипел, схватившись за горло.
– Ты слишком с ними миндальничаешь, братец, – сообщил Тибер, вытирая лезвие длинного ножа о тело несостоявшегося убийцы.
– Убили! Белого жреца убили!
– Бей-убивай!
– Назад! Это мятеж! Вас всех повесят!
Толпа в едином порыве шагнула вперед, стражники едва держались. Одного из них обезоружили, повалили на землю и начали избивать.
Тар не стал ждать, пока эта плотина рухнет окончательно. Медленно вынув меч – последнее предупреждение, грохот погремушки громовой змеи – он вздел клинок к небесам, выждал немного, и небрежно указал им перед собой. Испуганно заржали лошади. Закричали люди. Ледяные шипы взметнулись в воздух, вознося к крышам домов десятки вопящих от ужаса и боли тел. Ошалевшая от вида мгновенной и быстрой расправы толпа замерла и подалась назад. Постояв мгновение, шипы рассыпались ледяной крошкой. Раненые и убитые посыпались на мостовую, словно чудовищный град. И это стало сигналом к бегству. Обезумевшие от страха люди бросились прочь, толкаясь и давя друг-друга. Те, кому не повезло упасть, оказались просто затоптаны.
– Один удар и в столице все спокойно, - заметил Тибер, с чувством плюнув на тело белого жреца.
– Я не хотел их убивать.
– Их убил не ты, братец, а их собственная глупость. – Ничуть не стесняясь, Тибер бодро обшарил карманы жреца. Нашел увесистый кошелек и довольно улыбнулся.
– Напасть на принца в столице империи… - взвесив кошелек в ладони, он быстро пересчитал тела на мостовой. – Всего десять трупов и десятка два раненых – они легко отделались. И да, добро пожаловать домой.
Глава 13 Старые друзья, новые враги
День выдался жарким. Молчун лежал на дороге, ведущей к дому Богини и наслаждался теплом, с трудом проникающим в его старые кости. Да лениво щелкал пастью, гоняя надоедливых мух.
На скрип ворот он поначалу не обратил никакого внимания. Просто не поверил, что подобное возможно. После смерти Богини - хоть подобная мысль казалась кощунством, Молчун сердцем чувствовал, что та мертва – редкие визитеры заходили в дом, где она жила. Даже шум у ворот, который раньше заставлял его бросаться вперед и заходиться яростным лаем, показывая, что дом Богини под надежной защитой, уже давно не беспокоил старого пса.
Ворота скрипнули, распахнулись. Вспомнив о долге, Молчун тут же угрожающе залаял и бросился вперед. Да, он стар, но еще способен защитить если не саму мертвую Богиню, то хотя бы память о ней.
– И ты тоже меня не узнал, старина, - донеслось от ворот.
Помутневшие от катаракты глаза старого пса не могли видеть вошедшего. Какая-то нечеткая тень, в пятне серого света. Но не потерявший чуткости нос уловил его запах. Смутно знакомый, он пробуждал в Молчуне приятные воспоминания прошлого, когда Богиня была еще жива, а он сам – молод и силен. Обладатель этого запаха смеялся и маленькими ручками цеплялся за его шерсть. А он возил его на спине, гордый и довольный тем, что ему позволили нести ребенка Богини.
Мотнув хвостом, Молчун бросился вперед к знакомому запаху.
***
Урока, полученного жителями Хагронга возле городских ворот, оказалось достаточно. Больше свите Первого принца никто не мешал. Небольшая заминка вышла только перед въездом в Белый город. Мост оказался поднят. Пришлось ждать, пока его опустят вниз и поднимут решетку.
– Дальше без меня, - сказал Тибер, когда впереди показались ворота бывшего поместья Первой императрицы. – Днем тебя вызовет Старик, а потом… - Третий принц мечтательно улыбнулся. – До вечера, братец.
Неловко спрыгнув с высокой повозки, он зло зашипел, ударившись больной ногой. Злила не боль, к ней он давно привык, а неуклюжесть. Подмигнув Кэре, он махнул рукой Одноглазу, которого знал еще со Скалы, и заковылял прочь.
Следом за младшим братом выбрался и Тар. Некоторое время он молча стоял перед покрашенными в зеленый цвет воротами. Краска кое-где облупилась, начала опадать. Висевший над воротами гербовый щит с вставшим на дыбы белым единорогом, оказался заляпан грязью. Похоже, его пытались очистить, но бросили это дело, так и не закончив.