Расколовшаяся Луна
Шрифт:
Моя кожа хотя и горела, но делала она это только потому, что температура её поверхности только что составляла, казалось, ноль градусов. Это был тот же эффект, как после сауны, только наоборот. Мне срочно нужно было что-то натянуть на себя. Но что?
Мой взгляд упал на каратэ-кимоно Колина, которое висело на спинке единственного стула в этой комнате. Да, кимоно ... Как всегда меня охватило чувство благоговения, когда я смотрела на него, но моя собственная жизнь была всё же немного важнее, чем уважение перед священным додзё и всем прочим вздором о боевых искусствах. Решительно я схватила верхнюю часть, надела её и скользнула в штаны. Конечно, они были слишком широкими. Я подвернула пояс, но мне нужно было
Немного более живо я огляделась в хижине. Либо я была слепа из-за страха при моём последнем посещении, либо... Нет, такой слепой я бы не была даже из-за чистой паники. Колин изменил интерьер хижины, да, он немного обставил её. Снова создал дом в одиночестве.
– Ну, Годзилла, - прошептала я, улыбаясь, и провела пальцами по фотографии Луиса, которая висела над письменным столом. Да, Луис был превосходным конём, не вопрос. И всё-таки он нравился мне больше, когда смотрел на меня своими чёрными, бархатистыми глазами с фотографии, чем в одушевлённой близости. Ага, а что это такое? К краю фотографии была прицеплена тонкая косичка, сплетённая из двух цветов волос - тёплым чёрным из мифической гривы Луиса и очень знакомым коричневым с красноватым оттенком. Мои волосы? Может ли это быть? Когда, пожалуйста, Колин смог отрезать мою прядь волос? Тогда летом? Как бы там ни было, у меня их было достаточно, и мои волосы были между тем такими неукротимыми, что было не видно, было ли их на одну сотню больше или меньше.
Я тихо вздохнула. Как, должно быть, ему не хватало Луиса ... Колин, наверное, не мог ездить на нём верхом каждый день, как у нас в лесу, где жеребец часто стоял рядом с домом в своём загоне. С тихой меланхолией я вспомнила вечер у Колина, когда он рассказал мне, кем является - мой испуг, мой страх, а так же глубокое доверие, которое я испытывала. Луис тогда засунул голову в окно и так нежно фыркнул, что у меня было такое чувство, будто он понимает, что движет мной и Колином.
Клетчатый килт Колина я напрасно искала. Может, он в конце всё-таки стал жертвой похотливой жадности Тессы? Нет, О Тессе я не хотела сейчас думать. Я находилась на острове. В зоне, свободной от Тессы.
Что было ещё нового в хижине? Ах, полочка рядом с письменным столом - вместе с проигрывателем и CD-плеером. Значит, Колин всё-таки пытался перехитрить технику. Музыка была для него так же важна, как и для меня. И, тем не менее, я в прошедшие недели избегала её, когда только было можно. Потому что я не могла слушать музыку и ничего при этом не испытывать, а большинство из этих ощущений были неразрывно связаны с воспоминаниями. Воспоминаниями о Колине.
Я хотела как раз взять компакт-диск, который лежал на динамиках, когда меня охватило безошибочное чувство того, что за мной наблюдают. Нет, не только наблюдают, а таращиться. Если не сказать, пронзают взглядом.
Склонив голову, я повернулась в сторону. Напряжение улетучилось в течение одного освобождающего вздоха.
– Мистер Икс?
– Я подошла ближе.
– Нет. Если ты Мистер Икс, то тогда уменьшился. Приблизительно наполовину.
Котёнок был крошечным, но чёрным, как смоль, как и Мистер Икс, и выражение в его жёлтых глазах было такое же. Всегда величественное, всегда немного возмущённое. Даже сейчас, когда я почесала шею изящному животному и он наслаждался моей нежностью, на его морде притаился тихий упрёк. Но я продолжала баловать его, и пока я это делала, внезапно чайки, крича, взлетели и умчались в открытое море. Я слышала теперь только мурлыканье котёнка и шум прибоя. Внезапная горячая
Третья душа была здесь. Была моя собственная, неспокойная и бьющая крыльями, потом степенная, но хищная душа котёнка. И одна, чья сила была такой мощной и подавляющей, что я на одно мгновение пожелала, чтобы моя освободилась из оков своего тела и сбежала, следуя за чайками в море. Или объединилась с другой душой. Была ли это вообще душа?
Лучше всего притворюсь, что меня здесь вообще нет. Ещё лучше, сделаю вид, что это только сон. Один из хороших, в которых я всегда знала, что со мной не может случиться ничего страшного или злого. В которых я была бессмертной. Я могла проснуться, если существо за моей спиной станет слишком опасным.
Но я не хотела просыпаться. Я выпрямила шею, на которой горели его глаза, как два горящих уголька.
– Повернись.
Я подчинилась не сразу. Мне нужно было время - время, чтобы успокоиться и приготовиться ко всему. Всё же я должна была признать, что не ожидала такого зрелища.
Я ещё никогда до этого не видела Колина таким. На нём не были надеты ни его тёмные узкие брюки, ни его белая рубашка. Ни даже его испорченные сапоги. Он был босиком, как и я. И меня привело в восторг то, что для моего подозрения по поводу Тессы недавно не было никакого основания. Потому что килт был надет на Колина. Да, на нём был надет его килт, и, клянусь Богом, мне редко доводилось наслаждаться таким воинственным зрелищем, как в эти спокойные, удивившие меня моменты. Он больше был похож на панка, чем на шотландца; к счастью, без их недостатков: плохой разноцветной причёски и неухоженной кожи. Как и я ранее, он был насквозь мокрый. Его соски выделялись через чёрную обтягивающую футболку. Я могла видеть все его мягко округлые мышцы. Он, должно быть, только что вышел из моря.
А его волосы ... о ... они выросли. Он завязал их сзади. Это должна была быть своего рода заплетённая коса, но это интересовало влажные блестящие пряди так же мало, как и мои. Они танцевали.
Заходящее солнце заколдовало его глаза в блестящую мозаику из бирюзовых осколков, мягкого коричневого и глубокого, пожирающего чёрного. Я склонила голову, и мой взгляд последовал за раком-отшельником с раковиной в своём мечтательном бегстве от чар Колина, которым я тоже уже давно покорилась.
– Почему на тебе надето моё кимоно?
– Почему на тебе надета юбка?
– Он мог мне много чего рассказать, но одно я знала точно: за охотой за снами в море Колину Иеремии Блекбёрну не нужна была юбка. Ему вообще не нужна была никакая одежда. Он не мёрз.
– Потому что я всегда считаю немного унизительным, когда в любовной игре приходится стягивать с себя штаны.
Мой рот открылся и сразу же закрылся. Выражение лица Колина было бесстрастным, но его взгляд сверкал от весёлой насмешки.
– Да, ты, вероятно, прав, - ответила я холодно. И как он был прав! Энди мутировал в дёргающегося змея, когда выбирался из своих джинсов. Это тоже не содействовало общему расслаблению. Я сама, в конце концов, была голая. А теперь ... Боже мой, кто такой, собственно, был Энди?
– Только подготавливающим работником, - ответил Колин на мой невысказанный вопрос и дьявольски усмехнулся. Его зубы сверкнули. Что сделало его таким сильным? Даже после хищения воспоминания он не выглядел таким непобедимым. Его красота вскружила мне голову, и всё-таки я не могла оторвать от него глаз. Было ещё что-то другое, чего я в нём не знала ... Да, широкий кожаный браслет. Его не было.
Прежде чем паника могла овладеть мной, я бросилась к нему, взяла его руку в свою и прижалась губами к татуировке. Противостояние. Только это помогало. Ничего больше. Но его рука была ледяной, ледяной и влажной и ... мёртвой. Моё поле зрения расплылось. Я услышала, как застонала.