РАСПАД. Как он назревал в «мировой системе социализма»
Шрифт:
Мы понимаем, – сказал он, – что нужно было время, чтобы осмотреться, разобраться. То, что теперь мы связываем происходящие в наших странах процессы единым понятием перестройки, резко повышает меру нашей ответственности за принимаемые решения и практические действия. Каждая из наших партий сделала свой выбор в пользу перестройки, обновления социалистического общества самостоятельно, и никто не собирается брать на себя роль судьи. Но это предполагает, что каждый из нас должен тщательно продумывать, взвешивать свои шаги и с точки зрения интересов своей собственной страны, и с точки зрения общего дела. Вполне естественно
Далее Горбачев высказал свои соображения о темпах и методах перестройки. Он недвусмысленно заявил, что против шоковых решений: невозможно одним махом разрушить старый механизм, а затем на пустом месте создать новые структуры, наполнить их новым содержанием. Мы понимаем, что нельзя упустить время. Знаем также, что ни у кого нет готовых рецептов и схем. Мы продвигаемся по избранному пути, во многом на ходу проверяя практикой принятые решения, расставаясь с тем, что отторгается жизнью. Но здесь есть своя закономерность, свой ключ, без которого перестройка теряет смысл. Этот ключ – демократизация. Она – и цель, и главный метод перестройки. Действиями сверху можно начать какой-то процесс, но осуществить его невозможно без того, чтобы не учитывать интересы людей, без превращения перестройки в их кровное дело, без широкой инициативы и творчества.
Кем должен быть народ в перестройке – исполнителем или хозяином? Это важнейший вопрос, и он не из области абстрактной теории. Мы глубоко убеждены, что важнейшая цель перестройки – коренная демократизация социалистического общества – может быть успешно достигнута лишь при условии, если она будет проводиться в жизнь адекватными ей демократическими методами – через развитие гласности, опору на нее как на важнейший инструмент, через учет широкого спектра мнений и настроений масс. Без этого радикальные преобразования обречены на неудачу, чреваты разочарованием, а то и социальной напряженностью.
Далее Горбачев в деликатной форме изложил наше представление и о роли партии в перестроечных процессах. Он предостерег от непродуманных, опрометчивых шагов, от хлестких лозунгов и левацких действий в этом важнейшем вопросе. Вы говорите, что партия должна стать чище, освободиться от примазавшихся, от бюрократизма, язв коррупции. В оценке этих явлений у нас стопроцентное совпадение. Но ключ к преодолению их, по нашему мнению, не в организационных перетрясках: при перетряске сверху на поверхность могут всплыть приспособленцы, ловкачи, а в общем-то все те же примазавшиеся. Выход, по нашему мнению, здесь один – в развертывании внутрипартийной демократии, критики и самокритики, безусловном подчинении аппарата выборным органам, в контроле масс через гласность.
Горбачев подчеркнул особую важность сплоченности руководства партии, широкого, неформального, коллективного обсуждения всех крупных вопросов в Центральном Комитете и Политбюро.
В беседе Горбачев затронул и такой деликатный вопрос, как советско-болгарское сотрудничество, а также имеющиеся признаки разворота Болгарии на Запад. Мы не меньше, чем любая другая социалистическая страна, осознаем необходимость технологического рывка и преодоления отставания
«Надо поставить точку и на разговорах о перекачивании национального дохода то ли НРБ в СССР, то ли наоборот. Если действительно тут есть какие-то проблемы, пусть разберутся авторитетные специалисты наших стран. Было бы огромным ущербом для наших народов, если бы мы не противодействовали попыткам ослабить наши узы товарищества и братства.
Общий лейтмотив встречи состоял в том, что поворот, происходивший в Болгарии, создавал основу для еще более тесного сотрудничества наших партий и стран, для плодотворного обмена опытом, открытого обсуждения возникавших вопросов.
Этот разговор был выдержан в хорошем, доброжелательном духе, проходил конструктивно. После встречи и на обеде, и при отъезде гость выглядел окрыленным, да и наше руководство было удовлетворено состоявшимся диалогом.
Казалось, сделано очень важное дело – закрыта довольно сложная и ответственная страница в отношениях между нашими странами на переломном моменте их развития. Атмосфера взаимопонимания была в дальнейшем закреплена во время пребывания Живкова на праздновании 70-летия Октябрьской революции и участия его во встрече левых партий и движений по вопросам современного мирового развития.
В дальнейшем наши отношения с руководством БКП развивались в более спокойном русле, хотя были далеко не безоблачными. Вот несколько фактов, с которыми мне пришлось столкнуться.
В конце 1987- начале 1988 года произошло резкое обострение экологической обстановки в районе болгарского города Русе на Дунае в связи с выбросами с химического комбината в городе Джурджу, расположенном напротив на румынском берегу Дуная.
Роза ветров здесь такова, что основная масса выбросов выпадала как раз на болгарский город. В нем возникла напряженнейшая обстановка. Стали проводиться острые политические акции, выдвигаться настойчивые требования принятия необходимых мер по экологической защите населения. Много писем стало поступать и в адрес советского руководства, лично Горбачеву с просьбой оказать воздействие на болгарских и румынских руководителей в этом вопросе.
Кое-кто пытался спекулировать на том, что на румынском предприятии в Джурджу было установлено советское оборудование. Возникла версия, что выбросы в атмосферу являются результатом несовершенства советского оборудования и технологии. На место выезжали компетентные комиссии с участием специалистов разных стран, подробно исследовали завод и пришли к выводу, что дело не в несовершенстве оборудования, а в его изношенности, интенсивной эксплуатации. Румынам были предложены поставки нового советского оборудования.
Однако разъяснения сути обстановки, информация о принимаемых мерах не доводились до сведения населения и общественности Болгарии. Наши предложения о публикации интервью в болгарской или местной печати с одним из компетентных советских лиц, предложения о советском участии в контроле за экологической обстановкой в районе Русе не принимались. В результате нагнеталась обстановка вокруг роли Советского Союза в этом вопросе, высказывалось недовольство публикациями в советской печати по этому поводу.