Расплавленное море
Шрифт:
При спуске тоже не торопились. Здесь упасть даже легче, чем при подъеме. Но лучше было потерять время, чем жизнь, и потому спускались медленно. Но после спуска эмир захотел наверстать потерянное время и, что называется, «погнал лошадей». При таком темпе один только Залимхан Иналов не показывал признаков усталости, все остальные явно устали, в том числе и сам Абдулджабар. Но и сам эмир, и его моджахеды умели себя обуздать ради дела, поэтому молча продолжали путь. Однако вскоре темп передвижения опять замедлился. Предстояло миновать два участка, где существовал риск встречи с местными жителями. Пришлось проявлять осторожность, прятаться, выжидать и только потом переходить. Гулоханову было известно, что местные жители сотрудничают с пограничниками
Далее последовал еще один скоростной участок, а потом встретилось и второе село, которое тоже миновали с осторожностью. Дальше путь был достаточно легким, и так — почти до самой границы, где с большим запасом сделали круг, обходя владения погранотряда, и передвинулись вдоль границы на запад. И только там залегли, чтобы определить график прохождения вдоль границы пограничных нарядов. При этом контролировали наряды по одну и по другую сторону мелкой речки, разделяющей Россию и Азербайджан. Пропустили мимо себя три таких наряда с российской стороны, один наряд с азербайджанской, и только после этого, уже в вечерних сумерках бегом перейдя речку, спрятались в густых зарослях тальника на берегу. Отсюда Абдулджабар позвонил Индусу.
— Вы где? — сразу спросил Индус.
— На вашем берегу. А вы где?
— Мы сейчас пьем чай с пограничниками. Очень даже милые парни оказались. С такими просто пообщаться приятно. И немного запросили.
— Вы осторожнее при них разговаривайте. Азербайджанцы, в основном, русский язык хорошо знают.
— Эти слишком молоды. Они родились уже после отделения от России.
— Кто их знает? Азербайджанцы очень хитрый и не честный народ. Из всех народов Кавказа только они могут прийти к человеку в гости, принять угощение, а потом хозяина и ограбить. Где мне вас искать?
— Поднимайтесь в гору. Там вдоль границы идет дорога…
— Я знаю. Поселок.
— Да. Поселок. Как войдете, второй дом по левой стороне. Голубой краской покрашен…
— Будем у вас через десять минут. Ждите…
Глава четвертая
Что заставило бандитов отступить, да еще со значительными потерями, сказать было трудно. По крайней мере Васек надеялся, что сработало активное сопротивление атаке. По большому счету, бандиты могли подойти ближе с еще большими потерями и тогда, когда им будут видны солдаты, сами стрелять на уничтожение прицельно, даже выйти победителями. Только этого ли они хотели? Они, наверное, как и солдаты, как и сам Васек, тоже хотели жить и надеялись выжить. Но их отступление, вероятно, могло говорить о том, что следующей атаки уже не будет. Наибольшие потери у бандитов возникали тогда, когда они начинали подъем по склону. Две попытки атаки уничтожили, наверное, более трети атакующих. Если последует новая атака и потери в самом ее начале будут такими же, как в двух первых, их все равно уже будет не настолько больше, чтобы обеспечить при сближении подавляющее преимущество. И у Васька складывалось впечатление, что новой атаки не последует, что они вышли победителями в схватке за право оставаться живыми.
— Эй, парни… — позвал он.
— Как сам? — спросил голос снизу.
— Я то нормально. В меня даже не стреляли, я сам стрелял. Они видели, куда вы спрятались, и по вам «поливали». А у меня только шальные пули по камню щелкнули, и все. Как думаете, снова полезут?
— У них уже сил не осталось, чтобы лезть. Здорово мы им поддали. Ты подмогу-то вызвал?
— Еще в самом начале их атаки. Наш командир роты обещал сообщить, куда следует.
— Жалко, уйдут они, а то бы добили их здесь полностью. Как бы их задержать?
Один из строителей поднялся из-за камня в полный рост, отложил автомат, сложил рупором ладошки и крикнул:
— Эй, козлы! Надрали мы вам
Со стороны опушки леса раздался громкий одиночный выстрел. Кричащего солдата перебросило через камень, и на минуту в воздухе повисла напряженная тишина. Потом раздался голос сержанта из военных строителей:
— У них снайпер стреляет. Не высовываться и не подставляться!
К сожалению, сам он, чтобы его все услышали, приподнялся над камнем и тут же получил пулю в голову. Куда попала пуля, даже Ваську с двадцати метров было видно хорошо, голова сержанта просто раскололась, как арбуз. Снайпер стрелял предельно точно, и ему не требовалось много времени на прицеливание.
— И что же, теперь не высунешься? — спросил другой голос, густой и раскатистый. — Пойдут они в атаку, и встретить их очередью нельзя? Так подвалят и голыми руками нас всех «повяжут».
— Почему снайпер раньше не стрелял? — спросил непонятно кого Васек.
— Наверное, не было его здесь, только что подошел, — ответил кто-то почти равнодушно и лениво. — Видят, что сами не справляются, и позвали.
Снова прозвучал одиночный выстрел, пуля ударила в камень, и с заливистым звоном и свистом закувыркалась в воздухе после рикошета. В кого стрелял снайпер, было непонятно, потому что за камнем, в который он попал, никого не было.
— Не высовываться! Это он так нас выманивает, — сказал Васек. — Мы подумаем, что ему время на перезарядку нужно, а у него винтовка наверняка автоматическая.
Но кто-то, видимо, благому совету внять не захотел, приподнял голову, чтобы посмотреть, и тут же прозвучал новый выстрел.
— Вот же, гаденыш, как точно и быстро лупит, почти без прицела, — оценил мастерство снайпера последний, кажется, кроме Васька, оставшийся из военных водителей.
Так и сидели они за камнями, не имея возможности высунуться, а снайпер стрелял и стрелял, вылавливая моменты, когда кто-то неосторожно поднимет голову. «И зачем они высовывались?» — не понимал Васек, но сам все равно продолжал выглядывать из-за камней, стремясь увидеть, с какого места стреляет снайпер. И к звукам выстрелов прислушивался, и визуально кусты исследовал. Как показалось, нашел и дал туда несколько очередей. Снайпер на некоторое время затих, потом его выстрел раздался совсем с другого места. Но свое дело он сделал. По подсчетам Васька, внизу, за грядой камней, остались только двое военных строителей и один водитель. Можно было бы и с такими силами попытаться отбить атаку, тем более что бандитов тоже осталось не так уж много, но снайпер, наверное, только и ждет, когда кто-то ствол высунет из-за камня.
Снайпер не стрелял уже долго, и Ваську это почему-то не понравилось. Показалось, что он увидел в прицел его движение за камнями и выжидает момент. Да и остальные бандиты затихли. Самое время вроде начинать атаку, а они не спешат.
Почему?
Причина стала понятной уже вскоре. Над лесом зашумели вертолетные двигатели, а потом и два «Ми-8» сделали круг над разбитыми и еще чадящими дымом машинами, затем круг расширили, чтобы отыскать оставшихся в живых солдат.
Васек выпрямился в полный рост и замахал руками, трое солдат тоже вышли из своего укрытия. С вертолетов их заметили сразу…
Вертолеты не приземлились на пологом склоне неподалеку от дороги, а просто снизились до уровня пары метров, раскрылся люк, и по веревке один за другим стали спускаться солдаты-спецназовцы в «разгрузках», в бронежилетах, в камуфлированных зимних банданах. Васек однажды ездил с такими, возил взвод куда-то, а потом отвозил назад и знал, что банданы — это неуставная форма одежды, которую солдаты спецназа ГРУ носят только в районе боевых действий, куда их забрасывают время от времени в командировки. Причем банданы носят все: и солдаты, и сержанты, и офицеры, хотя всякий на свой манер и с собственным утеплителем. Кто-то на вязаную шапочку надевает, кто-то изнутри ткань подшивает или даже искусственный мех. Этим и отличаются зимние банданы от летних.