Распутин-1917
Шрифт:
В огромном вестибюле и прилегающем зале, слабо освещённом и прокуренном, тесно от посетителей. Все «свои» — депутаты, имевшие вид хозяев дома, несколько шокированных бесчинствами незваных гостей. Оставив верхнюю одежду у швейцаров, они выделялись блестящими манишками, мрачными рясами и степенными армяками, но были в меньшинстве. Дворец заполняло постороннее население в тужурках и рабочих картузах, в военных шинелях и папахах. Солдаты, студенты, рабочие сбивались в кучи, растекались по залам, как овцы без пастуха. Пастыря пока не было.
— Какого чёрта они здесь делают?? — главный думский Родзянко кипел, как самовар.
— На заводы по телефону пришел приказ явиться представителям производств в Таврический в семь вечера на заседание Петроградского Совета рабочих депутатов, — подсуетился недавно освобожденный из тюрьмы ветеран рабочего движения Хрусталёв-Носарь.
— Что такое? Кто собирает?
— Кто-то от Гучкова. Точнее ничего не знаю.(**)
— Что наплел этот пройдоха?
— Рабочие фабрик и заводов, а также восставшие войска выбирают своих представителей во Временное революционное правительство…
— И от каких партий выдвигаются кандидаты?
— Вы видели, кто вышел сейчас на улицы? Те, кто о партиях ни черта не слышал… Их может повести за собой кто хочет.
— Вы понимаете что происходит? Понимаете чем это нам всем грозит? — картинно закатил глаза к небу лидер кадетов Милюков.
— Вот и разъяснили бы избирателям, что творится, — ответил с нескрываемой усмешкой думскому ветерану человек с подозрительно знакомым лицом в надвинутой на глаза смушковой шапке.
— Простите, не имею чести знать, — отрывисто произнёс Милюков, давая понять всем своим видом, что не считает место и время подходящими для дискуссий.
Незнакомец повернулся, и кадетский вождь вспомнил, где он видел этот профиль.
— Полноте, Павел Николаевич! Вы столько раз участвовали в совещаниях британского посольства, что могли бы уже понять — англичане никогда не складывают все яйца в одну корзину и не оставляют на хозяйстве безальтернативных управляющих. Вам, конечно, хотелось бы единолично распоряжаться судьбой Отечества, но у союзников другие планы на сей счёт, поэтому, помимо вашего думского временного комитета, они одобрили параллельный орган власти, акцептовав проект Керенского-Гучкова. Создавая временный думский комитет и Петросовет, организуя двоевластие, они сразу же закладывают конфликт между вами. Divide et impera! Ничего нового.
— Ваше высокопревосходительство, господин адмирал, — зашипел, как потревоженная гадюка, Милюков, — а вам не кажется, что вы сильно рискуете, столь фривольно распоряжаясь конфиденциальной информацией?
— Не сильнее, чем на мостике под огнем германских линкоров, — парировал Непенин, исподлобья взирая на тревожного депутата. — Впрочем, вы с сотоварищами можете испытать меня на прочность. В вестибюле ожидает делегация моряков Балтфлота. Выскажите им свои предложения и оцените реакцию…
— Победа восстания означает, что через несколько часов в руках Советов окажется если не вся государственная власть, то большая наличная реальная сила в государстве или, по крайней мере, в Петербурге, — громко, чтобы все слышали, произнес с непонятным воодушевлением давно отошедший от революционных дел, но неровно дышащий на власть, депутат госдумы Николай Суханов. — С капитуляцией царизма именно Совет окажется хозяином положения. При таких условиях народные требования неизбежно будут развернуты до своих крайних пределов.(***)
— Попытка удержать претензии снизу в каких-то границах довольно рискованна, она может дискредитировать нас в глазах народа, — Родзянко беспомощно обвёл взглядом присутствующих, ища у них поддержки.
Депутаты послушно опустили глаза долу…
Народ на первое заседание Петроградского Совета всё прибывал. Скромные рабочие и солдаты постепенно разбавлялись купцами, чиновниками, депутатами и интеллигентской публикой, надеявшейся на получение «исторических ролей». Быть представителем победоносного революционного пролетариата вдруг стало лестно и выгодно.
Совет расположился в трех комнатах бюджетной комиссии. Во главе стола «официальные» лица — Скобелев(****) и Керенский. Меньшевики столпились вокруг недоумевающей фигуры Чхеидзе, от которого в ответ на все вопросы доносились обрывки одних и тех же фраз: «Я не знаю, господа… Я ничего не знаю…»
Комнаты давно набились до отказа, а заседание всё не начиналось. Соратник Керенского депутат Соколов бегал, распоряжался, рассаживал, разъясняя присутствующим авторитетно, но без видимых на то оснований, кто какой имеет голос, а у кого его вовсе нет.
Слово взял Скобелев.
— Товарищи! Старая власть падает… Но она еще сопротивляется… Сегодня на заседании Государственной думы создан Временный комитет… В него вошли наши товарищи — Чхеидзе и Керенский…
По рядам пошел гомон. Думские фракции меньшевиков и эсеров давно не являлись авторитетом среди рабочих и солдат.
— Президиум Думы еще колеблется: они не решаются взять власть в свои руки… Мы оказываем давление. Имейте в виду, товарищи, разрушить старое государство гораздо легче, чем устроить новое. Очень трудно составить новое правительство! Очень! Это может затянуться… день-другой. Имейте терпение.
По мере того, как Скобелев говорил, шум и недовольные крики нарастали. Ситуация выходила из под контроля.
— Товарищи! Экстренное сообщение! — неожиданным фальцетом взорвался Керенский.
Зал замер.
— В городе начинается полная анархия. Тысячи солдат не желают возвращаться в казармы, где их может ожидать ловушка… Они не имеют ни крова, ни хлеба. Сегодня ночью им — революционным борцам — негде спать. Они распылены по городу и, будучи голодными, могут пойти на крайности — стать источником буйств и грабежей.
— Так надо накормить их и собрать сюда, в Таврический. Места хватит… — от самых дверей раздался низкий грудной голос с кавказским акцентом.
— Правильно! Вот голос народа! — подхватил Керенский. — Вот чем должен заниматься Совет, а не распрями! Исполком создал продовольственную комиссию. Во главе ее стоят известнейшие экономисты — наши товарищи Громан и Франкорусский. Вот они, — и он указал на «известнейших» экономистов, которых никто не знал и в глаза не видел.
— Далее, — воодушевился Керенский, — Совет должен организовать охрану города и оборону революции. Исполком создал военную комиссию, в которую вошли я и наши товарищи революционеры — подполковник военной академии Мстиславский и лейтенант флота Филипповский.