Распутник
Шрифт:
Дидро предусмотрительно запирает дверь прихожей на ключ. Так он чувствует себя в большей безопасности.
Дидро. Далеко не все лица теряют свою привлекательность.
М-ль Гольбах. Про нее-то этого не скажешь.
Г-жа Тербуш появляется в слуховом окошке и заглядывает в комнату.
М-ль Гольбах. Ее лицо никогда не остается без движения, она его все время принуждает что-то изображать, и правильно делает: если ее лицо хоть на миг остановится, все потускнеет, обвиснет: глаза, щеки, рот. (Подходит к Дидро, льстивая, чарующая. Дидро, заметив
Г-жа Тербуш исчезает из «бычьего глаза» и вновь шумит.
Дидро. Это кошка скребется!
М-ль Гольбах (увлекшись). У женщин все увядает, дряхлеет. Женщина прекрасна в восемнадцать лет потому, что у нее много плоти и мелкая кость, и по той же причине все пропорции, которые создают красоту, так быстро пропадают…
Дидро. Будет, будет! Вас послушать — можно подумать, что вы никогда нигде не бываете. Разве вы не видели жену Гельвеция?
М-ль Гольбах. Жена Гельвеция пожилая и некрасивая. Просто она хоть и пожилая, но кажется молодой.
Он не может удержаться от смеха.
Дидро. Не очень-то вы милосердны!
М-ль Гольбах. С какой стати мне быть милосердной: мне двадцать лет!
Он опять смеется. Она тоже. Между ними возникает некое веселое сообщничество, смешанное с желанием.
М-ль Гольбах. Ну сколько, сколько ей лет, этой госпоже Тербуш? Сто двадцать?
Дидро (забавляется). Сто тридцать. (Поддаваясь искушению, склоняется к м-ль Гольбах.) Зачем вы сюда пришли, малышка? Мне совершенно необходимо дописать про мораль.
М-ль Гольбах подходит к нему очень близко и смотрит ему прямо в глаза.
М-ль Гольбах. Только что, когда я тут старалась для Анжелики, я вдруг почувствовала… как бы это сказать?… Такое тепло… такой жар, да, такой сильный жар, который опалил мне грудь… И знаете почему? Потому что я на мгновение представила, что Анжелика — это я, а Дансени — это вы.
Дидро. Ага!
М-ль Гольбах. И мне очень понравилось.
Дидро. Что именно?
М-ль Гольбах. Ответ шевалье Дансени. Ну то есть ваш.
Дидро (смущен). Ага… (Пауза.) Ну а мне понравился вопрос.
М-ль Гольбах. Какой?
Дидро. Который она задала. То есть вы.
М-ль Гольбах. Ах…
Они на грани поцелуя. В прихожей снова слышен шум. М-ль Гольбах, раздосадованная, бежит к двери, поворачивает ключ и, заглядывая в прихожую, кричит:
М-ль Гольбах. Хватит! Брысь!… (дверь и приближается к Дидро, вновь обретая все свое очарование.)
Дидро (слегка удивлен). Он… он вас послушался?
М-ль Гольбах. Кто?
Дидро. Кот.
М-ль Гольбах. Меня все слушаются. (Вновь воспламеняясь.) Ах, вот сейчас, минуту назад… Я не могу забыть это мгновение… Огонь пожирает меня.
Дидро. Малышка, малышка, не искушайте меня, я не способен к сопротивлению. (Кладет руку на плечо м-ль Гольбах.)
Сцена семнадцатая
Г-жа Тербуш, м-ль Гольбах, Дидро.
Г-жа Тербуш распахивает дверь ногой и устремляет обличающий перст на пару.
Г-жа Тербуш. Немедленно оставьте эту девочку.
Дидро (не зная, что сказать). Ах, милый друг… милый друг… Вы были там?
Г-жа Тербуш. Да, вместе с котом! Займитесь лучше вашей статьей, а я займусь ею! (Приближается к м-ль Гольбах.) Это уже не первый раз ока мне подставляет ножку. Поджигательница!
Дидро. Поджигательница?
Г-жа Тербуш. Да! Она разжигает огонь, который не может погасить. Через минуту, когда вы потеряете голову от желания, она под каким-нибудь предлогом улизнет. Маленькая стерва! Ей доставляет удовольствие создавать дурацкие ситуации!
М-ль Гольбах. Позвольте заметить, что вы находитесь в доме моего отца.
Г-жа Тербуш. Вот именно, и я как раз намерена поговорить с вашим отцом о вас! Комедиантка! Лицемерка! Вы тут бедняге Дидро совсем заморочили голову.
М-ль Гольбах. Ничего подобного. Господин Дидро мне очень даже нравится.
Г-жа Тербуш. Лгунья! Чем это он, интересно знать, вам так нравится?
М-ль Гольбах. Мне нравится с ним разговаривать.
Г-жа Тербуш. Ах вот оно что! Да что вы можете понять из того, что он говорит? Теми крошками, что у вас в голове, даже воробья не накормить! Он мой.
М-ль Гольбах. Нет, мой!
Дидро. Послушайте, все это очень лестно, но я хочу кое-что уточнить: с тех пор как я перестал пачкать пеленки, то есть примерно с двухлетнего возраста, я считаю, что не принадлежу никому.
Г-жа Тербуш. Скажите этой маленькой нахалке, кого вы предпочитаете.
М-ль Гольбах. Да, скажите!
Дидро. По правде говоря…
Г-жа Тербуш. Можете с ней не церемониться, отвечайте!
М-ль Гольбах. Просто смешно: вы цепляетесь за него, как вошь за лысину!
Г-жа Тербуш (к Дидро). Выбирайте, иначе я ее тресну.
Дидро. Выбирать, выбирать… Не нравится мне это слово.
Г-жа Тербуш. Можете ограничиться делом. Итак?…
Дидро. Вообще-то, у меня два желания, и…
М-ль Гольбах. Но должно же одно быть сильнее другого?
Дидро. Как это одно может быть сильнее другого, когда они совершенно разные!
М-ль Гольбах. Если вы не можете разобраться с двумя желаниями, разберитесь с двумя женщинами!
Г-жа Тербуш. С двумя женщинами? А где вторая? Я здесь вижу только одну, на которую тявкает маленькая соплячка!