Расскажи мне сказку на ночь, детка
Шрифт:
Ну а что? Кто-то должен был объявить о свадьбе, раз этот ботан Эндрю не смог собраться с духом. Он, может, и безработный сейчас, но бьюсь об заклад, что хранит хорошие сбережения, да еще родом из интеллигентной, уважаемой семьи. Явно боялся, что родственники Джоанну не одобрят и начнут отговаривать. Одно дело – трахать плебейку, а другое – водить ее на семейные ужины.
Я обвожу взглядом сад и нахожу Рианну. Она сидит на скамейке в полутьме, и это странно. Люди в доме, а она спряталась. Меня морозом пробирает до костей: Ри приняла решение, она не поедет со мной. От этой мысли мутит. Я опускаюсь рядом и вытягиваю
– У меня в кармане тест на беременность, я сделала полчаса назад…
Я тяжело сглатываю и превращаюсь в истукан. Широко раскрытыми глазами смотрю перед собой, прямо на инспектора Доннавана, который взялся неизвестно откуда.
– О. Не буду вам мешать, – понимает тот ситуацию. – Жду тебя в доме, Чарли.
Постепенно смысл слов Рианны оседает в сознании, и меня накрывает теплой волной, морозные узоры тают вокруг сердца. Я кусаю щеку изнутри, чтобы не радоваться раньше времени.
– И?
– Боюсь проверить, какой результат.
Не выдерживаю и лезу в нагретый карман ее черного джемпера, трясущейся рукой нащупывая тест. Вот же я моральный урод, чему радуюсь? Ри меня убьет. Она же вообще детей не хочет…
«Не беременна», – читаю на мелком прямоугольном экране.
– Отрицательный результат, – разочарованно сообщаю. И Рианна начинает плакать. От облегчения, конечно. От того, что не привязана ко мне ребенком и может остаться в Шотландии со спокойной душой. Может послать меня на все четыре стороны и строить нормальную жизнь, о которой мечтала.
Мне ее слезы душу выворачивают. Чувствую себя подонком, который обрадовался тому, что может удержать любовь силой. Какой нормальный человек привязывает к себе женщину детьми?
Джейсон. Вот кто.
Я – Джейсон. Поганая кровь.
Опускаюсь перед Рианной на колени, чтобы обнять, и пытаюсь объясниться.
– Обещаю, никакого больше незащищенного секса. В тот раз мне, конечно, крышу снесло, но я был уверен, что все сделал правильно.
– Меня Натали сбила с толку. Медсестра, – признается она и вытирает слезы со щек рукавом.
– Натали?! Она мне глазные капли принесла, когда я просил лейкопластырь.
– Она прочитала мне лекцию о том, что залетают обычно такие, как мы с тобой, уверенные, что все сделали правильно.
– Почему ты сразу не сказала? Одна переживала столько дней... Боялась? Боялась, что я начну тебя тиранить?
Рианна пытается подобрать нечто явно убойное из словарного запаса, но вдруг забирается на скамейку и протягивает руки, чтобы я поднялся и обнял ее, а потом запрыгивает на меня, обвивая руками и ногами. В глазах темнеет, воздух вышибает из легких, когда она шепчет в надрыве:
– Ничего ты не знаешь, Чарли Осборн. Я боялась, что придется учиться смирению, оставив эксперименты другим, более пробивным людям. Но случай мне помог.
– Это плохо?
– Плохо? Нет, это… невероятно! Мы шли навстречу друг другу через сопротивление материи, и вот мы здесь, внутри созидательного потока. Ты только вдумайся!
Думать сейчас я не способен.
– А плачешь почему?
– От стресса.
– Долбанный стресс. Скуплю тебе всю голубику на острове, – отшучиваюсь, а сердце продолжает грохотать, как бешеное. – Так ты поедешь со мной?
– Конечно! Я же сказала.
Э-э…
– …но если бы я была беременна, то все сложилось бы иначе.
– Иначе?
– Ты решил бы отказаться от стажировки на киностудии ради меня, а я бы уперлась. Это же огромный шанс для тебя – работать там, где когда-то работала твоя мать! Но сама я не поехала бы в Штаты, потому что в первую очередь пришлось бы думать о ребенке. А ему безопаснее и комфортнее в Шотландии в первые годы. Я бы закончила универ. Не в Абердине, потому что это далеко, а в Эдинбурге. А ты жил бы в Лос-Анджелесе и на зло мне женился на Трише Вудс. Но через пять лет я приехала бы к тебе с дипломом магистра и ребенком, ты бы увидел меня, твое окаменевшее сердце дрогнуло бы – и наша жизнь сложилась бы по шаблону «мыльной оперы». Ты бросил бы Тришу, я простила бы тебя за все, и мы снова были бы вместе. Конечно, это в лучшем варианте. Кто знает, что с нами стало бы за годы… Но точно знаю, какая музыка играла бы на фоне. Ретро. Саундтрек из фильма «Всегда говори «да». – И она начинает петь: – Знаешь, я все еще люблю тебя, хотя в прошлом мы лишь соприкоснулись и пошли разными дорогами…
?? О чем она вообще? Голова болит от перепада давления, в мыслях сумбур, значение слов стерлось. Мне лучше поменять страну?.. Не вопрос. Если она хочет, я и на этом острове останусь навсегда. Я говорю Рианне об этом, и она удивленно смотрит на меня.
– Тебе не надо менять страну, Чарли! – Ее трясет, у нее отходняк и истерика. У меня тоже.
– Тогда что ты имеешь в виду?
– Что наша жизнь не пойдет по шаблону «мыльной оперы». И тебе не придется жениться на Трише Вудс.
– Господи, какая ты загонная… То есть, пока я бесцельно шатался по дому, ты вот тут сидела в темноте и думала обо всем этом? О вариантах нашего будущего? О гребаных потоках и о том, как наш ребенок держал бы твой диплом в пухлых ручках?
Ри заливисто смеется, и это лучший звук на свете. Я сминаю волосы у нее на затылке и обвожу языком мягкий контур ее губ. Ее смех на вкус как сладкая жвачка сейчас. Я вжимаю Рианну в себя, удерживая на весу, и не верю до сих пор, что она со мной.
– Ты сумасшедшая, детка. Ты меня доконаешь когда-нибудь. Но я так люблю тебя, что мне все равно.
– Ты сумасшедший, Чарли, и точно меня доконаешь. Но я так люблю тебя, что мне все равно, – повторяет она эхом.
Смотрю ей в глаза – и проваливаюсь в нее, как в собственную душу. Я записал бы ее голос на сердце, чтобы резонировало до конца дней, и слушал сутками. Это ненормально, наверное, но мне плевать, потому что даже в темноте я различаю образ Рианны. Он выгравирован у меня на сетчатке с той самой минуты, когда я увидел ее.
Пятое июня. Экзамены позади. Погода отличная, настроение тоже. Гугл выдает огромный список событий, и я читаю их вслух для Лины и Итона, пока мама, пританцовывая, нарезает им сэндвичи на завтрак.
Сегодня Всемирный день окружающей среды, а значит, я собираюсь довести до белого каления инструктора по скайдайвингу и выброситься из самолета с парашютом с высоты в два километра. Потому что, увы, Трейси так и не научилась плавать, но я все еще могу научиться летать.