Рассказы и фельетоны
Шрифт:
Как-то раз австрийцы взяли в плен где-то у Дравы около 30 сербов. Императорская королевская канцелярия печати раздула из этого великую победу на сербском театре военных действий и озаглавила сообщение: «Австрийские войска взяли Драву».
Директор гимназии Кох, презренный австрийский прихлебатель, бегал из класса в класс и произносил перед учениками патриотическую речь, которую заканчивал возгласом: «Да здравствует государь император!»
Все были страшно довольны, так как благодаря этому прошел целый урок.
Войдя в первый класс, он повторил все то, что уже торжественно произнес в других классах: как
Первоклассники заорали. Только стоящий возле самой кафедры Эмиль Браун не открыл своих детских невинных уст и не присоединил своего голоса ко всеобщему торжествующему реву. Директор подступил к нему:
— Ты что молчишь?!
Эмиль невинно, открыто глядя в глаза директору, ответил:
— Потому, что мы не считаем государя императора своим властелином. Мы, чехи, ничего доброго не видели под скипетром Габсбургов. Это говорит и читает каждый вечер папаша. Он-то должен знать: он служит в полиции. А недавно у нас была пани Фаберова и сказала мамочке, что в полиции дали пану Фабере бумажку с речью, что мы должны наступить австрийской змее на горло. Папаша недавно тоже так говорил, а я должен был представлять посетителей в трактире и повторять за ним, что австрийская династия — это компания жуликов.
Когда школьный сторож с грозным письмом директора привел Эмиля домой, и сыщик Браун услышал благую весть о предательском отроке, он неестественно засмеялся и закричал:
— Наша система себя оправдывает! Эмиль Браун, именем закона вы арестованы.
И, не внимая плачу и причитаниям жены, повлек обезумевшего сына в полицейское управление и всю дорогу его тиранил, приговаривая при этом:
— Мы вам, социалистам, покажем!
Таковы были агенты полиции старой Австрии. Эти Бруты были воспитанниками школы для сыщиков.
Посадив своего сынка, Браун вернулся домой и, дико вращая глазами, обратился к жене:
— Признайся, что ты веришь в дегенерирование австрийской династии?
Несчастная кивнула головой в знак согласия.
— Именем закона вы арестованы, пани Браунова, — произнес он торжественно. Однако, ввиду того, что это была все же его жена, он отвез ее в полицейское управление на извозчике.
Вечером он отправил из своего дома в полицию еще старую, глухую тетку, принудив ее подписать, что она состоит в подпольной организации, принимавшей участие в убийстве Фердинанда д'Эсте в Сараеве [30] .
30
В июне 1914 года в г. Сараеве (Босния) сербскими националистами был убит австро-венгерский наследник престола эрцгерцог Франц-Фердинанд. Сараевское убийство послужило Германии и Австро-Венгрии поводом для развязывания империалистической войны.
На другой день Браун отлично выдержал у Клабичка экзамен на аттестат зрелости в школе для сыщиков.
Эмиль, принимая во внимание его возраст, был осужден всего на три года; пани Браунова, ввиду разных смягчающих обстоятельств, была осуждена на пять лет, а глухая тетя — на восемь.
Но все это мелочь по сравнению с тем количеством лет, которое было присуждено благодаря профессиональному политическому образованию Брауна целому ряду людей из самых разнообразных районов Праги за три года войны. В общей сложности он нагнал своим жертвам 1200 лет тюрьмы.
Роковое заседание конференции по разоружению
Хромого Томаса Хавкинса, председателя конференции по разоружению, в Сан-Франциско поджидала яхта, на которой он, покачиваясь на соленых волнах Тихого океана, мог бы отдохнуть, пока вновь не соберется распущенная на вынужденный отдых конференция, где он был председателем.
Доктора, пользовавшие некоторых членов конференции, обнаружили у большинства из них запор, признаки меланхолии, головную боль и несварение желудка — как последствия многочисленных банкетов.
Члены конференции по разоружению ходили после таких банкетов, словно привидения; когда они выступали, язык плохо повиновался им, а читая на следующий день отчеты о заседаниях конференции, ораторы несказанно удивлялись, какую ерунду печатают газеты.
Однажды, когда они шли с банкета на конференцию, к ним привязался какой-то профессор, возвращавшийся со съезда по борьбе с алкоголизмом. Они предоставили ему слово на заседании.
Профессор, с трудом держась обеими руками за трибуну и трясясь, как огородное пугало на ветру, в течение трех часов говорил об извержении в 1773 году вулкана Стромболи на Липарских островах.
Когда, наконец, после трехчасового рева, за мраморным столом президиума убедились, что профессор говорит не по существу и что он вообще не имеет ничего общего с конференцией по разоружению, слуги, предварительно оглушив оратора дубинкой во избежание сопротивления, передали его полиции для выяснения личности.
Все участники конференции были удручены этим случаем и почувствовали, что глупеют со дня на день.
Окончательно убедил в этом напечатанный газетами последний отчет, из которого они узнали, что вчера, на пятнадцатом ночном заседании конференции по разоружению, было принято следующее постановление:
§ 26. Поскольку выяснено, что Китай до сих пор не имеет ни одного дредноута и линейного крейсера первого класса, конференция по разоружению решила:
«Принимающие участие в конференции государства обязуются предоставить китайской республике беспроцентный заем на три года в размере трехсот миллиардов, чтобы она могла построить столько же дредноутов и линейных крейсеров, как и другие участвующие в конференции государства. Китайская республика обязуется в течение трех лет построить сорок дредноутов и тридцать крейсеров первого класса, а также обязуется уничтожить пять имеющихся у нее крейсеров третьего разряда и передать кантонскую гавань под контроль международной комиссии. Представленные на конференции государства заявляют о том, что с их стороны не имеется возражений против присутствия китайского военного флота на строительстве третьего симплонского туннеля…»