Рассказы нашего времени
Шрифт:
Зато забот – выше Капитолия. Машина все время ломается, а запчастей нет. Их нет, потому что китайцы машины поставили, а запчасти не поставили. Или правительство закупило только машины, но не закупило запчасти. Он этого не знает. Он знает, что сегодня нужно заехать к другу, который тоже работает в аэропорту, но его ещё не попросили уйти в отпуск на несколько недель.
В аэропорту есть цех со станками, где ему должны попробовать сделать запчасть для машины. Если не получится, то он останется с одним сломанным стеклом. Скорее всего, навсегда. Вообще, машина у Хусто считается хорошая. Достаточно новая – всего пять лет. Только купил он её, потому что её списывали с предприятия, где он отработал пятнадцать лет и был следующим на очереди. За это время тот, кто водил её, особо не щадил. Вот поэтому Хусто постоянно её чинит, но не жалуется.
В принципе, времени сейчас хватает. Можно поехать и на море. Правда, холодновато, все-таки зима 14 , но полежать на пляже всегда приятно. Но он не поедет. Потому
Сегодня никуда не надо. Поэтому он никуда не пойдет. Продукты можно купить и завтра, тем более рынок уже закрыт, а в бодегах брать нечего. Лучше выпить белого рому, у него как раз остался пакет 15 от предыдущего туриста. Тот хотел попробовать, что это такое и купил сразу несколько, но после первого же пакета ему разонравилось. Это, конечно, не старый Сантьяго да Куба 16 , но для него, Хусто, как и для остальных его соотечественников, этот ром вполне подходит. Пусть туристам льют его исключительно в коктейли, потому что там вкус не разберешь, пусть, а он выпьет, ему подходит. Так думал Хусто, потягивая ром, медленно покачиваясь на своей меседоре 17
14
«…все-таки зима» – зима – начало туристического сезона на Кубе. Становится не так жарко, поэтому большая часть туристов приезжают с февраля по март. Местные жители в это время года не купаются и предпочитают носить зимние ботинки и шарфы.
15
«…остался пакет…» – есть на Кубе один вид и марка рома, который разливают в картонные пакеты, подобно соку.
16
«…старый Сантьяго да Куба…» – не только город, но марка рома, который на Кубе считается лучшим.
17
«…покачиваясь на своей меседоре» – mecedora (исп.) – кресло-качалка, обязательный атрибут мебели в кубинском доме. Как говорят Кубинцы, на меседоре проходит вся жизнь. Это очень удобная и практичная мебель – на меседоре удобнее укачивать ребенка, лучше отдыхать, легче заснуть.
Уже несколько дней я шатаюсь по Гавана Вьеха 18 , наблюдая и подслушивая. Я хочу подсмотреть за жизнью кубинцев, чтобы узнать правду. Для этого я стал одеваться как кубинцы, то есть никаких рюкзаков, шортов, и уж тем более гуавейры 19 . Я кое-что понял за эти дни и вот что я вам скажу: в этой стране социализма есть классовость, причём классовость на уровне режимов. Думаю, как только правительство породило две валюты, так и произошло расслоение. Я пью чудесный кофе в «Эль Эскориал» или ужинаю во «Флоридите» или «Ла Марине» – это не мир социализма. Это настоящий капитализм с холёными кубинцами, которые рады услужить мне за доллары. Попрошайки на улицах или обманщики в кофейне Луз, что продают вам за куки то, что написано в песо 20 , и даже работники музеев, проводящие экскурсии «только для вас» на ломаном английском или даже на испанском, и им не важно, что вы его не понимаете, заглядывают в глаза после рассказа и даже тянут раскрытую ладонь. Все это мир капитализма на Острове Свободы.
18
«…шатаюсь по Гавана Вьеха» – Habana Vieja (исп.) – старый район города, построенный колонистами-испанцам. В остальной части города улицы пронумерованы по манере Нью-Йорка, а здесь они все имеют названия. Здесь же сосредоточена большая часть памятников культуры, музеев и лучших заведений.
19
«…тем более гуавейры» – guaveira (исп.) – особая рубашка с короткими рукавами ичетыремя карманами, преимущественно сделана из льна, признаваемая во всей Латинской Америке, как официальная одежда для деловых встреч. В Гаване гуавейру в повседневной жизни носят либо официанты во время рабочей смены, либо туристы.
20
«…что написано в песо…» – из-за наличия двух валют в мелких заведениях и на рынках продавцы могут иметь соблазн обмануть туриста, тем более даже цена в песо всегда имеет значок доллара.
А вот мир социализма: песовые магазины; продукты по карточкам; низкие, но примерно одинаковые зарплаты; бесплатное образование; бесплатная медицина; театр за 10 песо; бесплатное жильё.
Но одно не соотносится с другим, потому что невозможно, зарабатывая в десятки раз больше оставаться тем же, кто зарабатывает в десятки раз меньше. Получая, хотя для Кубы вернее будет говорит «выручая», четыреста куков в месяц вы не хотите быть Хусто. Более того, вы хотите показать окружающим, что вы не Хусто. Тем более, за это вас никто не накажет. Как сказал один черный своей белой соседке: «У меня есть машина, а у тебя нет. Я белее, чем ты».
Мне грустно от того, что присущая человеку жажда потребления разрывает всю систему, выстроенную на Кубе после Революции. Правила капитализма разрушат прежде всего те принципы социализма, которые присущи самой личности человека.
Помню, как я сам чуть не стал жертвой мошенников – с виду простой кубинской пары. Я встретил их случайно, как мне показалось, но теперь я понимаю, что это они нашли меня. Началось все с того, что я смотрел в карту, чтобы понять как пройти от Капитолия до Старой площади. Я знал, что мне нужно найти улицу Флорида, по которой я и смогу добраться. Невзначай ко мне подошел черный мужчина с супругой и поинтересовался, что я ищу. Я объяснил ему, но он сказал, что есть места поинтереснее, и он готов проводить меня на фестиваль фламенко. Я с радостью согласился, допустив тем самым ошибку. Капкан захлопнулся тогда, когда я последовал за ним. Потом они стали нарочито любезными, а став моими «друзьями» начали просить денег, конечно же «по дружбе».
Уродливое лицо капитализма, ловко описано Марксом, проявляется здесь как никогда явно: «Нет такого преступления, на которое не пойдет капиталист ради трёхсот процентной прибыли». И он идет, как идут и другие капиталисты во всем мире. Просто на Кубе у этой игры пока нет четких правил, а значит, такие «преступления» видны явно и их гнилостный запах заполняет легкие и заставляет неприятно морщиться похлеще любого залежалого пищевого мусора, баки с которым можно увидеть чуть ли не в каждом квартале. Мусор всегда можно вывезти на свалку, закопать в конце концов, а что делать с человеком?
Я размышляю на эту тему, сидя на тридцать третьем этаже здания Фокса – самый высокий бар в городе. Время около шести – значит скоро стемнеет. Солнце уже на горизонте, ещё минута и оно утонет в океане, погрузившись в него как терпящий бедствие теплоход – быстро и уверенно. Моментально зажгутся огни: сначала чёткие линии улиц, а потом и в окнах домов.
Заказываю еще один мохито, который здесь бесподобен. Мужчина, очень похожий на Джо Дассена, поёт на испанском и играет на клавишах. Мне хорошо, но когда становится хорошо, это значит, что пора уходить. Так я и делаю.
– Грациас, сеньор! 21 – говорю я официанту, протягивая деньги. Меня вновь тянет на Малекон и я спешу к лифту.
Я выхожу к Малекону по девятнадцатой, справа от меня возвышается величественный Насиональ 22 . Эта часть набережной считается местом сбора мариконов 23 . Видимо из-за прохладного ветра и прибоя народу здесь немного. Гаванцы любят сидеть прямо на парапете и смотреть в сторону Флориды. До Ки Уэст всего девяносто миль отсюда. Там у многих уже давно работают и живут родственники и регулярно отправляют деньги. И до сих пор многие уезжают, чтобы кто-то так же сидел на парапете и ждал очередного перевода, глядя в сторону Флориды.
21
Грациас, сеньор – Gracias seсor (исп.) – Спасибо, господин.
22
«…величественный Насиональ» – старая гостиница, расположенная на Малеконе. Считается самой именитой в Гаване. Все значимые мировые персоны, приезжавшие в Гавану, проживали здесь, кроме Хэммингуэя, который жил один год в Амбос Мундос.
23
«…местом сбора мариконов» – maricon (исп.) – жаргонное выражение, обозначающее педераста.
Несмотря на боязнь высоты, я решаюсь сесть на парапет и закуриваю уже привычные мне Креольские. Хорошо бы сделать пару глотков рома. В голове борются два плана, как провести вечер. Два желания. Я могу поехать в Мизон 24 и найти там спутницу на ночь или на неделю, а могу остаться здесь и дышать морем, а потом поеду домой. Когда не можешь выбрать, нужно выбирать среднее. Поэтому, докурив, я ловлю первую попавшуюся машину.
– Буэнос тардас. Вамос а Майсон. 25
24
«…могу поехать в Мизон…» – La Maison – название сети привилегированных государственных центров досуги отдых. Включают в себя магазины, ресторан, который в ночное время работает как клуб, часто салон красоты, зону с бассейном.
25
Буэнос тардас. Вамос а Майсон – Buenos tardes. Vamos a Maison (исп.) – Добрый вечер. Едем в Мизон.
Это оказался синий Шевроле пятьдесят седьмого года без центральных стоек. Шикарная машина. Обшивка в салоне из металла и выкрашена в цвет кузова, сидения перетянуты светлым кожзамом. Водитель – сухой мужчина низкого роста в костюме. Если бы не щетина, я подумал бы, что ребенок управляет автомобилем – настолько огромен салон Шевроле. Оказалось, что мой водитель знает русский. Он учился в Союзе на механика тепловозов. Так получилось, что он выучился, но на Кубе не появились тепловозы. Отношения с Союзом были разрушены и теперь надежды на то, что тепловозы пойдут по железным дорогам Кубы, развеялись даже у него.