Рассказы страшные, странные, смешные и самые обыкновенные
Шрифт:
– Настя.
– Да мне плевать!
– Антон, – отец тяжело вздохнул, – вроде учишься в культурной столице, а так разговариваешь.
– А вы родите себе сына с этой твоей Настей, – огрызнулся Антон, – и воспитывайте его культурным.
– Мы подумаем над твоим предложением, – улыбнулся мужчина, – но мне бы не хотелось потерять тебя.
– А ты меня уже потерял, после того как упек бабушку…
– Да что ты заладил: упек, упек! – не сдержавшись, отец тоже повысил голос. – Ты ведь даже не знаешь, как все произошло. Давай, сядем где-нибудь в кафе и поговорим по-нормальному, без крика.
– У меня лекции.
– Я подожду.
– У меня не будет свободного времени, – Антон шагнул к двери, – уходи.
– Оставишь отца одного в незнакомом городе?
– Досюда добрался, обратно тем же манером, – юноша потянул за ручку двери.
– А ты не забыл, когда у бабушки день рождения? – спросил вдруг мужчина.
Антон замер. По его задумчивому выражению лица, было видно, что он пытается вспомнить.
– Шестого июня? – неуверенно произнес, наконец, Антон.
– Вот он, любящий внук, – усмехнулся отец, – четвертого. И как ты, наверное, помнишь, у Анны Николаевны юбилей в этом году. Так что, если ты действительно любишь бабушку, а не используешь эту любовь лишь для упрека отца, найди полдня в своем плотном графике и скатайся до нее.
– А куда? – тихо спросил Антон. Ненависть вдруг стерлась с его лица.
– Вот, тут адрес и схема проезда, – мужчина протянул сыну сложенный вчетверо листок. – И не бойся, я не обременю тебя своим присутствием там. Приезжай к обеду, а я заскочу с утра.
– Хорошо, – Антон положил листок в карман и скрылся за дверью.
Мужчина не спеша пересек дорогу и облокотился на гранитное ограждение набережной. Бросив взгляд на громоздившуюся в нескольких шагах от него махину арктического ледокола «Красин», мужчина подумал: « Смогу ли я когда-нибудь расколоть лед в наших отношениях с сыном? Я сделаю для этого все возможное. Выбор за ним…».
– А вы случайно не в «Серебряные сосны» едете? – спросил Антон у водителя, заглянув в открытую дверь кабины автобуса.
– А ты не из «Битвы экстрасенсов» случаем? – улыбнулся пожилой водитель, сдвинув кепку на затылок.
– В смы-сле? – растерялся Антон.
– Да, садись уже, – приветливо махнул рукой весельчак.
Поднимаясь по ступенькам, Антон увидел на лобовом стекле просвечивающую табличку «ынсос еынярбереС» и понял шутку водителя.
– А ты, наверное, внук Николавны, – обернулся водитель к Антону, располагавшемуся в комфортном кресле.
– Это, пожалуй, вам нужно в шоу экстрасенсов, – удивился Антон.
–Да ну, какое шоу, – подмигнул водитель, – так, применил дедуктивный метод, понимаешь. Вез уже сегодня утром одного с букетом, от него и узнал, что Николавна юбилей празднует нынче. Чего, какую тебе музыку поставить в дорогу, заказывай. Только учти, РЕПа этого вашего, нема.
– Мне без разницы, – ответил юноша и обвел взглядом салон. Вместе с ним, в автобусе разместилось не больше десятка пассажиров.
– Понеслись, залетные! – задорно крикнул водитель и закрыл двери. Автобус тронулся.
За окном замелькали живописные картины чудесного бора. Но Антон любовался этой красотой не долго. Измученный пятичасовой поездкой в плацкарте, он задремал под равномерный рокот мотора и бархатный баритон Леонида Утесова.
– Просыпаемся, конечная остановка! – разбудил Антона голос водителя. Юноша открыл глаза и обнаружил, что остальные пассажиры уже вышли. Букет хризантем лежал под ногами.
– Сколько за проезд? – спросил Антон, поднимая цветы с пола.
– Родственников здешних постояльцев возим бесплатно, – торжественно объявил водитель, – обратно до станции везу в три и в пять тридцать. Николавне привет и поздравления! А, впрочем, сам ее поздравлю вечером на танцах.
Антон поблагодарил мужчину и вышел из автобуса. К выглядывающему из-за стволов сосен трехэтажному корпусу вела дорожка, выложенная из спилов деревьев и щедро усыпанная иголками. По ней и пошагал любящий внук, наслаждаясь смолянистым запахом леса. Не успел он дойти до здания, как навстречу ему вышла бабушка.
– Антошка! Приехал! – раскинула Анна Николаевна худенькие руки. По ее лицу, покрытому паутинкой неглубоких морщин, покатились слезы.
– Ба, с днем рождения! – произнес Антон, сдавив бабушку в крепких объятиях.
– А мне отец сказал, приедешь. Я хотела к автобусу выйти встретить, а меня тут директор пансионата поздравлять начал. Опоздала, – тараторила Анна Николаевна, вытирая слезы радости.
– Это тебе, ба, – протянул Антон цветы юбилярше.
Гуляли по бору. Анна Николаевна держала внука под руку. Второй рукой бережно сжимала букет хризантем. Бабушка расспрашивала Антона об учебе, о жизни в общежитии, переживала, не голодает ли он. Антон охотно отвечал, а сам восторгался красотой пансионата. Все здесь было сделано, что называется, с любовью. Вроде бы никаких излишеств, но как-то все уютно, по-домашнему, что ли. Аккуратные лавочки, свежеокрашенные урны, повсюду деревянные указатели: «Главный корпус», «Столовая», «Тенистая аллея», «Медпункт», «Поляна художников», «Клуб самодеятельности».
Навстречу то и дело попадались старички и старушки, кто парами, кто поодиночке, некоторые в сопровождение более молодых родственников, с которыми Антон ехал в автобусе. Все поздравляли Анну Николаевну. А она с гордостью представляла им своего внука. Один из повстречавшихся старичок сидел в коляске, которую не спеша катила молодая медсестра.
– Дашенька, познакомься, это мой внук, Антон, – поспешила представить Антона бабушка, – в Ленинграде учится, между прочим.
– Очень приятно, – улыбнулась девушка. Антон галантно кивнул в ответ.
– Николаевна, ты в каких годах живешь? – проворчал старик из коляски. – Сто лет уже, как не Ленинград, а Санкт-Петербург.
Пройдя мимо, Антон украдкой от бабушки обернулся и полюбовался стройными ножками девушки, выглядывающими из-под белого халатика.
– А там что, река? – спросил Антон, когда впереди блеснула голубая полоска.
– Да, речка Шишовка, – ответила Анна Николаевна, – если хочешь, можно у завхоза, Евгения Борисовича, удочку взять и рыбу половить.
– Да, ну, я ведь к тебе приехал, а не на рыбалку, – сказал Антон и добавил с улыбкой. –