Рассказы
Шрифт:
Он опустил зонт совсем низко, так что волосы на макушке коснулись шуршащего полотна. Теперь мальчик видел только землю, а вместо неба везде была черная материя, насквозь прогретая солнцем и почему-то пахнущая клеем. Лишь в звездном проколе по-прежнему горела яркая синева. Потом в него попало солнце. Звезда вспыхнула ослепительным огнем и рассыпалась на тонкие лучи и радужные кольца.
– Вспышка сверхновой, - прошептал мальчик.
– Ха, он, кажется, шепчет "господи, спаси!" - съязвила внизу тощая девчонка и отвернулась в знак негодования.
– Какой толк, что он знает наизусть звездную карту?
– пожал плечами самый старший и рассудительный из мальчишек.
– Он не может прыгнуть с высоты трех метров. Видали мы таких космонавтов!
– Что?
– спросил с крыши мальчик. Он понял наконец: они решили, что он боится!
Мальчик неторопливо закрыл зонт: его нужно было теперь беречь.
– Я и так могу!
Он прыгнул без всякого зонта-парашюта! Перелетел через поленницу и упал руками и коленями на траву - прямо на самый большой остров Архипелага Неизведанных Лесов...
– Подумаешь...
– сказала тощая белобрысая девчонка. Когда нечего сказать, девчонки всегда говорят "подумаешь".
Самый толстый и самый маленький из приятелей закусил свою большую губу.
– Думаешь, другие не могут?
– спросил он. И, пыхтя, стал карабкаться по шаткой поленнице на крышу.
Мальчик не ответил. Раскрыл зонт и снова поймал отверстием солнце. На матерчатом небе заиграла звезда. Мальчик подмигнул ей и тихо засмеялся.
Так родилось открытие.
Он не мог все это рассказать девочке. Было бы долго и непонятно. Он только объяснил:
– Я хотел сделать планетарий. Маленький планетарий, складной. Надо на зонт нанести все созвездия. Понимаешь? Раскрыл зонт - и над тобой звезды. Надо только на месте звезд сделать иголкой проколы. И можно будет днем узнавать, где какие звезды, хоть их и не видно. Только нужно заранее высчитать, как установить зонт...
– А ты знаешь все звезды?
– удивленно спросила девочка.
– И высчитал, да?
– Да. Я проверял ночью.
Ночь пахла травами, речным туманом и остывающим асфальтом тротуаров.
Мальчик сошел с крыльца. Три этажа погасших окон тускло блестели. От нагретых за день стен веяло теплом. Дом был похож на большой пароход, приплывший из жарких стран, и уснувший у знакомого причала. А старый сарай в глубине двора выступал, как большая темная скала.
Мальчик пересек двор и взобрался на сарай.
Сейчас все было на так. Травяные пятна-острова исчезли в темноте. Дождевая вода в бочке совсем не напоминала маленького озера. Она была черной, и в ней неподвижно висели две звезды. Словно кто-то прорыл земной шар насквозь, и сейчас из этого круглого колодца на мальчика смотрели звезды южного неба.
Под майкой у мальчика стучал будильник. Стучал испуганно, как сердце спрятанной за пазуху птицы. Он не понимал, зачем его стащили с уютной тумбочки, сунули между майкой и голым животом и понесли неизвестно куда. Маленький комнатный будильник не догадывался, что ему придется стать астрономическим хронометром.
Мальчик вытащил его и поставил рядом на доски. Оказавшись на свободе, будильник сразу успокоился, застучал деловито и совсем по-домашнему.
Потянуло сыростью. Это проснулся на минуту не сильный, но прохладный ветер. Мальчик поежился, подтянул колени к подбородку и обхватил их руками. Светящиеся стрелки показывали, что до полуночи еще десять минут.
Мальчик стал смотреть в небо.
Оно казалось таким бесконечным, что было страшно дышать.
В черной глубине влажно сияли звезды. Мальчик хорошо знал карту северного неба. Он мог даже по памяти нарисовать ее. Но, конечно, он помнил только главные, яркие звезды, Те, из которых складываются ломкие контуры созвездий. А сейчас, будто стараясь помочь мальчику, небо опрокинуло на него все запасы звездного искристого света.
Чем дольше он смотрел, тем больше звезд проступало в бесконечной черноте. За самыми близкими и горячими светились другие - не такие яркие, но зато их было больше. А за ними мерцала целая россыпь далеких искр. Но это не все. Приглядевшись, мальчик увидел, что небо сплошь усеяно тончайшей звездной пылью. Эта пыль сгущалась в туманную полосу Млечного Пути и светлые островки других галактик.
Мальчик растерялся. Он не мог запомнить столько! Этого не было на карте!
Это нельзя было нарисовать...
Но потом он заставил себя успокоиться. Он подумал, что ему нужны только главные звезды. Вот те, из которых сложены Медведица, Кассиопея, Персей. По крайней мере, для начала... Это благодаря им ночное небо кажется знакомым. Они, как большие деревья, по которым находят дорогу в густом мелколесье; как главные острова, по которым моряки узнают очертания архипелагов.
Он думал так, но продолжал отыскивать глазами все новые и новые искры. В каждой из них светилась, дрожала тайна.
Лениво шевелился ветер, сырой и зябкий. Казалось, что космический холод тяжелыми каплями просачивается в теплый воздух Земли и растворяется в нем влажной свежестью. Мальчик вздрагивал. Но холодное дыхание неба для него было все равно что для морехода ветер, зовущий в дорогу. Резкий трезвон безжалостно распорол тишину. Мальчик вздрогнул и пяткой прижал кнопку звонка. Будильник опрокинулся и обиженно замолчал. Пришла полночь.
Мальчик отыскал в небе Полярную звезду и взглядом провел от нее точную линию на север - до темного горизонта. Потом на юг, на восток и на запад.
Мальчик запоминал.
Конечно, он не был силен в астрономии, но кое-что знал и рассуждал просто. Небо вращается вокруг Полярной звезды и за двадцать четыре часа делает полный оборот. Так кажется с Земли. Значит, за час звезды проходят двадцать четвертую часть круга. И можно определить, где они находятся в любое время дня и ночи, только для начала надо знать, как они стоят в полночь. Теперь мальчик знал и это.
Созвездия были у него в плену.
– Я все проверил и высчитал, - сказал мальчик.