Рассказы
Шрифт:
– Знаем мы вас таких!
– задохнулась хозяйка пестрой кошелки.
– Стрельцов по чужим карманам!
Злость, захлестнувшая мальчика, была холодной и прозрачной, как снеговая вода. Он не крикнул и не ощетинил глаза.
Он помолчал секунду и отчетливо сказал, глядя прямо в гусиные глаза:
– Слониха. Мешочница.
Сорвался и выскочил из магазина. Он услышал за собой захлебывающийся крик, оборванный хлопком двери. И побежал, не оглядываясь и отчаянно размахивая руками. Бежал он не потому, что боялся, а потому, что в горле закипали слезы. Однако и сейчас дождю удалось успокоить мальчика. А потом дождь и сам успокоился, стал опять несильным и ровным.
Мальчик бежал все тише и наконец остановился на углу улиц Чехова и Павлика Морозова. Здесь была остановка трамвая. Мальчик решил поехать домой. Без билета так без билета. Он знал, что дома беспокоятся и ждут и будет сегодня еще много неприятностей, но думал об этом устало и равнодушно.
Он стоял и ждал.
Проходили разные трамваи: старые, расхлябанные и новые, с автоматическими дверцами и серебристыми звонками. Но нужного номера все не было.
Сыпались, сыпались крупные круглые капли...
И вдруг они перестали сыпаться. Плясали на асфальте, щелкали по листьям, но не падали на мальчика.
Он поднял голову. Два темных зубчатых круга сошлись над ним и закрыли от дождя.
Вот еще! Он хотел уйти из-под зонтов и уже сердито качнулся вперед, но его остановил голос:
– Ты же промок до костей.
Это был голос девушки. И мальчику показалось, что в словах ее скользнула усмешка. Он сунул в сырые карманы кулаки и резко повернулся.
Сзади стояли двое. Это они держали зонты. Мужчина и девушка. Лица их были почти неразличимы. Свет фонаря только чуть касался волос девушки, выбивавшихся из-под косынки. А мужчина весь был в тени. Высокий, в темном костюме, молчаливый.
– Ты же промок до нитки, - повторила девушка.
– В самом деле?
– ядовито сказал мальчик.
– А я думал, что я абсолютно сухой.
Она усмехнулась.
– Тебе показалось. А на самом деле ты абсолютно мокрый. Как цыпленок, упавший в лужу.
Надо было сразу бросить в ответ что-нибудь едкое и злое. НО мальчика опередил мужчина.
– Леночка, перестань, - сказал он хрипловатым низким голосом.
И мальчик подумал, что у этого человека, наверно, твердое, но немного усталое лицо с резкими прямыми морщинами.
– Перестань, пожалуйста, - сказал мужчина.
– Если ты и с кавалерами своими так разговариваешь, я им, честное слово, сочувствую.
– Кавалер!
– фыркнула она.
Мальчик медленным, но решительным шагом ушел из-под зонтов.
– Зря ты ходишь под дождем., - сказал ему в спину незнакомец.
– Я не виноват, что идет дождь, - ответил мальчик.
– Пожалуй... Но сейчас ты мокнешь зря. Или кому-нибудь назло?
– А хотя бы!
– сказал мальчик.
– Дело хозяйское, - вздохнул мужчина.
– Конечно, - сказал мальчик.
– Папа, не тронь его, - вмешалась девушка.
– Он укусит.
Очевидно, у нее был нетерпимый характер.
А трамвай все не показывался...
Промокшая насквозь куртка мальчика стала плотной и блестящей, как клеенка. Дождь часто и звонко щелкал по ней водяной картечью.
– Я долго не был дома и отвык от дождей, - заговорил отец девушки. Возможно, я ошибаюсь, но, по-моему, стоять так и мокнуть - неприятное занятие.
"Долго нет трамвая, - подумал мальчик.
– Придется идти домой пешком." И он пошел.
– Подожди, - услышал он все такой же спокойный и глуховатый голос. Возьми зонт. В самом деле. Нам хватит одного. Можешь даже не возвращать.
"Хочет показать, какой он добрый", - подумал мальчик. И сказал:
– Мне не нужен зонт. По крайней мере для того, чтобы прятаться под ним.
Последние слова сами слетели с языка. Но жалеть мальчик не стал. Сказав это, он ждал ответа. Но мужчина и девушка молчали. Может быть, они удивились?
Тогда он спросил в упор:
– Думаете, зонты нужны, только чтобы прятаться под ними от дождя?
– Нет, почему, - сказал мужчина вполне серьезно, - мы так не думаем. С зонтом, например, очень удобно прыгать с крыши... Или выдергивать из него спицы...
– А если ручка выгнутая, можно кого-нибудь цеплять за ноги, - так же серьезно добавила девушка.
– Это очень удобно.
И оба засмеялись негромко и как-то очень необидно. Мальчик почувствовал, что необидно. Однако ему хватало и старых обид и неудач.
– Вы смеетесь, - бросил он.
– Вам даже не жалко зонта. Для того чтобы меня не мочило, вам не жалко...
– Вот нисколечко, - поддакнула Лена.
– А для другого все равно бы пожалели...
– Чем ты лучше других?
– удивился отец девушки.
– Я не о том, - хмуро сказал мальчик.
– я о деле другом, а не о человеке... Ну, давайте я вам нарисую звезды! Хотите?
Он совершенно этого не ожидал. Они хотели. Они сразу поняли, в чем дело.
Сначала мальчик решил, что его просто жалеют.
– Вон идет ваш трамвай, - сказал он. Мальчик испытывал судьбу. Он был уверен, что сейчас девушка с отцом поспешат в вагон, где сухо и где светят яркие лампы.
– Не последний...
– ответил мужчина.
– Пойдем к киоску, - предложила девушка.
– Там светло... А ты правда знаешь все созвездия?
"Девчонка!" - подумал мальчик. Или нет, не подумал, а, кажется, шепотом сказал, потому что ее отец возразил:
– Ну что ты. Она уже почти невеста.
– Папа!
– Ну что "папа"? Я же сказал "почти".
В пустом закрытом киоске сияла яркая лампочка, и сквозь стеклянные стенки глупо таращились на прохожих пластмассовые куклы-голыши.