Рассказы
Шрифт:
Так вот примерно с полчаса происходит построение на плацу, обычно столько времени уходит на то, чтобы согласно приказа найти и поставить в строй последнюю из тех самых б... Как правило, это кто-нибудь из тыловиков. И вот, наконец, этого заслуженного работника тыла выволакивают из теплого кабинета на мороз, а он сучит ножками и цепляется ручками за дверные косяки, ошарашено моргая свинячьими глазками в полном удивлении от сложившейся ситуации. Теперь можно смело доложить командиру о том, что приказание выполнено. Начальник штаба, потея от напряжения, выдвигается к командирскому кабинету.
Доклад НШ командира несколько озадачивает, за это время
– рыкает командир на начальника штаба.
– Ой, товарищ генерал, это я не вам!"
Начальник штаба возвращается на плац, часть упорно стоит там, где он ее оставил. Лица заметно побелели, губы шевелятся плохо, но из строя никто ни на шаг, как и положено по Уставу "с достоинством и честью преодолевают". НШ несколько раз с важным видом прошелся перед строем, для порядка сделал кому-то какие-то мелкие замечания, все время косясь на двери штаба: "Где же этот лысый хрен?!!", командира все не было. Минут через десять не выдержав вопрошающих взглядов строя, НШ решил спасать положение. В подобной ситуации есть несколько путей для этого. Нормальный человек дал бы команду "Разойдись", и сам пошел бы заниматься своими делами. Но нормальный человек начальником штаба быть не может, по крайней мере, в наших славных Вооруженных Силах. Поэтому решение было найдено другое.
– Ну что, замерзли?!!
– громко обратился НШ к строю.
В ответ жалкое поскуливание откуда-то из задних рядов.
– Плохо, совсем разучились отвечать командиру, - в притворном горе НШ развел руками.
– Придется тренироваться, заодно и погреетесь. Тренируем воинское приветствие! Здравствуйте, товарищи!
– Здра..., жла..., тва..., пол...
– вяло бубнит строй.
– ... ковник!
– неожиданно громко заканчивает левый фланг, в то время когда остальные уже молчат.
– Это что?
– вновь ужасается НШ, - Пьяные папуасы с верховьев Нила лучше здороваются! А ну, еще! Здравствуйте, товарищи!
Где НШ сумел в верховьях Нила отыскать папуасов и как заставил их с ним здороваться остается тайной, хотя этот мог еще и не такое отмочить, так что строй ему верит.
– Здра..., жла..., тва..., пол...
– на этот раз гораздо громче, и даже левый фланг не тормозит.
– Плохо! Здравствуйте, товарищи!
– Здра..., жла..., тва..., пол...
– Здравствуйте, товарищи!
– Здра..., жла..., тва..., пол...
– Плохо! Здравствуйте, товарищи!
– Здра..., жла..., тва..., пол...
Приветствие набирает обороты, вот уже из замороженных глоток несется надрывный рев боевых слонов. Эти, с верховьев Нила, уже явно не пляшут. Крик отражается от казарм, бьется в тесном ущелье плаца и эхом влетает в командирский кабинет, заставляя командира вздрогнуть и прикусить сигарету, закуренную после телефонной выволочки. "Черт,
– Буду краток, - начал командир свою речь.
– Природные условия тяжелые, приказываю сделать все для предотвращения обморожения личного состава! Всем одеваться тепло, кого увижу раздетым - накажу за членовредительство! Медик! Где это Гиппократово отродье?! Что ты там сипишь из строя, чудо ясноглазое?! Замерз?! Вот я тебя сейчас погрею, клизмой на полведра скипидара. Лично заливать буду!!! Бегом сюда, чума белохалатная!
Ошалевший от командирской ласки, промерзший до костей лейтенант-медик неловко выбирается из середины строя.
– Так, Айболит, - уже милостиво похлопывая по плечу, продолжает командир.
– Проведешь часовое занятие с личным составом по предупреждению обморожений и первой помощи, ну и так далее. Что? Конечно, сейчас! А что, ты хотел летом провести?! Где?!! На полосе препятствий, блин! Ты, что таблеток наглотался? Я сказал здесь и сейчас! Что? Хрен они сдохнут, не дождешься, военные так просто не умирают! Начальник штаба проследить, и чтоб сто процентов, и чтоб ни одна б...
Медик, выстукивая зубами лезгинку и танец с саблями попеременно, ровно час проводил занятия там же на плацу. Начальник штаба бдительно присматривал, чтоб ни одна б... и так далее. Командир бодро доложил из теплого кабинета в Главный Штаб, что согласно их указаниям все возможные меры по недопущению обморожений приняты и как раз сейчас идут занятия с личным составом, а проводит их не кто-нибудь, а дипломированный врач. В конце доклада командир был назван молодцом. А медик, закончивший через час теоретическую часть занятий, плавно перешел к практической - половина части обморозилась. Но к чести военнослужащих надо добавить, что выяснилось это только после долгожданной команды "Разойдись".
Финский след
Майор Фундуков был обижен жизнью и людьми.
На испытательном полигоне Министерства Обороны за пять лет офицерской службы, он прошел тернистый путь от младшего научного сотрудника испытательного отдела до просто научного сотрудника. При этом, как и многие другие офицеры Фундуков мечтал вырваться с затерянного в степях Казахстана маленького кусочка арендованной Россией земли, причем вырваться не куда-нибудь, а как минимум в областной центр где-нибудь в середине страны, желательно поближе к Москве. А поскольку Фундуков был далеко не дурак и обладал деятельной кипучей натурой, то едва заняв майорскую клетку научного сотрудника, дающую право на поступление в академию, он тут же подал рапорт по команде сообщив начальству о своем желании учиться военному делу настоящим образом, дабы принести возможно большую пользу Родине и так далее.
Начальство удивленно обозрело вначале рапорт Фундукова, затем его самого стоящего перед начальством на вытяжку и произнесло, хмуря брови:
– Ты чего это, капитан, совсем оборзел, а здесь служить, кто вместо тебя будет? Пушкин?!
Понимая, что давно умерший русский классик вряд ли сможет выполнять его служебные обязанности, Фундуков все же робко пискнул:
– Вы же сами говорили, что на должности старшего научного сотрудника и начальника лаборатории будете назначать только после академии.