Рассказы
Шрифт:
Тот, один из них, с нашивками. Я его знаю. Это Рамон… Мой друг. Я смотрю в его глаза. Кажется, он презирает и ненавидит это существо, убившее всё живое на корабле. Да, я ясно чувствую клокочущую в нём ненависть ко мне. Очень верно меня ненавидеть – я сам себя ненавижу. Но почему же ты не стреляешь, друг мой? Покончи с этим сейчас. Знаешь, как больно жить с этим со всем в душе? Не знаешь? А я знаю, ибо всё это сделал я, скромный таможенный служака, на три чина выше тебя. Один из непримиримых, но не убийца… Раньше не был убийцей. Стреляй, брат, стреляй. Избавь мир от такой твари как я. Прошу тебя, прошу. Ну, мне на колени встать, что бы ты спустил этот поганый курок? Смешно это будет выглядеть. Ну же стреляй, пожалуйста… Кажется, он что-то понял. Не надо было так настойчиво смотреть в эти глаза. Он умён, мой друг. Взгляд Рамона полон тревоги, недоверия и удивления, брови стремительно
Громовое рычание сотрясает корабль, и я бросаю себя вперёд. Без всяких затей, в два раза медленнее, чем мог бы, не вспрыгнув на стену или потолок – так у них не было бы ни единого шанса остаться в живых. Просто оскалив пасть вперёд. Они среагировали мгновенно. Три невидимых луча, разваливают моё сильное тело на три части. Боли почти нет. Я мёртв. Я иду Господи, иду на твой суд. Прости меня, если это возможно и накажи как должно…
Туннеля не было. Колодца не было. Ослепительного света – тоже. Со стороны я себя видел – да. Видел три куска Игона, ставшего, почему-то моим телом…, и мёртвого ребёнка. Потом просто всё исчезло. Ещё Рамон. Я успел увидеть его. Он не двигался, едва держался на ногах – он всё-таки почувствовал, понял. Как жаль. Постарайся забыть об этом, убеди себя в том что тебе показалось… Было и ещё одно видение прежде чем мрак покрыл всё. Я увидел лица, много-много лиц. Я не знаю, что это было: видел ли я это на самом деле или всё это плод моего воображения. Десятки лиц, полных бесконечного сочувствия, вины и благодарности. Странно, что я увидел их в момент своей смерти – лица были не человеческими. Десятки взрослых Игунов смотрели на меня. Почему они смотрят так виновато? За что их благодарность? Ах, ну да. Перебивший экипаж целого корабля Игун – автоматически ставит весь свой вид в разряд опасных животных и запрещённых к вывозу. То есть запрет на их вывоз станет намного строже. Теперь за перевоз Игунов, будет грозить смертная казнь. Спрос на них неминуемо упадёт, а наказание станет не соизмеримо строже, как и охрана самой их планеты от контрабанды. Таможня постарается: раздует эпизод на корабле до исполинских размеров и разнесёт по всей вселенной. Теперь ни один Игун не будет вывезен с родной планеты, а все человеческие поселения там будут эвакуированы…
Вокруг смыкается непроницаемый мрак. Мне страшно я жду. А потом, как вспышка…
Я не могу понять, где я. Это не похоже ни на что, и я не знаю, как описать это словами. Ни Рай, точно ни Ад, не Чистилище. Я не чувствую за собой ни какого тела. Нет рук или ног, вообще ничего нет. Но я как-то вижу. В душе как-то спокойно, хорошо. А вокруг, никакого спокойствия или порядка. Абсолютный хаос. Я куда-то лечу с огромной скоростью, но скорости не чувствую, никакого движения. Я в каком-то чёрно-сером киселе или мареве. Он везде, окружает со всех сторон. Мимо проносятся многочисленные фиолетовые огоньки. Одни убегают далеко вперёд, другие летят рядом, третьи, столкнувшись с красными огоньками, исчезают. Эти никуда не летят, они, будто вплавлены в этот кисель. Они все разной яркости и величины, как впрочем, и фиолетовые огоньки. Меня тянет к красным огонькам, какая-то непреодолимая сила, но почти сразу отпускает. Они будто замечая меня, хватают меня незримыми руками, ощупывают и отпускают в дальнейший полёт. Будто я им не нравлюсь. Я боюсь этих огоньков, кажется, они питаются фиолетовыми, а я тоже такой…
Тут очень странно. Кто или что эти огоньки?
Не знаю, сколько прошло времени: час или год. Здесь так хорошо, спокойно. Но всё когда-нибудь кончается. Окончился и мой полёт. Один из красных огоньков решил, что я ему подхожу вполне. Незримые руки с силой выдернули меня из общего потока. Я быстро лечу к красному огоньку, он становится всё больше и больше, а кисель вокруг исчезал…
Прежде чем я слился с ним, до меня дошло, что такое эти красные пожиратели фиолетовых огоньков. Я увидел ребёнка, точнее ребёнком это было назвать, весьма сложно. Моим глазам предстал эмбрион. Эмбрион человеческого ребёнка. Я понял. Красные огоньки – жизнь, ещё не рождённая жизнь… Моё падение, мой полёт к нему замедляется. Душа полна какого-то странного ликования. Жизнь, впереди новая жизнь…
Моя память, все мои воспоминания уходят. Одно за другим, они облетают с меня, как облетают по осени пожелтевшие листья с деревьев. Ещё не много и я не буду помнить ни чего, даже своего имени. Новая жизнь, ещё одна из сотен и тысяч – странно понимать это. Моя память почти чиста, ещё чуть-чуть и я забуду, что означают самые простые слова.
Всё. Вокруг уже другой мир. Мне хочется спать. Я засыпаю, я буду спать, ожидая своего рождения. Мне предстоит жить вновь, с чистого листа…
29 января 2007 года.
“ Книга Судеб ”
Судьба Шестая.
(Грошев Н. Г.)
Шапочка.
Тут, в этом просторном и сухом подземелье, было очень тепло. Откуда приходило это тепло, сталкер предпочитал не думать. Он просто наслаждался последними минутами в уютном подземелье и совсем ни о чём не думал. Он мог бы отправиться в путь ещё утром. И всё же не отправился. По многим причинам. Одной из них было благоразумие, приобретённое здесь, в Зоне. Увидев десяток смертей, коих можно было легко избежать, просто прислушавшись к голосу разума и поступив согласно ему же – учишься благоразумию удивительно быстро. Те, кто не учатся, становятся учебным пособием и кошмарным предупреждением, для других. Это Зона – тут иначе не бывает.
Идти днём, слишком рискованно. И сейчас, ещё рано. Лучше выдвигаться в путь, ближе к двенадцати часам или чуть позже. Новый Год на носу и множество сталкеров, особенно новички, начинают отмечать любимый свой праздник. Отмечать в Зоне. По подвалам, полуразрушенным домам, подземельям, а особо смелые, либо безрассудные (что зачастую одно и тоже) отмечают прямо на открытом воздухе. Последние, иногда даже доживают до утра. Редко, но случается, что утро нового года они встречают живыми и порой даже невредимыми.
Праздник так же загнал многих бывалых сталкеров (а, следовательно, способных убить, не моргнув глазом и за пачку сигарет) и бандитов, весьма охочих до чужого имущества, под землю, да за стол с доброй бутылью водки. Зима повымела с территории Зоны многих опасных мутантов. Но она же, белым саваном укрыла землю и артефакты, лежащие на ней. В принципе, в Зоне, зимой делать особо нечего. Особенно новичкам. Голодное, для них время. Они ещё не в курсе, что к зиме следует готовиться. Услышат, что по зиме мутантов мало становится, а большинство аномалий, видно невооружённым глазом и радуются. Идиоты. Никто из них, почему-то, не задумывается, как они будут собирать артефакты, болтаясь по сугробам. Кое-кто платит за отсутствие предусмотрительности жизнью, чаще своей. Опасное время для новичков и скучное, для бывалых сталкеров. Но оно же идеально для некоторых щекотливых дел и тех, что в другое время просто невозможны.
К примеру, летом, он не сунулся бы так далеко к центру Зоны, ни за какие блага мира. И даже сейчас, когда путешествовать по Зоне не так опасно, он не пошёл бы к руинам Припяти, без очень веских к тому оснований. Нынче таковые имели место быть.
В подвале, где он остановился, ожидая наилучшей возможности отправиться в путь, сейчас царило предпраздничное оживление. Электрические лампы, горевшие без видимых к тому оснований, освещали странную суету и счастливые сталкерские лица…
Дико это смотрелось - сталкерские лица, полные счастья. Покрытые шрамами, вечно угрюмые опытные бродяги местные, примеривали на лица улыбки – те, почему-то, получались кривыми и больше напоминали волчий оскал, нежели улыбку. Весело смеялись, сталкеры, с холодными глазами убийц. Вели беседы, тщательно подбирая слова. Приходилось: ведь у каждого имелось при себе оружие и стоило сказать не тому сталкеру, одно неосторожное слово и можно было легко получить пулю в лоб или нож в глотку.
Впрочем, большинство в таких случаях старались не пользоваться оружием – кулаки оставались самым ходовым инструментом выяснения отношений, в обществе, до зубов вооружённых людей. Так было в далёком прошлом, когда пьяные воины бросали мечи и отвратительно варварски били друг друга по лицам. Так было в не столь далёком прошлом, когда на одну револьверную дуэль, приходилось около сотни драк на кулаках. Так было и сейчас. В любом обществе, появлялась и шлифовалась та мораль, что помогала ему выжить. Редкие скандалы заканчивались чьей-то смертью – мёртвый сталкер не прикроет тебя, случись нападение мутантов или солдат, что, по мнению большинства сталкеров почти одно и тоже: просто мутанты разные. Конечно, стрельба и поножовщина не были редкостью. И иногда всё это кончалось трупами. Здесь, в этом подвале, такое случалось. Тут кровь, бывало, вёдрами лилась. Эти высокие потолки, этот просторный тёплый подвал видел не мало смертей, а его земляной пол испил немало сталкерской крови.