Расстояние
Шрифт:
Понедельник, полночь, его третья ночь в клинике. Это самая спокойная из всех, что ему довелось пережить.
Пожилой мужчина жалуется на боли в груди, говорит, что умирает, но, разумеется, до этого далеко. Два молодых парня, члены конкурирующих группировок, – один белый, другой черный – небольшие ранения, неопасные для жизни. Они лежат, привязанные к каталкам на безопасном расстоянии друг от друга, и продолжают ругаться. Задыхающийся астматик, в панике прибежавший в кабинет. Райли дал ему кислородную маску. Тощий парень, сам простреливший себе руку. Над ним склонилась Кейт, в ее пальцах сверкает игла;
Потом резко распахиваются двери, и в кабинет вносят человека с проломленным черепом, серовато-белые внутренние ткани видны в месиве крови и сломанных костей. Он похож на солдата, попавшего в жестокую перестрелку и вынесенного с поля боя. Человек не должен был выжить, но губы его неожиданно шевелятся, и он довольно отчетливо произносит: «Помогите» – таким голосом, словно просит о незначительном одолжении, например поддержать тяжелую коробку или открыть дверь.
Потом мышцы лица напрягаются, тело становится тяжелым, начинаются рвота и удушье.
– Вот черт, – говорят принесшие его мужчины.
Окинув их быстрым взглядом, Кейт поворачивается к Йоханссону.
– Очищай.
Тот разжимает челюсти умирающего, убирает в сторону язык и начинает вычерпывать рвотные массы.
– Начинайте вентиляцию, – приказывает Кейт, берет иглу капельницы и внимательно смотрит на локтевой сгиб мужчины. Она вся предельно собранна, будто собирается одним усилием воли сохранить этому человеку жизнь. Мужчина глотает ртом воздух, выгибается, тело конвульсивно дергается, еще раз и еще, последний глоток воздуха, и он затихает.
Кейт тянет к нему руки, будто может помочь, но ее останавливает Райли:
– Кейт…
Она поворачивается и тревожно смотрит ему в глаза. Он еще раз произносит ее имя, и Кейт устало опускает руки. Несколько секунд она молчит, глядя перед собой немигающим взглядом, и произносит:
– Уберите все, ладно?
И вновь ее лицо становится каменным, словно отстраненным от всего мира. Кейт стягивает перчатки, бросает их в корзину и уходит. Через секунду с лестницы доносятся ее неторопливые шаги.
Райли бормочет ругательства и идет в кладовую, где хранятся мешки для трупов. Притихшие парни смотрят на происходящее с каталок, на их лицах шок, а старик выглядит вполне довольным, словно только сейчас смог представить доказательства своему видению жизни.
К трупу подходит Дрил, склоняется над черепом и принимается с интересом разглядывать остывающий мозг. Окружающие реагируют на это по-разному – кто-то морщится, кто-то стонет, – но Дрил не обращает на них внимания. Лицо его становится моложе, в глазах вспыхивают любознательность и азарт.
Возвращается Райли:
– Он убил несколько детей. Известно о трех случаях. Каждый раз разными способами. Парень любит эксперименты. Ему плевать на теорию об индивидуальном почерке убийцы. Его вычислили полицейские, Дрил не из тех, кто сам сдается. – С кончика сигареты падает пепел. Райли делает затяжку и выпускает струю дыма. – Ему двадцать четыре.
– Выглядит на семнадцать.
– Да уж.
Они стоят под навесом на улице у входа в клинику. У соседнего дома несколько мужчин кутаются в плащи, стараясь укрыться от дождя.
– Они считают, что он начал убивать в двенадцать лет. Забавный пацан. Любопытный.
Чреда
Райли несколько секунд курит молча, но поднимается ветер, капли дождя бьют в лицо, и они уходят внутрь. Совсем рядом в домах для персонала горит свет, сквозь стекла видны фигуры. А где-то вдалеке, через несколько улиц, человек повторяет одно и то же имя.
– Он узнал о клинике, – продолжает Райли, – пришел сюда и стал просить, чтобы его взяли. Сказал, хочет посмотреть. Его прогоняли, а он возвращался. Однажды об этом узнала Кейт. Она вышла, поговорила с Дрилом, а потом с Кийаном, убедила его взять парня. Неделю он стоял здесь столбом, наблюдал. Пытаешься спасти какого-то придурка с кишками наружу, а этот стоит рядом и смотрит. – Райли ухмыляется воспоминаниям. – Потом ему стали давать поручения. Знаешь, у него получалось. Не волновался, не ныл. Только не оставляй его одного. С больными у него не очень, но, черт, – на лице Райли появляется ироничное выражение, – мы сделаем из него нормального члена общества. – Райли довольно усмехается. – Он тебя пугает, верно? Ты ничего подобного, поди, не видел. – Череда затяжек и струй дыма. – Там, в Штатах. Я о том, что ты сделал.
– Это просто надо было сделать, – отвечает Йоханссон. Больше он ничего не собирается объяснять.
Преступление Райана Джексона сделало его больным человеком, скользким, коварным, он не может никому доверять.
Несколько минут они стоят и смотрят на струи дождя, скользящие по стеклу.
– И где ты всему этому научился? – наконец спрашивает Райли.
Йоханссон пожимает плечами:
– Везде понемногу. Сам не знаю.
Взгляд Райли говорит: «Ну, конечно». Йоханссон смотрит твердо, и тот отводит взгляд.
– А ты?
– В армии, – усмехается Райли. – Военный медик. Басра, Гельмент – да, я настоящий герой. – Он делает затяжку. – Демобилизовался после Гильманда. Занимался всем понемногу. Появилась зависимость – ты понял. Нужны были деньги, попросил одного парня, он отказался, пришлось поговорить серьезно.
Поговорить серьезно. Брайс говорил тогда во дворе: «Может, ты не понимаешь, что мы люди серьезные?»
– После первого раза было уже трудно остановиться. – На пол падает кучка пепла. – Ты меня понимаешь. Тебя это захватывает. – Райли отворачивается и смотрит в темноту. – Захватывает. Жизнь ни черта не стоит, верно?
– Да, – кивает Йоханссон.
Несколько минут молчания.
– Я был здесь с самого начала, – продолжает Райли. – Думали все это разрушить, потом кому-то пришла идея поселить нас. Пришли люди, подключили аппаратуру, и вот мы здесь живем. Черт, непонятно, как, они думали, все это будет работать… Половина болтается без дела, как зомби, а вторая половина… – Он вздыхает и машет рукой.
– Кийан всем здесь руководит?
– Да, руководит. Ерунда все это. Он делает ровно столько, чтобы соблюдался порядок, но недостаточно, чтобы начальство могло быть спокойно. Это он умеет, Кийан. Держит линию. Умеет выкрутиться так, что все проблемы приносят ему пользу. Банды? Так он играет ими, настраивая друг на друга, чтобы люди не маялись без дела. – Райли опускает голову и достает сигарету. – То же самое с Брайсом. Он псих, и Кийан это знает и понимает, что такого придурка надо чем-то занять. Вот он и находит ему занятия, чтобы разрядился. – Опять затяжка и струя дыма в воздух.