Рассвет 2050 года. Брат теней
Шрифт:
Он обошел груду разбитых машин. Наверное, они двигались по дороге колонной, когда смерть неожиданно нанесла им удар — некоторые машины врезались в другие или превратились в кучу бессмысленных обломков. Другие же стояли в отдалении, словно умирающему водителю удалось отвести свою машину в безопасное место, прежде чем умереть. Форс попытался разглядеть их очертания и сравнить с теми древними картинками, что он видел раньше. Вон там, несомненно, «танк», одна из двигающихся крепостей Древних. Его пушка все еще была нацелена в небо. Он стал считать: один, два, четыре, пять, а потом
Почти на целую милю выстроилась эта колонна машин, попавших в катастрофу, о которой давным–давно позабыли. Форс пробирался рядом с ней по пояс в траве, росшей по краям дороги. Ему почему–то не хотелось приближаться к этим мертвым машинам, прикасаться к какой–нибудь груде ржавого металла. Тут и там он видел автомобили на атомном приводе, казавшиеся почти нетронутыми. Но они тоже были мертвыми. Все здесь стало мертвым, причем умерли люди здесь самой ужасной смертью. Форс испытывал слабое чувство гадливости просто от того, что шел рядом с этими останками.
Здесь были пушки на двигающихся крепостях, пушки, все еще готовые к стрельбе, и были люди, сотни людей. Он видел их белые кости, смешанные с пылью и ржавым металлом, нанесенным ветром и грозами за многие годы. Пушки и люди… куда они направлялись, когда наступил их конец? И каким был этот конец? Форс не видел здесь ни одного из кратеров, которые, как ему говорили, должны были остаться там, где падали бомбы, — просто искореженные машины и люди, словно их настигла смерть, подобно туману или ветру.
Пушки и люди, куда–то марширующие… может быть, чтобы отразить нападение захватчиков? Книга записей радиограмм, которая хранилась среди других реликвий в Эйри, сообщала, что дважды захватчики являлись с неба… и враг с парализующей быстротой захватывал новую землю. Но, наверное, в свою очередь что–то случилось с этим врагом — иначе почему тогда захватчики не сделали эту землю своей? Вероятно, ответ на этот вопрос он никогда не узнает.
Форс достиг конца колонны разрушенных машин. Но продолжал идти по земле, пока не достиг верхней части подъема и больше не мог видеть следов давно минувшей войны. Лишь после этого он отважился снова пойти по дороге Древних.
Глава 3. ТЕМНОКОЖИЙ ОХОТНИК
Примерно через полмили дорога исчезла в тени леса. При его виде у Форса стало легче на душе. Уроженцу гор эти открытые поля казались странными, и он чувствовал себя как дома в густых чащах деревьев, вроде той, что сейчас виднелась впереди.
Он попытался вспомнить обозначения на огромной карте, что висела на стене Звездного Зала, карте, на которой после возвращения очередного странствующего исследователя добавлялась какая–нибудь крошечная отметка. Эта северная дорога пересекала тот клинообразный край территории степняков, который они без особых хлопот удерживали в своих руках. И степняки имели лошадей — бесполезных в горах (отчего горцы так никогда и не приручили их) — но без которых нельзя было обойтись в этих огромных землях. И будь у него сейчас лошадь…
Он оказался в прохладе леса — и словно бы вернулся в родные края. Как и Лура. Они шли дальше, почти бесшумно. И тут едва заметный ветерок донес до них запах, заставивший их резко вскинуть головы… Дым горящего леса!
Форс мысленно обратился к Луре и уловил ее согласие. Долго она стояла, замерев, пробуя воздух своими чувствительными ноздрями, а затем повернулась и бросилась промеж двух березок. Форс стал пробиваться вслед за ней. Ветерок исчез, но он чувствовал кое–что другое. Они приближались к какому–то водоему… но не к текущей воде, иначе бы он услышал журчание.
Впереди в листве показался разрыв. Форс увидел, что Лура прижалась к каменной поверхности, почти такого же, как ее шкура, кремового цвета, а затем поползла вперед. И он, припав к земле, последовал ее примеру. Ползя ужом рядом с кошкой, он обдирал колени и руки.
Вот так, на животе, они достигли выступа скалы, нависавшего над поверхностью озера, со всех сторон которого обступали леса. Не слишком далеко от них из озера струился ручеек, и Форс заметил два острова, на ближайший из которых можно было пройти по цепочке выступавших из воды камней. На его берегу некто, сидя на корточках, занимался приготовлением пищи на костре.
Этот человек явно не был горцем. Его широкоплечее мускулистое бронзовое тело было обнажено по пояс и по меньшей мере в пять раз более темного оттенка, чем кожа у любого даже самого загорелого жителя Эйри. Волосы на его округлом черепе были черного цвета и слегка завивались. У него были резкие черты лица, большой рот, плоские скулы и огромные широко посаженные глаза. На нем была только юбка–кильт, удерживаемая широким поясом, с которого свисали украшенные витым орнаментом ножны. Сам же нож из голубой стали, почти достигавший в длину восемнадцати дюймов, мелькал в его руке, когда он энергичными движениями чистил только что пойманную рыбу.
Рядом с ним располагались воткнутые в землю три коротких копья, и на наконечник одного из них было наброшено одеяло из грубой красноватой шерсти. От костра, разложенного на плоском камне, вверх поднимался дым, но было совершенно непонятно, ради чего остановился на этом острове чужак: то ли чтобы приготовить пищу, то ли потому что успел уже разбить лагерь на ночь.
При этом рыбак напевал какую–то песню — тихую, монотонную мелодию, которая странным образом подействовала на Форса, заставив его вздрогнуть. Этот рыбак не был и степняком. И Форс уже не сомневался, что он не выслеживал Зверолюдей. Немногие горцы, пережившие встречи с ними, рисовали совсем другую картину — Зверо–люди никогда не занимались рыболовством и у них не было таких умных и приятных лиц.
Этот темнокожий чужак был совсем иной породы. Форс оперся подбородком на сложенные руки и попытался определить предков из всего того, что видел — это был его долг как исследователя.
Ну, а отсутствие у него одежды… означало, что он привык к более теплому климату. Обнаженным можно было ходить здесь до наступления осени. Он вооружен копьями и — точно — луком с колчаном, полным стрел; они лежали на земле чуть дальше. Но этот лук был более коротким, чем тот, что был у Форса, и, похоже, сделан не из дерева, а из какого–то темного материала, отражавшего солнечный свет.