Рассвет Тьмы. Дилогия

Ящерицын Владимир

– Услышь меня, дочь моя! Прими мою волю! Вернись под длань мою! Вспомни, кто ты есть!

Атар раскрыла рот в беззвучном крике. Я увидел, как ее глаза закатились, а тело задрожало в спазмах. Но вот они стали стихать, оставляя после себя изможденное и безвольное тело.

– Я завершила. Теперь - все зависит от нее...

Произнеся это, богиня истаяла черным туманом. Сила, удерживающая Аэриснитари в пространстве, исчезла следом. Я успел подхватить своими "тер" падающее безвольное тело древней у самого пола. Ее глаза были раскрыты и из их уголков текли кровавые слезы. Быстро создав "лечение",

я наложил его на свою бабушку по крови. Понаблюдав пару секунд за ее работой, я передал ее на руки стоящего рядом на одном колене Атере. Достав из кармашка на поясе небольшой кусочек шелка, выполняющий функцию носового платка, он заботливо стал вытирать кровавые потеки с лица древней Атар. В процессе этого в ее глазах появилось осмысленное выражение. Аэриснитари пару раз моргнула и зашевелила рукой. Очевидно, древняя Атар была очень слаба. Она попыталась что-то произнести, но из ее уст вырвался лишь слабый стон. Я посмотрел на нее магическим зрением и, не обнаружив ничего, кроме легкого истощения и быстро исчезающих последствий перенапряжения, произнес:

– Атере! Приди в себя! Унеси ее отсюда.

– Ккуда?

Я вздохнул. Только слабоумного командира ариров мне и не хватало... Повернувшись к замершим в ожидании жрицам Золотой Стражи, я спросил:

– Где Арихитос?

– Она в тылу, Владыка. Координирует действия разведки.

– Передайте Арихитос, что ей придется вернуться. И присматривать за этими двумя. Отправьте их к Эльвиаран.

Жрица почтительно склонила голову и удалилась, сопровождая Атере со своей ношей. Иситес стала рядом со мной, тоже глядя им вслед. Ее голос был даже весел:

– В удивительные времена я живу... Да! Чуть не забыла за всем этим! Те драконы, которых мы сбили - живы. Я решила не добивать их пока и подождать твоего решения. Они хотят поговорить.

– У них же мозги промыты! Зачем мне слуги иллити??

– Нуу не все так однозначно. Предвечная уже воздействовала на них и восстановила их мировоззрение. Пойдем, глянешь - их сторожат твои жрицы с Сеа и Леа.

– Ну ладно.
– я последовал за сестрой.

Мы немного прошли по праху и оказались в соседней пещере. Возле одной из огромных скал у входа стояла группка синеглазых Атар и негромко переговаривалась с аловолосыми сестрами. До нас доносился лишь тихий шепот. Завидев нас, жрицы склонили головы и расступились, пропуская меня с сестрой. Подойдя к большой черной скале сестра, остановившись, сделала шаг в сторону, пропуская меня, и громко крикнула:

– Кешрун! Акрершт! Я привела своего брата! Пусть он решит ваши судьбы!

Да это же никакие не скалы, а вывазюканная в пыли и раненая пара драконов! Даже лежа, будучи поверженным, ближайший дракон внушал если не трепет, то уважение. Лежащее на боку туловище возвышалось надо мной на еще целый рост взрослой жрицы. Цвет крупной черной чешуи с трудом угадывался под толстым слоем пыли. Дракон медленно вздохнул и чуть пошевелился. А эта часть его туловища, наверное его голова. Когда я подошел к ней она опять чуть шевельнулась и на ней открылся один глаз с вертикальным зрачком. Пару раз моргнув, не поднимая головы и не шевелясь, дракон посмотрел на меня. Вторая глазница была пуста и немного кровоточила практически черной кровью. Пару секунд дракон изучал меня, а потом с трудом, повернув голову на бок, заговорил неожиданно глубоким и приятным, но очень усталым голосом:

– Прошу...о милости...для моей...драконицы...и...моего...сына...
– он вдохнул и снова произнес: - Если возможно - прошу, сохрани им жизнь...- он закрыл глаз и затих.

Я повернулся к сестре:

– Мы можем помочь им?

Исиес вздохнула:

– Это черные драконы. Довольно редкий вид. Понимаешь, они практически невосприимчивы к прямому воздействию магией. Это их преимущество и слабость одновременно. Да, нанести урон напрямую им очень сложно, но косвенно - аж запросто... Оно бы ладно, но лечение - это самое, что ни на есть прямое воздействие и тут остается надеяться только на естественное восстановление организма. Оно, кстати у них очень высокое и потеря глаза, переломанные лапы и крылья заживут за пару месяцев, но у нас нет столько времени. Ты сам знаешь, скоро нам нужно будет отступать...

– А с драконицей что?

– Без сознания, но раны ее не так серьезны. Я думаю, она сможет ковылять в арьергарде. Но тут дело в другом...Она беременна и должна скоро отложить яйцо и это - уже проблема... Пожалуй этим объясняется то, что Эрруу выпустил их лишь тогда, когда стало ясно, что малой кровью тут не обойдется...

Я обратился к дракону:

– Мы сделаем все возможное, но пойми и ты нас - мы не сможем здесь сидеть долго. Тебе нужна вода или еда? Я, думаю, мы сможем дать тебе немного обычной пищи. Также у нас есть целое поле, заваленное трупами.

– Благодарю, тебя. Если можно, дай всего.

– Ответ истинного дракона!
– я рассмеялся и ощутил его эмоции - если бы дракон мог покраснеть, то он стал бы пунцового цвета. Отвернувшись, я подтвердил свой приказ кивком головы.

Сзади раздался голос дракона:

– Ты не сказал, что потребуешь в качестве платы...

Не оборачиваясь, я произнес:

– Службы. Твоей и твоих потомков.

– Мы не будем рабами! Да я лучше увижу тысячу раз смерть своего сына, чем это!
– рык Кешруна отозвался многоголосым эхом в пещере.

– Я не говорил о рабстве. Я говорил о службе. Как насчет статуса Атар? В Доме?

– Нет!

– А мне? Служба лишь мне? До конца моей жизни?

Я почувствовал спиной, что дракон чуть сменил позу и задумался. Не шевелясь и не поворачиваясь к нему, я ожидал ответа. Неожиданно шевельнулась драконица и Кешрун выдохнул:

– Согласен.

– Что ж, да будет так.
– прошептал я, глядя на развалины Ишакши. Между далекими руинами каменных строений замелькали фигурки вражеских солдат. Рабы иллитидов скоро опять пойдут в атаку.

Дракон зашевелился и я, обернувшись, неожиданно увидел поднявшего голову на длинной шее Кешруна. Половина его головы была в ужасающем состоянии, но даже будучи серьезно раненым, дракон поражал своим величием и мощью. На его голове красовалась корона из загнутых рогов. Чешуйки на груди были размером с ладонь и набегали друг на друга как у рыб. Дракон придвинулся ко мне вплотную. Его голос зарокотал, словно гром далекой грозы:

– Приложи ладонь к моему сердцу и поклянись, что спасешь Акрершт и моего сына!