Рассвет за фабрикой. Рассказы
Шрифт:
Посыпанная гравием дорожка, обогнув пруд и взобравшись на холм, привела к тяжёлым железным дверям. Заперто не было, и мы вошли внутрь.
Больше всего это походило на тюрьму, разве что решёток не было. То есть, я думаю, что это походило на
Я ожидал увидеть всё, что угодно – от горы слегка зачерствевших трупов до хора депутатов Государственной Думы. Во всяком случае, что-то соответствующее мрачному настроению этого места. Но только не это. Никак не это.
Прямо посреди коридора стоял огромный прилавок, накрытый белой в цветочек клеёнкой. По бокам к прилавку были привязаны разноцветные шарики, а за прилавком на высоком табурете сидела бабка. Нет, не так – Бабка. На голову Бабке был повязан белый платок всё в тот же цветочек. На самом прилавке выстроились рядами бутылки с коньяком, водкой, пивом и всевозможными настойками, а перед ними горками были навалены кренделя и, почему-то, пакетики с приправами. Мы остановились как вкопанные.
– Подходите, милаи-и-и! – заголосила Бабка. – Что желаити? Водочки? Коньячку францускава, настоечки домашней? Покушать, покушать берите!
– Соломоныч! Ходу, ходу! – в панике сбивчиво зашептал Моисеич.
– Подожди, Моисеич. Что это за фарс? Что это за хрень такая?!
– Допились мы с тобой, Соломоныч. Вот что это за хрень.
– Тогда смысл – «ходу»? Бабка здесь или за углом – какая разница?.. – Я повысил голос – Скажите, бабушка, что вы здесь делаете? Откуда вы здесь взялись?
– Как это откудова? Всегда здесь сижу, путников привечаю… – Бабка прищурилась. – Эге… Дак вы внове? – засуетилась. – Внове… внове… Надо отметить…
Подхватила бутылку водки, лихо свинтила колпачок, запрокинула и, громко булькая, влила в себя всё содержимое. Схватила крендель, откусила сразу половину и, порыкивая и чавкая, стала его поедать.
Тут уже нервы не выдержали у меня. Я схватил Моисеича за локоть, и мы рванули прочь. Кубарем катясь по лестницам и вихрем проносясь по мрачным коридорам, домчались до открытых железных дверей и вылетели, наконец, наружу.
«Что за трэш… Что за трэш…» – полубегом ковыляя вокруг пруда, причитал Моисеич. Я вторил ему матом, спотыкаясь вслед.
Некоторое время спустя, сидя на очередной скамейке, отдышавшись и основательно поправив нервы, мы пришли к выводу, что прогулка однозначно удалась, а посему пора отсюда сваливать, причём, немедленно.
Конец ознакомительного фрагмента.