Рассыпаясь серебром
Шрифт:
После обеда настроение упало ниже некуда. Теперь Малеа раздражал, даже когда молчал. Окружающий лес как-то сразу перестал казаться красивым, да и вообще все окружение стало слишком ярким, слишком громким… Но сильнее феникса раздражало понимание того, что в настрое его паршивом виноват был не лес, не деревья и птицы, и даже не притихший волк – виноват был он сам. Но от этого Руван сердился еще больше.
День тянулся медленно, словно загустевший тягучий мед. Муг лениво плыл в небесной вышине, иногда прикрываясь редкими облачками, и совсем не собирался уходить на покой. Благо хоть от мошкары отмахиваться не пришлось – Руван
– Надо бы к ночлегу готовиться, пока совсем не потемнело, – проговорил он, поворачиваясь к Малеа. Фигура волка практически растворялась в окружающей тьме – лишь глаза блестели. Согласно кивнув головой, парень подошел чуть ближе:
– И где же остановиться?
Руван огляделся:
– Здесь… – кругом, куда ни глянь, их окружали деревья да кусты, и никакой опушки поблизости не наблюдалось. – Или дальше пройдем?
– Здесь, здесь, – поспешил согласиться Малеа.
«Хоть в чем-то мы согласны», – вздохнул аптекарь, сходя с дороги. Погода была довольно теплая, потому путники решили не разводить костра. Громоздкий короб с шумом опустился на землю. Руван с наслаждением потянулся, размял затекшие плечи… и оторопел – бросив сумку в траву, Малеа принялся стягивать с себя рубашку.
– Ты что это! Надень быстро! Ты что удумал?! – Руван потерялся, слова вылетели из головы.
– Я спать собираюсь, – застыв, спокойно ответил парень. – Обращусь. Так удобней.
Руван вскипел от злости:
– Только попробуй! – негодующе выплюнул он. – Только попробуй, и я тебе рога обломаю!
С этими словами Руван уселся у короба и отвернулся. Постояв немного с озадаченным видом, Малеа решил все же не обращаться.
***
Холодная трава приятно холодила кожу – усевшись прямо на землю рядом с костром, юноша с наслаждением вытянул ноги. Как же сейчас хотелось принять свою другую, волчью форму… Расправить крылья, поваляться в высокой травке, чтоб вся шкура пропиталась ее освежающим терпким ароматом… Замечтавшись, Малеа растянулся в улыбке и… тут же одернул себя, примял траву и лег, свернувшись калачиком.
Костерок слабо потрескивал в ночной тишине. Где-то в кустах шелестела мгла… Руван в который раз за эти дни с гневом посмотрел в сторону Малеа.
«Что я сделал не так опять?»
Малеа правда не знал, чем он так не угодил фениксу, но всю дорогу этот птах только и делал, что злился, ругался и даже обещал как-то сломать Малеа рога… А ведь всего три дня прошло!
Юноша внимательно посмотрел на феникса. Тот как обычно сидел, прижавшись спиной к своему ненаглядному коробу, и внимательно смотрел на юношу. Заметив, что тот тоже смотрит на него, он недовольно скривил нос и отвернулся.
«О чем он сейчас думает?» – сонно размышлял Малеа перед тем, как провалился в цепкие объятия сна.
Первый день путешествия Малеа будет помнить еще долго.
Весь прошлый день он провел в приготовлениях и сборах: почистил одежду, сбагрил остатки товара, расплатился с Рурой. А также запасся едой – несколько кульков ягод, сухофрукты. И, конечно, не смог отказать себе в удовольствии приобрести парочку тех чудесных тыквенных пирожков – уж слишком вкусными они оказались.
Проснулся Малеа затемно – слишком боялся опоздать. Из открытого окна задувал холодный ночной ветер. Небо постепенно светлело, бесчисленные звезды прощально мерцали, тускнели, но пока еще не пропали совсем. Волк ненадолго задержал взгляд на небе, в который раз примечая, что небесных бриллиантов в последнее время будто стало на порядок меньше, нежели раньше.
Вскинув заранее собранную дорожную сумку на плечи, Малеа в последний раз оглядел свою комнату и вышел в коридор. Уже у выхода волка поймал Рура:
– Собирался уйти, не попрощавшись? – подмигнул фавн.
Малеа виновато улыбнулся – он и вправду хотел уйти, не попрощавшись. Не из злого умысла, просто не любил это делать.
– Не хотел будить.
Рура понимающе кивнул. Он молча подошел к Малеа и застыл в нерешительности, словно хотел что-то сделать, но не мог.
– Ну, пока? – кивнул волк, протягивая руку.
– Я… да, до встречи, – рука фавна дрожала.
Малеа поправил сумку и вышел на улицу. Ночной ветер ласково пощекотал уши, взъерошил волосы на затылке. Глубоко вдыхая сладковатый воздух, волк тихо прошел через двор. У самых ворот его внезапно одернул фавн – он все же не выдержал и пустился за другом вдогонку.
– Малеа, подожди!
Волк обернулся на окрик. Рура подбежал почти вплотную и что-то быстро вложил в ладонь друга.
– Там, недалеко от Илан живет отшельник, Мураг… Он знает про легенды. Спроси его, – сказав это, фавн со всех ног бросился к дому, будто старался поскорее скрыться от глаз волка.
Малеа удивился – на ладони белел маленький, с четверть перста размером, костяной идол. Изображал он какое-то странное существо, отдаленно похожее на небесного волка, но какого-то неправильного, непропорционального. Меж рогами неведомого чуда, как в петельку, была продернута грубая веревка. Не желая лезть в сумку, Малеа пожал плечами и нацепил странного идола на шею:
«Потом уберу», – подумал он и вышел за ворота.
Город еще спал. Темные улицы казались непривычно тихими. Большинство фонарей уже успело потухнуть, и дома стояли во тьме, словно бесформенные холмы, чуть угловатые, огражденные плотным частоколом кустов. Малеа словно шел не по улице, а по какой-то неведомой сумеречной тропе. Все вокруг было такое необычное и чужое: простой дом казался глубокой пещерой, высокие ворота – непреодолимой скалой. И со всех сторон словно пустые глазницы на волка смотрели черные провалы окон. Поежившись, Малеа ускорил шаг.
До моста волк добрался быстро. Здесь было прохладно. Оставляя на шерсти неприятный осадок, с реки подул противный сырой ветер. По мосту Малеа практически бежал. Длинные деревянные доски протяжно скрипели под ногами, оповещая, казалось, всю округу о том, что здесь и сейчас кто-то переходит через реку.
Но вот уже за домами показались северные ворота – единственные ворота города, которые действительно достойны были так именоваться. Массивные деревянные створки были распахнуты настежь, но в углу, под тенью забора, все же виднелась фигура стража. Рослый фавн, облаченный в слишком тесные для него кожаные доспехи, сонно клевал носом, а когда волк подошел ближе, поднял голову, посмотрел да продолжил дремать дальше. Малеа встал чуть поодаль и принялся дожидаться Рувана.