Растаять в твоих объятиях
Шрифт:
Ноа вздохнул:
— Только не совершай никаких необдуманных поступков. Если ты любишь Рэйн, эти люди могут стать твоими родственниками.
Макс пренебрежительно фыркнул:
— Ни за что!
Он отключился и вздохнул. Когда-то они могли действительно стать ему родными, но потеряли свой шанс, решив взять судьбу в свои руки и разрушив в итоге не только его жизнь, но и жизнь Рэйн. Поэтому он и собирался с ними очень серьезно поговорить.
Да, Рэйн, наверное, не понравится, что он сам отправился к ее родителям. Но кто-то должен за нее заступиться. Кто-то
Макс вышел из машины. Холодный ветер проникал даже через ткань его теплого пальто. Черт, в Лос-Анджелесе погода намного приятнее.
Позвонив в дверь, он отступил на шаг назад и принялся ждать. В его голове крутилось множество мыслей о предстоящем разговоре. Он понятия не имел, с чего начать, но решил, что в нужный момент подавляемые годами гнев и боль помогут ему. Дверь открыла девушка, с головы до ног одетая в черное. Горничная? Ее глаза расширились — похоже, она его узнала. Макс привык к тому, что люди знают, кто он такой, но не собирался пользоваться своим звездным статусом. Сегодняшний разговор касается не его, а женщины, которую он любит.
— Добрый день, — поздоровался он с улыбкой. — Я хотел бы видеть мистера и миссис Монро.
— Да, конечно. — Девушка отступила назад и пошире открыла дверь. — Прошу вас, заходите. Они наверху, в кабинете. Я пойду…
— Я знаю, где находится кабинет, — прервал ее Макс. — Спасибо.
Он обогнул горничную и поднялся по широкой изогнутой лестнице. Внутри его бушевала ярость. Как эти люди могут жить в такой роскоши, в то время как дом их дочери вот-вот развалится на части? Какие же они эгоисты!
Услышав голос Маршалла, Макс остановился посреди коридора.
— Я сделал все возможное, чтобы остановить это удочерение, но я больше не могу затягивать, — говорил он. — Рэйн выдержала все инспекции и проверки социальных служб.
Макс ждал за дверью. Его настроение очень быстро превращалось из плохого в просто ужасное.
— У тебя же юридическое образование! — недовольно воскликнул отец Рэйн. — Почему ты не можешь найти лазейку, чтобы помешать этому удочерению? Она же мать-одиночка!
Руки Макса непроизвольно сжались в кулаки, но он продолжал молчать.
— У нее совсем нет денег, — добавила мать Рэйн. — Это просто смешно. Почему она такая упрямая?
— Суд хочет решить этот вопрос побыстрее, потому что Джилл выбрала для своего ребенка именно Рэйн. Трудно спорить с желанием матери, особенно если потенциальная приемная мать — дочь мэра.
— С другой стороны, казалось бы, уж мэр может рассчитывать на то, что его помощник сумеет как-то повлиять на ход дела, — заметил отец Рэйн.
— Теперь, когда она узнала, что произошло пятнадцать лет назад, с ней стало еще сложнее? — Голос матери смягчился. — Может, нам и стоило ее тогда отпустить. Она бы уяснила урок и вернулась домой сама.
— Нет, если бы она уехала к Максу, они бы поженились, — возразил Маршалл. — Хотя бы из-за ребенка.
Макс застыл на месте. Ребенка? Какого еще ребенка?
— Как хорошо, что она его потеряла, — вздохнула мать Рэйн. — Господи, как же трудно было сохранить все в тайне.
Максу показалось, что просторный коридор неожиданно сузился и стены стали надвигаться прямо на него. Так Рэйн была беременна, когда он уехал? Почему она ничего не сказала?
Макс провел ладонью по лицу, пытаясь решить, что делать дальше. Сначала надо поговорить с этими лицемерами в комнате за дверью. А потом — обсудить все с Рэйн.
О боже. Он мог стать отцом?
Максу необходимо было прийти в себя как можно быстрее. Он приехал сюда с определенной целью, но его мотивы теперь изменились.
Войдя в кабинет, он встретился взглядом с Маршаллом и отцом Рэйн. Потом к нему обернулась и мать — ее рот широко раскрылся от удивления.
— Я смотрю, вы совсем не ждали гостей. — Макс пересек комнату и приблизился к трем самым ненавистным ему людям на планете. — Я невольно услышал ваш разговор. Похоже, жизнью Рэйн все еще пытаются управлять люди, которые должны любить ее и заботиться о ней.
— Это вовсе не твое дело. — Мать Рэйн вздернула подбородок и скрестила руки на груди. — К тому же с твоей стороны очень невежливо врываться сюда без приглашения.
Макс смерил ее гневным взглядом:
— Это вы собираетесь читать мне лекцию о хороших манерах? Я бы вам не советовал продолжать.
— Что тебе нужно, Макс? — спросил отец Рэйн.
Пожав плечами, Макс посмотрел ему прямо в глаза.
— Я просто хотел заступиться за Рэйн. И сказать вам, что я скоро уезжаю, но теперь знаю достаточно, чтобы понять: до отъезда мне необходимо объяснить вам кое-какие вещи.
Маршалл засмеялся:
— Кем бы ты ни был, Макс, тебе тут делать нечего.
Макс молниеносным движением схватил его за воротник рубашки, чем заставил мать Рэйн охнуть еще раз.
— Даже не думай мне дерзить! Да что ты за человек, если способен помешать ребенку стать частью любящей семьи? Ты просто низкий бесхребетный ублюдок, как и эти двое.
Он оттолкнул Маршалла от себя и вновь посмотрел на отца Рэйн.
— Убирайся отсюда, Макс!
— С удовольствием, — согласился он. — Но сначала позвольте мне вас заверить, что, если удочерение не состоится, я переверну этот город с ног на голову. Я никогда не пользуюсь своим положением, но, если Рэйн не получит Эбби, я готов поступиться своими принципами. Советую не забывать об этом в следующий раз, когда решите поиграть с жизнью вашей дочери.
— Ее жизнь могла быть гораздо лучше, — заметила мать Рэйн, — если бы она только послушалась меня и своего отца. У нее были бы деньги и достойный муж.
— Во-первых, Рэйн наплевать на деньги. Для нее главное — люди, хотя я понятия не имею, кто ее этому научил. — Макс засунул руки в карманы джинсов. — Во-вторых, не вам решать, кто ее достоин. Рэйн нравится своя жизнь, и она выйдет замуж тогда, когда захочет.
И причинит ему ужасную боль. Если она влюбится в другого мужчину и решит создать с ним семью, это просто убьет его.