Ратник
Шрифт:
— Если бы царь хотел от тебя избавиться, то уже сделал бы это.
— Иоанн свет Васильевич, насколько я понял, очень осторожный человек. ОЧЕНЬ осторожный. И он не склонен делать поспешные выводы и резкие движения. Он без всякого сомнения отреагирует на слухи. Но только после того, как проведет нужные консультации и выберет самую разумную на его взгляд стратегию. Так что ты не права.
— Ты думаешь, что он так зависим от слухов?
— А ты как думаешь?
— Поверь, тебе лучше не знать, что и
— Почему?
— Там очень много мата. И да, ты прав, у меня пока в голове весь этот бред не укладывается. Кто его мог придумать?
— Я не знаю.
— Даже мыслей нет?
— Правило «Кому выгодно, тот и совершил» в данном случае не работает. Как мне кажется. Я бы подумал, что это сделали в церкви, так как изначальная молва нахваливала колдуна. Но пущена была ересь. Царь? Вот ему только этого головняка еще не хватало. Кто еще? Бояре?
— Могли?
— Могли. Но зачем? В чем их выгода я не ведаю.
— Ты видишь суслика? И я нет. А он есть.
— Все так. Но как можно понять, кому это выгодно, если мне не понятны резоны?
— … — грязно выругалась Марфа, продолжая поглядывать по сторонам, чтобы их не подслушивали, как, впрочем, и Андрей. Их уже научил горький опыт, что так делать необходимо. Поэтому они не только болтали, но и внимательно контролировали периметр.
— Понимаю. Я сам только-только смог обо всем этом думать без мата.
— Если царь тебя спросит, что говорить станешь?
— Удивляться и разводить руками.
— Надеюсь ума хватило никому ни в чем не признаваться?
— Да… — чуть помедлив ответил Андрей, вспомнив свой разговор с воинами у костра.
— Твою мать… — тихо прошептала Марфа, прекрасно поняв смысл этой заминки. — Кому?
— Воинам.
— ЗАЧЕМ?!
— Они обращались ко мне не иначе, как княже. И я попросил их больше так не делать. Их заинтересовало — почему. Объяснил им, что таким образом они роют мне могилу. Но они поняли это по-своему. И уточнили, мне нужно, чтобы они меня не выдавали? И я подтвердил.
— Ох Боже! Боже!
— Не ной! Самому тяжко…
Еще немного поболтав в том же духе, Андрей распрощался со своей супругой и, загрузив запас стрел с провиантом, отправился дальше. Так и не переступив порога собственной вотчины.
Ну как немного?
Они все же уединились в кустиках на берегу реки для более приватного общения. Не устояли перед соблазном. Поэтому, когда он вышел оттуда, то его встретили улыбающиеся, скорее даже ухмыляющиеся лица соратников.
— Ну а что вы хотите? Видите, какая нервная. Нужно было утешить.
— Вожжами бы огрел и делов.
— Со пылкими бабами так нельзя. А она меня потом так накормит, что неделя животом мучатся буду. Не. Лучше так. И приятно, и для дела полезно.
Все поржали.
Более того — скабрезного настроения воинов хватило на то, чтобы они еще несколько часов обсуждали это событие. Ведь Марфа не молчала и стоны ее были хорошо слышны. Андрей же улыбался про себя, будучи доволен тем, что увел мысли своих воинов от ненужных вещей. А то они вон какие хмурые стояли, наблюдая за их с Марфой сложным разговором. Не требовалось великого ума, чтобы понять, что они обсуждали…
Часть 2. Глава 4
Глава 4
1554 год, 18 июня, где-то южнее Тулы
— Что там? — спросил Андрей у Акакия, который раньше времени вернулся из передового дозора.
— Татары. Но меня они заприметили.
— Погнались за тобой?
— Остановились и начали руками показывать.
Андрея это немного удивило, и он поехал вместе с Акакием посмотреть на супротивника. Однако, когда они достигли того места, где дозорный обнаружил отряд, его там уже не было. Точнее за лесом скрылся последний всадник и несколько лошадей.
— Какие они были?
— В каком смысле?
— Доспехи. Разглядел их?
— Далеко.
— Не пастухи-разбойники?
— А черт их знает? Может и они. А может и нет.
Парень задумался.
Обычно в России размышляют над вопросами что делать, и кто виноват. Но тут Андрей загрузился на другую тему. А именно какого лешего они творят?
Что его смутило?
Практика боевого охранения на Руси отсутствовала как категория. Поэтому одиночный вооруженный всадник, который заметил их и резко свалил, вряд ли ассоциировался бы ими с чем-то подобным. Тем более, что у них у самих тоже такая штука не практиковалась.
Почему они тогда отвернули?
Посчитали себя очень слабыми? Из-за чего избегали боя? Но тогда отчего так медленно улепетывали? Ведь явно же не спешили. Времени смыться у них хватало. А так — словно специально ждали, чтобы хвост показать.
Если предположить, что они везли что-то ценное, являясь караваном торговым, то чего им боятся? За разгром торговцев царь по головке не погладит. Наоборот, чем скорее установиться контакт с местными, тем лучше и спокойнее для купцов в этой беспокойной земле.
Контрабанда?
Возможно. Но тогда, как и в первом случае — не понятно, отчего они медлили.
Поразмыслив Андрей пришел к выводу о том, что супостаты решили увлечь его погоней, а сами готовят ему ловушку. Во всяком случае для татар, как и для всех степняков, ложное отступление в те годы было обычным делом. Этот древний как говно мамонта прием практиковали еще скифы.
Но какую ловушку они для них приготовили? Как оценили их силы?
— О чем думаешь? — спросил подъехавший Кондрат.