Равновесие потока
Шрифт:
В глазах профессора мелькнула лукавая искорка.
– Ближайшее будущее светло и беззаботно. Теперь можно и побеседовать. Я готов!
– Тогда, пройдёмте в лабораторию. Думаю, что по хорошей кружке горячего кофе нам с вами не повредит. Прошу!
– Помнишь, при нашей первой встрече я спросил тебя, что ты знаешь о времени?
Арсаныч разлил кофе по кружкам и удобно устроился в кресле.
– Помнить-то я помню, но ничего нового добавить
– А этого и не требуется. За время нашего знакомства я присмотрелся к тебе и понял, что мужчина ты сообразительный и серьёзный, поэтому решил, что уже можно объяснить тебе общий смысл нашей с тобой работы, – успокоил его профессор, улыбнулся и ещё раз приложился к кружке.
– Существует много научных концепций времени. Одни полагают, что время необратимо, другие допускают иное. Древние инки вообще считали, что время движется по кругу. Концепции отличаются подходом к вопросу, но схожи в одном – пространство и время неразрывно связаны между собой. Время само по себе является координатой и неотделимо от трех пространственных измерений. Количество измерений, необходимых для описания Вселенной, окончательно не определено. По разным теориям их может быть до десяти, но не в этом дело.
Арсаныч не усидел в кресле и начал привычно расхаживать по диагонали комнаты.
– Мы не можем повернуть время вспять, но наличие других измерений позволяет нам увидеть то, что уже было когда-либо. Всё, что происходило в прошлом, не исчезло бесследно, а зафиксировано в энергетическом поле Вселенной, как слайды. Нужен лишь способ увидеть их.
– И вы знаете, как увидеть эти «слайды»? – недоверчиво поинтересовался Егор.
– Пока нет, но мои расчеты говорят, что это возможно. С помощью нашей установки я хочу это проверить.
Арсаныч снова уселся в кресло и взял кружку с остывающим кофе, одновременно наблюдая за реакцией Егора.
Егор, уяснивший из всей «лекции» только общий смысл сказанного, ещё раз отогнал мысль о психическом здоровье лектора, но тактично вида не подал.
– Я понимаю, что с точки зрения нормального человека эта теория выглядит абсурдно, но расчеты показывают обратное. Вероятность попадания в необходимый интервал измерений небольшая, но она имеется, – сказал профессор, подошел к столу и заглянул в какие-то бумаги. – Навскидку – вероятность процентов пять. Вот, в общих чертах и вся тема.
– Это значит, что сделав двадцать вариантов установки, мы увидим прошлое?
– Нет, конечно. Мы лишь подтвердим или опровергнем мою теорию. Но если нам вдруг очень сильно повезёт, то кто знает…
– Да, уж. Расклад интересный, – «согласился» Егор.
– Хорошо. У тебя впереди небольшие каникулы. Обдумай все, что сегодня услышал, и если надумаешь – позвони. Мои условия прежние. А вдруг моя теория верна, а? – предложил Арсаныч, хитро улыбнулся и подмигнул.
* * *
Вот и утро. Подъем, лёгкий завтрак, привычная пробежка по лестнице на стену, традиционная встреча восхода солнца. Всё было как обычно, но Вана-кан где-то глубоко внутри почувствовал, что это не простой день. Так и случилось – как только он занял обычное место в библиотеке за столом для изучения и сортировки свитков, в зал вошел один из старших жрецов. Его бело-золотистое одеяние, сосредоточенно-важное выражение лица сразу подчеркнули необычность момента, и обратили на себя внимание всех присутствующих в зале. В неожиданно наступившей тишине, жрец подошел прямо к нему.
– Вана-кан! Настал день твоего Посвящения. Иди за мной, сегодня решится твоя судьба!
Жрец медленно повернулся и, не дожидаясь ответа, пошел к лестнице, ведущей наверх.
На негнущихся от волнения ногах, Вана-кан поспешил за ним. Лестница вывела их на площадку, от которой тянулся короткий коридор, заканчивающийся большой тяжёлой дверью. Жрец открыл дверь и впустил его.
В просторной комнате, напротив окна, за большим столом сидел верховный жрец Рикко-тар. Пожилой седой старец с коротко остриженной бородкой и длинными волосами, заплётенными сзади в толстую косу, внимательно читал один из многочисленных свитков, лежащих перед ним. Два старших жреца сидели по обе стороны от него, и Вана-кану казалось, что ничего не могло скрыться от их проникающих взглядов. Одежда жрецов, белая с золотыми вышивками, говорила об исключительной важности наступающего момента. В полной тишине Рикко-тар поднял взгляд на молодого слугу и пристально посмотрел на него.
– Настал час твоего испытания, Вана-кан. Готов ли ты к нему?
– Я готов.
От волнения в горле у него пересохло, поэтому ответ прозвучал не очень убедительно. Верховный жрец неожиданно улыбнулся и продолжил говорить уже не так торжественно и важно:
– Твой наставник рассказал нам, что у тебя гибкий ум, хорошая память и большая жажда знаний. Похвально, но всё ли ты постиг, чему тебя учили? Прочти вот это свиток.
Рикко-тар протянул ему один из лежащих на столе свитков.
Вана-кан быстро прочитал вслух записи. Далее последовали проверки на счёт и письмо, но после года работы в библиотеке такие задания стали привычными для него и были выполнены быстро.
– Хорошо. Всё говорит о том, что ты прилежный ученик, но для тебя у меня есть задание посложнее.
Жрец поднял один из свитков над столом и упёрся в него взглядом. Через несколько секунд, не отрывая взгляда от свитка, жрец отвёл руку в сторону, а Вана-кан вдруг понял, что свиток остался висеть на месте. От неожиданности ему вдруг захотелось протереть глаза.
– Подойди и попробуй взять свиток, – голос жреца прозвучал гулко как в колодце.
Медленно, ещё не веря своим глазам, он подошёл и прикоснулся к свитку. Свиток свободно висел в воздухе, но попытка сдвинуть его, ни к чему не привела – нечто невидимое держало его на месте очень крепко. Он помотал головой, словно пытаясь разогнать наваждение, и отошел на шаг назад.
– Это проявление силы, она есть в каждом, но не каждому дано управлять ею.
Рикко-тар отвёл взгляд и расслабился, свиток свободно упал и откатился на край стола.