Рай беспощадный
Шрифт:
– Понял. Далеко до острова идти?
– Дня два туда, столько же обратно.
– Далеко… И если там диксов много, то не справимся мы. Да и не сможем много унести.
– Если на диксов всерьез нарветесь, то вам ничто не поможет – сгинете все. Без вариантов – не потянете вы открытого боя с толпой. Так что постарайтесь не нарваться. Народу вам дадим – носильщики будут. Воду донесут, на полпути нычку сделают. На острове вода тоже есть – если вдруг задержитесь, то от жажды не помрете.
– Там, говорят, возле пресных озер тритонов полно.
– Бывает и так, – согласился Бизон. – Ну а кто говорил, что это будет легко? Не будь там этих чудищ и диксов, мы бы туда давно переселились – уж больно место хорошее. И не только мы на него зуб точим: всем оно нравится. Но даже готы со своими луками не лезут туда всерьез – хватает умишка, чтобы не переть голой грудью на танк. Так что проявляй смекалку: не попадись в зубы. Я бы сам пошел, да на кого поселок оставить? От нас
Макс покачал головой:
– Нет, конечно, но без крепких ребят нам трудно будет. Если нападут, не знаю, как отобьемся.
– Всем трудно… А почему не спросил, зачем ныряльщик понадобился?
Пожав плечами, Макс ответил:
– Сами объясните.
– Верно мыслишь, объясним. На обратном пути, если вдруг время и силы останутся, заглянете на четвертый буй. Паренька дам, который дорогу туда знает. Да и Муса там был разок – найдет и сам. Место дальнее, опасное, но поспокойнее, чем Большой. И кое-что интересное там имеется. На гряде рифовой, подводной, микроавтобус застрял между скалами. С двух сторон глубина большая, но он просматривается хорошо. Наши ребята к нему уже ныряли, но без толку – кроме дворников и антенны, ничего не достали. Говорят, двери там заклинило – не влезть. Пробовали стекла выбить – не получилось. Трудно под водой размахнуться, особенно когда воздуха уже нет и глубоко. Да и акулы на шум приплывают – интересуются причиной кипеша. Но ты все же попробуй: может, наврали или у тебя лучше получится. Думаю, там полезного хабара хватает. Сумеешь?
– Попробую.
– Вот и ладненько, а сейчас расходимся. Завтра перетрем, что еще не перетерли, и соберем ребятишек. Собираться серьезно надо – дело непростое.
Макс задержался, да и Дина не спешила уходить – она ведь не знала, куда ей теперь деваться. А Мишаня так и продолжал цедить воду – фляга у него, похоже, бесконечная. Эн, естественно, тоже остался – он и так у себя дома. Ничему не удивляясь, крикнул в спину Ленке, послушно семенившей вслед за Бизоном:
– Эй! Красавица! Скажи там, чтобы нам четыре чашки моего отвара принесли!
Ленка, не оборачиваясь, пробурчала что-то явно нехорошее, но Эн уже этого не заметил – повернулся к Максу:
– Юноша, судя по вашему взору горящему, имеются вопросы животрепещущие?
Кивнув, Макс сразу перешел к делу:
– Я только сейчас узнал, что мы, оказывается, на окраине живем. Что есть много других поселков. Почему с ними связи нет?
Эн ответил не раздумывая:
– А зачем?
– Не понял ваш вопрос. Как это зачем?!
– Максим, во все времена человеческие сообщества налаживали связи с другими сообществами по очень ограниченному набору причин. Какие причины для этого у нас? Самое полезное и взаимовыгодное – это, конечно, торговля. Да только чем нам с ними торговать? Ракушками и кокосами? Так они везде одинаковы. Все мы живем в аналогичных условиях, при однотипном наборе потенциальных товаров. Мне, допустим, очень нужна глина для кое-чего, но у кого можно купить, если на коралловых островах ее не бывает? А других островов здесь нет, разве что с Большим не все очевидно… Но торговать с населением Большого проблематично – диксы, знаете ли, категорически не приветствуют рыночных отношений. Вы, кстати, когда там будете, все запоминайте. Потом расскажете. Ничего не упускайте – смотрите, где какие камни, почва, растения, рельеф. Не забывайте даже о мелочах.
– Хорошо, – кивнул Макс.
– Вернемся к проблеме коммуникации. С торговлей все понятно – она отпадает. Что еще? Экспансия? Да, как раз этим и занимаются готы. Я не могу одобрить их методов, но втайне восхищаюсь целеустремленностью – судя по всему, они сумели создать весьма сильное образование. Фактически миниатюрное государство – кроме них, никто к подобному даже не приблизился. Не удивлюсь, если у готов уже не один десяток поселков. Не исключено, что в итоге они объединят все рифы под своей властью, хоть и ненадолго: их методы управления не способствуют длительному процветанию. Нам, увы, таких завоеваний не осилить: ресурсов острова не хватает для серьезного населения, а на тех, что есть, приличной армии не создашь. У нас нет плодородных земель с огородами, нет скота, не считая нескольких собак. Дичи тоже нет – лишь редкие мелкие птички, которые съедобны. Их много не набьешь. А чайки, бакланы и прочие морские пернатые в пищу не годятся – их даже умирающий от голода есть побрезгует. Мы живем морем. Практически племя морских собирателей. Даже структура первобытная вырисовывается: на роли вождя – Анатолий; на роли шамана – сами понимаете кто. Улыбаетесь? Зря, все очень серьезно. И самое главное – ни у кого нет желания менять сложившуюся систему.
Старших все устраивает – они живут, по местным меркам, неплохо, не утруждая себя. Их обязанности необременительны – встреча и контроль новичков, защита от внешних угроз, которые всерьез еще ни разу нам не угрожали. Старшие способны
Процедуры импичмента здесь нет, ненасильственная смена правительства маловероятна. Кровь тогда пролилась, потом раскол был – у нас сменилась власть, а беглецы основали Липу. С тех пор тишина и спокойствие – низы недовольны, но до точки кипения далеко; верхи блаженствуют в сытости и ничегонеделании. Только сейчас, узнав о серьезной угрозе, немного зашевелились – сам видишь. До них начало доходить, что продолжение застоя может до краха довести. А раньше и без луков обходились, да и вообще вопросами вооружения не озадачивались. При Чалом и то с этим делом лучше обстояло: он даже пытался наладить сбор полезных предметов на дне расселины. Плот собрали, колокол водолазный сделали. Но неудачно вышло – раздавило колокол еще на поверхности. Слишком непрочным оказался или балласт неравномерно распределили – сплюснуло грузом. Да и Анфиса в этот же период появилась, а потом резня произошла. В итоге про водолазные работы здесь больше никто не заикался – все, что связано с проектами Чалого, теперь табу. Нельзя даже упоминать. Ты – первое исключение из правил: твои инициативы Анатолий поддержал. Но кто знает, что было бы, начни ты говорить о водолазном колоколе – по сути, единственном доступном для нас способе глубоководных работ. Старшие тогда на волосок от смерти побывали – хоть Чалого давно уж нет в живых, но ненавидят и побаиваются его до сих пор.
Эн обернулся – указал на раковины:
– Здесь, на видном месте, даже записей о тех событиях не держу. Хоть я и на особом положении, но бравировать своей вседозволенностью не стоит. Так что, как и положено порядочным дикарям, мы обзавелись своими табу – даже шаману их нельзя нарушать… Простите, отвлекся. Так на чем мы остановились? На экспансии… Так вот, экспансия – удел единиц, попавших в благоприятные условия. Не исключено, что стартовый толчок готы получили от неких полезных предметов, попавших из нашего мира: падает их сюда очень много, только вот достать, как правило, непросто. У них появилась минимальная база, от которой можно было отталкиваться, замахиваясь на более серьезное. А нам отталкиваться не от чего – Земля подарками не балует, а прилагать лишние усилия для добычи этих подарков мы не стремимся по причинам, которые я уже изложил. Вот и сидим в тупике. Что дальше? Культурный обмен? Мы до этого еще недоросли. По сути, строй у нас первобытно-общинный, осложненный возрастными особенностями населения, специфической обстановкой и молодостью возникновения. Со временем, когда старшие дорастут до серьезных лет, мы станем полноценным племенем дикарей, а пока что у нас причудливая помесь колонии для малолеток, летнего лагеря для школьников и поселения анархистов. До революции, после которой власть перешла к Анатолию, элементов тюрьмы было значительно больше. Растем потихоньку… эволюционируем… Но все равно ресурсов на культурные ценности нет. Так что отпадает. Риск вырождения? С одной стороны, в малых общинах без него не обойтись и требуется приток свежей крови. Но с другой… Проблем с кровосмешением у нас не наблюдается – родственников практически нет, даже дальних. Случаи попадания братьев-сестер единичны, а угодившие сюда родители не выживают. Так что в первых поколениях вырождения не предвидится. А вот дальше – уже да, надо будет налаживать обмен генами с другими сообществами. Но когда это потребуется, нас давно уже в живых не будет, так что… И про светляков забывать не стоит: если они не перестанут падать на Землю, то мы не останемся без притока свежей крови. Пока что такого не наблюдается – интенсивность явления на спад не идет. Даже если власти сумеют вбить в головы абсолютно всех ротозеев информацию об опасности нахождения рядом с ФПС, то все равно поток новичков не иссякнет. Разве что немного уменьшится. Ведь значительная доля пропавших ни сном ни духом не ведала о появлении поблизости светляка – они только здесь узнавали, кто виновник. Неудивительно: днем, к примеру, его разглядеть непросто. Да и как увидишь, если, допустим, спишь в своей кровати, а он на крыше дома разгорелся? Вот и получается, что основная масса попавших – не беспечные зеваки, а случайные жертвы. Еще по работе в группе запомнился случай исчезновения пассажирского самолета – шел на посадку и пропал. Метрах в двухстах от начала полосы ФПС загорелся – не повезло. Так что без пополнения не останемся. Это даже хорошо – при нашем уровне младенческой смертности мы без новичков вымрем. Собственно, уже понемногу вымираем: налицо серьезный демографический перекос. Нехватка добытчиков усугубляется с каждый днем.