Рай в объятиях Беса

Войнова Яна

— Я уже выходила из клуба, когда на меня напали, – ее губы тряслись, на лице, даже спустя столько месяцев виднелись синяки. Хоть рукава ее свитера были длинными, она все время дергала манжеты, прикрывая жуткие последствия побоев. Лицо бледное, осунувшееся, глаза испуганные, плечи опущенные. – Меня ударили, затащили в какую-то темную комнату и повалили на пол. А потом, он навалился сзади, порвал юбку и… – слезы бесконтрольно лились из глаз. Говорила она тихо, едва можно было уловить то, что она рассказывает. Все время покусывала потрескавшуюся нижнюю губу. – Все произошло очень быстро. Я толком ничего не помню. Помню,

что было очень больно.

— Успокойтесь, потерпевшая, все хорошо. Продолжайте, – поддержала ее судья. Повидала Света на своем веку жертв изнасилования. Сходу могла определить, наговаривает на мужчину женщина или нет. К ужасу Светы восемнадцатилетняя Галина Рязанова говорила правду.

— А потом я… я успела разглядеть его татуировку. Большую такую.

— Потерпевшая, вы сможете ее описать? – спросил прокурор.

— Да, да, – затрясла головой девушка. – Это цветная татуировка. Огромного тигра, я успела рассмотреть ее. Она… – Галина стала четко описывать изображение на теле нападавшего.

— Света, это не я! – мгновенно зарычал Панкрат. Услышала у себя за спиной, как он подскочил и стал трясти железные прутья в клетке.

— Подсудимый сядьте! – гаркнула Юрченко.

— Ты слышишь меня, Света?! Это не Я! – орал как обезумевший Панкрат. Его пытались утихомирить охранники. Кажется, в зале суда началась перепалка. Девушка еще что-то лепетала. И много плакала. Игорь, чуть ли не брызгая слюной, что-то требовал от судьи. Юрченко нещадно колотила молотком, призывая всех к порядку.

Но Светлана Михеева больше никого и ничего не слышала. Ее словно оглушили. Звук всего этого балагана у нее в голове резко выключили. Она тупо уставилась в одну точку куда-то перед собой. Краска отлила от лица. Отчего-то стало больно дышать. А перед глазами все поплыло.

— У защиты есть вопросы к потерпевшей? – очень издалека доносился голос судьи. – Защитник? Светлана Михайловна?!

Бледная как смерть Света медленно встала, выпрямилась и, не смотря никому в глаза, неторопливо вышла из зала суда. На подкашивающихся ногах еле дошла до уборной. Потерянно огляделась и плюхнулась прямо на грязный пол общественного туалета. Ничего не чувствовала. Ни холода, ни мерзкого озноба, пробившего ее тело. И только жгучая резь в районе грудины подтверждала, что Света не умерла в тот момент, когда молодая девушка в деталях описала татуировку Панкрата. До боли знакомую. Десять лет прошло, а Света, кажется, помнит каждый штрих цветного тигра на его мускулистом теле. Часами ее рассматривала. До сих пор периодически ей снилась, как и его тигриные глаза. Жжение за грудиной усилилось, дышать было нечем, да и невозможно. Да и зачем ей теперь?

Глава 6

ДЕСЯТЬ ЛЕТ НАЗАД

Света внаглую лежала на спящем Панкрате. Ласково водила пальцем по огромной цветной татуировке во всю спину. И тихо посмеивалась. Огромный тигр, готовящийся к молниеносному прыжку… Конечно! Что еще может быть изображено у такого как он?! Большущая голова скалящегося хищника была одновременно красивой и жуткой. Острые клыки никому не оставляли шанса на выживание. Сомнений нет – загрызет до смерти. Мастеру, который делал ему тату, удалось с точностью передать даже характер владельца: непокорный, опасный, взрывной. А Света с первого взгляда определила его сущность.

Три месяца… На протяжении трех

месяцев Панкрат являлся к ней по ночам в сопровождении сотрудников органов. У нее было всего три часа, чтобы вкусить запретное наслаждение, а потом выть до самого утра в подушку. От боли, от безысходности, от адской тоски, которая душила Свету, когда за ним закрывалась дверь. И так каждый день…

Чем яростнее Света боролась с ним днем в суде, тем слаще Панкрат трахал ее по ночам. Наваждение какое-то! Сумасшествие! Дьявольское блаженство. Никогда не думала, что склонна к мазохизму. Однако издевалась над собой на полную катушку. Так не должно быть. Это неправильно. Они совершенно не подходят друг другу. Никогда не смогут быть вместе. Их порочная связь обречена. Но чем больше Михеева об этом думала, тем яснее понимала, что ничего пошлого между ними нет. Честно все. По-настоящему. Оба полыхали как обезумевшие в этом адском костре. Сгорали дотла, отдаваясь друг другу без остатка. И только сегодня Света уловила дым нещадно тлеющего пламени. Потому что завтра их дикому безумию настанет конец.

— Красивая, че хохотать перестала?! – прошептал раскинувшийся на кровати Панкрат, не открывая глаза.

— Я должна тебя посадить… – тихо ответила Света продолжая водить пальцем по его мускулистой спине. – И я тебя посажу… – она прикусила губу так сильно, что почувствовала металлический вкус крови во рту. – Почему ты Аверина не нанял? Он бы мог у меня выиграть. Все дела, которые я проигрывала, вел Аверин. Так же, как и он. Мы с ним счет ведем еще со студенчества. Тринадцать шестнадцать в мою пользу.

— Даже не сомневаюсь, что в твою, – беспечно хмыкнул Панкрат, перевернулся на спину и нежно уложил ее голову у себя на груди.

— Завтра последнее заседание. Судья вынесет решение. Не думаю, что тебе дадут пожизненное. Ты ж заплатил, правда? – с отчаянием выпытывала она. – Лет пятнадцать. Или двадцать, – слеза скатилась по ее щеке и упала на его загорелую грудь. – А я тебя больше не увижу… У меня есть сегодня и завтра. И все…

— Свет…

Она подскочила с кровати, быстро натянула на себя халат, подошла к окну и обхватила себя двумя руками. Съежилась от пронизывающего зябкого холода, очаг которого находился у нее в груди.

— Наверное, тебе стоит уйти. Прямо сейчас. Какой смысл оттягивать неизбежное? – потерянно передернула плечами.

— Красивая, ты че? Света?! – он присел на кровать, поставил локти на колени и запустил пальцы себе в волосы. В комнате буквально в каждой частице воздуха ощущалось это… ужасное, проклятое, невыносимое… Раздирающее изнутри, пожирающее все живое в них… острое чувство неизбежной потери.

— Я. Тебя. Посажу…

— Да, ты уже говорила, – поникший голос Панкрата раздался у нее за спиной и ее тут же сзади обхватили его сильные мускулистые руки.

— Ты не понимаешь, – процедила сквозь зубы Света, глотая слезы, резко дернулась, чтобы выбраться. Чтобы вновь не растаять в его сладких объятиях, но Панкрат удержал.

— Красивая… – с болью выдохнул ей в лицо.

— Ты НЕ понимаешь! – отчеканила тихо скулящая Света. – Я – прокурор. Я должна тебя посадить. И Я это сделаю. Понимаешь? Я! Завтра тебе дадут срок! И если твой адвокат говорит обратное, то он врет! Я хорошо выполнила свою работу. Черт бы меня побрал! – от бессилия стукнула кулаком его по груди.