Район на район, или хаос юго-востока
Шрифт:
– Да? Где? – встрепенулась девушка.
– На балконе.
– Да? – грустно задумалась она. – А я тебя не видела.
Она снова положила голову ему на плечо. Они помолчали немного.
– А у меня вчера день рождения был, – похвасталась и Рая.
– Да? Блин! Точно! – хлопнул себя по лбу Дима. – Прости. Я забыл совсем. С меня подарок.
– Да ладно тебе, – парировала девушка. – Подарок… Ты мне сам, как подарок.
На брёвнышке Дима уже не скромничал. Он целовал её и даже не стеснялся исследовать руками её стройное и
«У многих людей есть свой запах тела, – думал он. – Вот и у неё тоже свой есть».
Приятный пьянящий аромат, излучаемый её кожей, который Пономарёв полюбил с той первой секунды, как только почувствовал его, он вдыхал полной грудью, не в силах насладиться им сполна.
Они посидели ещё какое-то время на бревне. А потом Рая предложила:
– Давай просто погуляем?
Возбуждение Пономарёва было очень сильным, и ему совсем не хотелось вставать и куда-то идти, но спорить он не стал.
Они просто бродили по улицам. Очень медленно. В обнимочку.
– А Серёга опять сейчас у Марго, – вдруг пожаловалась Раиса.
– Да? А я думал – на рыбалке. А чего он у неё? – сделав вид, что ничего не знает, сказал Дмитрий.
– Нет, не на рыбалке, – горько выдохнула Рыжая. – Они любовники.
– Да?! – возмущённо удивился Пономарь. – И ты так спокойно об этом говоришь?!
Теперь Дима искренне ей сочувствовал, но не знал, как помочь или что посоветовать.
– Дим, мы с тобой уже третий раз видимся, – перевела красавица тему, – а я до сих пор не знаю, где ты живёшь.
«Третий? Ну да, третий, – подумал Пономарёв. – Первый раз – это в день знакомства, на шашлыках, и ещё два раза на свидании: в прошлый раз и сегодня. Умеет же она убить наповал!»
Дима не знал, что и ответить.
Рая чувствовала напряжение, которое росло внутри Пономарёва, и как ему больно терпеть это давление в паху и в самих «помидорках» на каждом их свидании, вот и хотела уже дать этому напряжению выход. Кроме того, она и сама хотела близости.
– Я вообще не против, – сказал Дмитрий. – Только родители, скорее всего, сейчас дома. Поехали, если хочешь. Покажу тебе, где я живу. О! Стихи получились! «Покажу, где живу».
Его одновременно переполняли два чувства: беспредельная радость и горечь. Первое – оттого что она – его рыжая мечта, будет у него дома, в его комнате, на его диване. А второе – оттого что его родители тоже могут быть дома, и, естественно, совесть не позволит ему крутить в их присутствии шуры-муры.
…
Они вошли в квартиру. Пономарёв заглянул в большую комнату. Там никого не было.
– Ща! Погодь пока тут, – сказал он и пошёл обследовать жилище.
В квартире никого не оказалось.
– Странно! – удивлённо и одновременно радостно воскликнул Дима. – Нет никого. Пошли ко мне.
Они прошли из прихожей в маленькую комнату.
– Садись на диван, – показал он рукой. – Надо, то-сё, дверь как-то заблокировать.
Пономарёв подставил к двери стул, спинкой под ручку. Ручка спокойно нажималась, чуть дотрагиваясь до спинки стула. Потом он достал из шкафа жестяную коробочку из-под конфет и положил её на спинку стула, между самой спинкой и ручкой двери. Теперь ручка лежала на коробочке. Дима попробовал надавить на рычаг ручки пальцами. Коробочка проминалась, и, если надавить на ручку посильнее, то дверь можно было открыть. Тогда он взял металлическую палочку, это была складная расчёска, похожая на перочинный нож или на опасную бритву, и подсунул её под ручку перпендикулярно последней. Теперь ручка плотно прилегала к корпусу «бритвы-опаски», и нажать её было невозможно.
– Всё! – с какой-то детской радостью сказал Дима. – Не войдут теперь.
Он присел на диван и обнял Раису. Они слились в долгом и нежном поцелуе.
– Может, разложишь диван? – покусывая свои губы, предложила рыженькая.
Дима встал и потянул Раю за руку. Она тоже поднялась. Затем он взялся за низ сидушки дивана и потянул её на себя. Диван-кровать разложилась в полноценную кровать-полуторку. Получился неплохой «плацдарм». Они упали уже на нормальное ложе и стали кататься по дивану в страстных объятьях. Губы Пономарёва опускались по шее ниже, к её плечам. Он хотел уже спуститься к груди, но Раиса вдруг остановила его. Дима почувствовал, что его «маленький друг», который уже окаменел от сильнейшего возбуждения, сейчас просто лопнет оттого, что Рыжая Бестия остановила его продвижение.
«Ну всё, блин! Приехали! – гневно подумал Пономарёв. – Беги теперь в сортир, дрочи! Притом, что у тебя девушка лежит в комнате! Да что, блин, в комнате?! В руках! И, блин, говорит: «Остановись»!»
– Закрой шторы. Я стесняюсь при свете, – мило смущаясь, сказала Рыжая Соня.
Эти слова оживили перевозбуждённого молодого человека. Он тут же встал, подошёл к окну и задёрнул тёмно-коричневые шторы. Потом вернулся к девушке и снова начал ласкать свою рыжеволосую Бестию. Он стал аккуратно снимать с неё платье. Потом и колготки…
«Точно – бестия! Как она грамотно издевается надо мной! – мазахически думал Дима. – Как она манипулирует! Давай, Рыжая Соня, отчебучь ещё чего-нибудь!»
…
После того, как всё закончилось, Дима, немного отдышавшись, лежал на спине, а Рая рисовала своими пальцами по его груди и животу линии и завитушки. Она уже совсем не стеснялась, хотя в комнате было довольно светло. Потому что и за окном тоже было светло. И шторы не были такими уж тёмными. Да и глаза уже привыкли к полумраку комнаты.
– А что у тебя с рукой, – поинтересовалась Рыжая Соня, дотронувшись до пластыря.
– Да… – выдохнул Пономарёв, взглянув на «заплатку», – велик ремонтировал, поранился.
– У тебя такая мощная грудь, – ласково сказала она, ведя пальцем по объекту обсуждения.
Дима прыснул и рассмеялся, услышав эту фразу.
– Ты чё, серьёзно? – удивлённо спросил он. – Ты и вправду считаешь вот это вот мощным?!
Пономарёв показал пальцами на свои, чуть ли не впалые, но уж точно не мощные грудные мышцы.