Райский сад дьявола

Вайнер Георгий Александрович

— Конечно! Настаиваю! — ярился Полк. — Предполагаемая мной цепь: русский, убитый в лифте аэропорта, скорее всего курьер, привез чемоданчик с золотыми зубами погибшему через двадцать минут гангстеру Лекарю… По косвенным показаниям, Лекарь возил в галерею Бастаняна какие-то произведения искусств. Не думаю, что Лекарь приобретал их на аукционе «Сотби», и Бастанян тоже в этом не сомневался…

— Стив, это все твои предположения, фантазии… Доказательной базы не существует… Ты представляешь, что с нами сделают

на слушании адвокаты?!

— Вот я и собираюсь найти эти доказательства… А что касается адвокатов, то тебе надо выступить с законодательной инициативой — половину наших адвокатов депортировать в Россию. Там возникнет правовая система, а у нас станет можно дышать…

— Иди к черту…

Еще полчаса свалки и пустоговорения, и Харки подписал ордера.

— Смотри, Стив, обделаешься — я тебе голову оторву.

Они постукались, почокались своими университетскими перстнями на безымянном пальце, и Полк с облегчением и злобой отвалил, напутствуемый традиционным: «…а закон мне дороже!»

…А сейчас красавчик Майк Конолли деликатно оттолкнул Полка перед дверями галереи «Алконост» и вошел туда первым. Полк усмехнулся — несмотря ни на что, полицейские, работающие «на земле», держат их, федов, за неумех и чистоплюев.

Модный пиджачок на Майке был расстегнут, а рука под полой, на поясе джинсов…

В галерее было безлюдье, плевые картиночки по стенам, пыль, дымящаяся в косых лучах солнца, ликующий голос Глории Гейнор — «I will survive», и толстая молодая блондинка за ампирным столом в углу.

— Хай! — сказал Майк Конолли.

— Хай! — равнодушно ответила двухсотфунтовая девушка, лениво моргнув черными выпученными глазами размером с калифорнийскую сливу. Симпатичная блондиночка — у нее были пушистые усики, мечта молодого жиголо.

— Мы хотели поговорить с мистером Бастаняном, — учтиво объяснил Майк.

Девица чуть угомонила Глорию Гейнор, подвернув звук из приемника, но не выключила — она явно надеялась, что они уберутся как можно скорее.

— Ее нет здесь, — сказала девица.

— Кого — ее? — переспросил Майк.

— Мистер Бастанян…

— Это я заметил, — усмехнулся коп. — А где она, мистер Бастанян?

— Он в бизнес-трипе, — поправилась девица.

— Прекрасно! — восхитился Майк. — И где же пролегает бизнес-маршрут Бастаняна?

Девица задумалась, наклонив голову, будто прислушиваясь к советам Гейнор — как надо выживать. Потом серьезно сказала:

— Это бизнес-секрет…

Полк положил на ее шикарный ампир супину — повестку и ордер на обыск, мягко сказал:

— У вас не должно быть от нас секретов… Прочитайте и распишитесь… Вы, как я понимаю, секретарь?

Девица долго читала супину, кивнула, грустно ответила:

— Я есть здесь босс. Мистер Бастанян мой служащий… Она — агент…

— Сказка! — восхитился Майк, повернулся к Полку. — Обычная история… Эта мохнатая задница с желтой крашеной растительностью здесь босс…

Полк, нажимая голосом, спросил:

— Вы, как босс, должны знать, где ваш агент! Ну-ка, быстренько рассказывайте… И покажите, кстати, ваши документы…

Бесконечный музыкальный рассказ Глории Гейнор о том, как она все-таки выживет, несмотря на превратности любви, наконец все-таки закончился, и девица с желтой растительностью, глубоко вздохнув, достала из сумки водительские права. Там было написано — «Angel Mkrtschn».

— Это не фамилия ангела, — сказал Майк, возвращая права. — Это шпионская шифровка…

— Нормальная армянская фамилия, — пожал плечами Полк. — Мкртчан.

— У них что, нет в языке гласных звуков? — удивился Майк.

— Есть, есть, — успокоил Полк. — Для других целей…

Огромный златоглавый ангел с печальными глазами ослицы поделился своими заботами:

— У меня с именем проблемы… У американцев негибкий язык, они не могут сказать «Мкртчан»…

— Давайте закончим наши дела, и пойдите поменяйте немного фамилию, — предложил Майк. — Допустим, Макартур… У нас был такой знаменитый генерал. И всем станет хорошо. Так где же сейчас находится Левон Бастанян?

— В Москве…

— Что он там делает? — спросил Полк.

— Переговоры…

— С кем?

Ангел долго думала, похлопала сливовыми выпученными очами и сказала вполне уверенно:

— Не знаю…

— Когда вы с ним разговаривали? — с выражением безнадежности на лице расспрашивал Конолли.

Ангелок заглянула в настольный календарь:

— В понедельник… Четыре дня назад…

— А как часто вы с Бастаняном говорили по телефону?

— Каждый день…

— А что произошло на этой неделе? — Полк видел, что ангелы готовы тоже плакать. — Почему не говорили?

— Его телефон не отвечает…

— Раньше такое бывало?

— Нет! — твердо сказал Ангел с будущей фамилией Макартур. — Я звоню ему утром — в Москве середина дня… А вечером Левон звонит сам… Спрашивает, что слышно…

— Вот и я вас спрашиваю, — вмешался Майк. — Что слышно?

— Ничего… Никто не заходил в эти дни…

Обыск ничего не дал — пусто… Ангелок безропотно отдала ключи от сейфа «Хоггсон-бразерс, Чикаго». Замечательная бронированная коробка, старая, таких сейчас не делают — с двойными сувальдными замками, именным шифровым набором. Изнутри дверца сейфа была похожа на модель паровой машины в разрезе — какие-то поршни, шестерни, толстые пружины. Его кислородной горелкой разрезать труднее, чем титановую подлодку. Поглаживая корабельную броню, Конолли с усмешкой сказал: