Райское Местечко
Шрифт:
Центральные места амфитеатра имели широкие проходы между рядами, а кресла разделялись маленькими полочками-столиками. В боковых частях амфитеатра ряды стояли гораздо плотнее, и никаких столиков между ними не было, как в обычном земном театре.
Партер, поднимающийся широкими площадками вверх, представлял собой кабинки, отделенные одна от другой перегородками чуть ниже человеческого роста, поэтому каждый следующий ряд был приподнят над предыдущим и находился на следующей площадке. В каждой кабинке был небольшой столик и пять мест. Я понял, что эти кабинки отведены для гоэ с «их «телохранителями».
Так
Сейчас зал был пуст, но на сцене и возле нее суетилось немало народу. Они что-то делали возле голопроекторов декораций, что-то опускали в люки сцены, что-то поднимали вверх, расставляли за установленным перед сценой с дополнительным бортиком какую-то аппаратуру и баллоны.
Наконец я увидел Мелиссу. Она вышла из-за кулисы, показывая техникам на софиты и что-то им объясняя. Те согласно покивали и вернулись обратно в пространство за сценой.
Я быстро подошел к Мелиссе, пока она не занялась еще чем-нибудь неотложным.
– Алекс, привет! Как ты себя чувствуешь?
Я пожал плечами:
– Вроде нормально.
– Хорошо. Сегодня ты будешь обычным зрителем. Но мне хотелось бы, чтобы ты постарался смотреть не только на сцену, но и в зал. Во время балета должна пройти первая массовая обработка корнезианцев, пришедших на спектакль. Я тебе специально не рассказываю, что и как должно произойти. Конечно, мы все будем записывать и потом подробно изучим, но мне интересно твое непосредственное восприятие. И будь настороже, мало ли какие могут быть неожиданности. Конечно, сегодняшнее представление будут обслуживать не люди из КСО, а хорошо подготовленные члены нашей команды, так что ты не кидайся на помощь сразу, если что случится. Ну, не мне тебя учить, ты человек достаточно опытный. Да я надеюсь, что все пройдет по плану, без лишних эксцессов. Хотя, конечно, первый блин…
Видишь ли, наш балет – провокация. Он должен определенным образом подействовать на связи в мозгу корнезианцев, чтобы наши меры были максимально эффективны. Мы создавали этот балет не в.порыве творческого вдохновения. Нет, мы рассчитывали и выверяли каждое движение, каждый ритм и мелодию, освещение, спецэффекты, костюмы, все мелочи с учетом механизмов работы мозга аборигенов, проверяя, так сказать, алгеброй каждый элемент гармонии. Надеюсь, что в итоге получилось не так уж и плохо, не хуже других балетов.
Плохо только, что танцевать в этом балете и сегодня, и дальнейшем придется мне, и ежедневные спектакли в гастрольной поездке придется как-то совмещать с руководством операцией. Понимаешь, мы в качестве исполнителя балета пробовали многих селферов. Казалось бы, запись во встроенный процессор гарантирует точное выполнение программы, выполнить эту программу способно тело любого селфера, и вроде бы все получается правильно, но ожидаемого эффекта не достигается. Черт его знает, в чем тут дело, в каких тонкостях, в каких нюансах. Во всяком случае, оказалось, что только мы с Шерром можем должным образом исполнять наш балет. И бригада, в которую мы включены, поедет по самым сложным районам, на те острова, где хуже всего обстоит дело с ловом ахи, где выше всего процент «пограничников», чей мозг находится на грани необратимых изменений. Их еще можно сласти. Во всяком случае, наш балет создавался именно
Ну, а сегодня у нас премьера в боевой, можно сказать, обстановке,- продолжила Мелисса.- Начало балета – в шесть. Но ты приходи пораньше, чтобы почувствовать местную атмосферу. Для хорошего обзора зрительного зала займи место ряду в десятом сбоку, вон там.
Времени до начала представления у меня было еще предостаточно. Я решил искупаться в океане и пошел на пляж. Берег был пуст. «Туристы» этого заезда занимались делом. Один я был пока предоставлен самому себе. Я немного поплавал, но потом мне пришла в голову мысль, что артистам после спектакля принято дарить цветы, тем более после премьеры.
Я направился в оранжерею. Цветы здесь имелись в изобилии, и дежурный флорист, милая девушка, предложила мне собрать букет в соответствии с моими пожеланиями, или же я мог выбрать букет из уже готовых.
Готовые букеты были хороши, и довольно традиционные композиции, и экзотические, включающие местные растения. Но при пристальном рассмотрении один букет показался мне слишком официально-помпезным, другой – варварски-пышным, третий – претенциозно-изысканным, и так далее. И никакой из этих букетов я почему-то не мог представить себе в руках Мелиссы. Возможно, я был излишне придирчив или вообще придавал неоправданно большое значение тому, какие я выберу цветы, но сердце мое ни к одному из выставленных букетов не лежало.
Я ведь собирался не просто исполнить некий формальный ритуал, нет, мне хотелось действительно сделать Мелиссе приятное. В конце концов, что я мог подарить этой женщине, которой, по сути, принадлежала вся Земля? Да только милый пустяк, который доставил бы ей мимолетную радость…
Поэтому я хотел найти цветы, которые она обязательно бы заметила в том море цветов, которые ей преподнесут, когда закончится представление. И я хотел бы, чтобы она поняла, что эти особенные цветы мог выбрать только я, человек, который знает и понимает ее, любит ее больше всего на свете.
Я задумчиво разглядывал выставленные цветы, и наконец мой взгляд остановился на довольно скромном букете. Большие темно-синие и белые васильки выглядели просто, но что-то мне в них показалось необычным. Внезапно мне пришло в голову, что именно этот букет могла бы нарисовать на одной из своих картин Мелисса… Да, а за окном шел бы снег, ветер наметал бы сугроб у лежащей на боку космояхты…
Я тряхнул головой. Что это пришло мне в голову? С чего это вдруг привиделась мне картина, которой не существует? Это Мелисса придумывает свои странные картины, а у меня таланта художника никогда не обнаруживалось!
Но я решил взять именно этот букет. Флористка упаковала его в цилиндрическую сумку из непрозрачной серой бумаги, в которой я мог спокойно носить цветы, не привлекая к себе внимания, пока не настанет момент вручить их Мелиссе.
Я поднялся к себе в номер и переоделся в форму, в парадный белоснежный вариант, но никаких наград надевать сегодня не стал. Я подошел к зеркалу. Удивительно, но мне показалось, что во мне сохранилось что-то от облика принца Джея, хотя никакого грима на моем лице сейчас не было. Правда, глаза были не синими и совсем не сияющими.