Раз, два - пряжку застегни

Кристи Агата

Она приехала в Англию из Индии полгода назад, жила в разных отелях и меблированных комнатах, пока наконец не перебралась в «Гленгаури-Корт», который ей понравился своей домашней атмосферой. В Индии мисс Сейнсбери Сил в основном проживала в Калькутте, где выполняла миссионерскую работу и преподавала дикцию.

– Чистое и правильное английское произношение очень важно, старший инспектор. Понимаете, – мисс Сейнсбери Сил жеманно улыбнулась, – девушкой я играла на сцене – конечно, только в провинциальных театрах и в маленьких ролях. Но у меня были большие амбиции и солидный репертуар. Потом я отправилась в кругосветное турне – Шекспир, Бернард Шоу… – Она вздохнула. – Нас, женщин, подводит наше сердце. Опрометчивый, импульсивный брак…

Увы, мы разошлись почти сразу же. Я поняла, что ошиблась, и даже вернула себе девичью фамилию. Одна подруга снабдила меня небольшим капиталом, и я открыла свою школу дикции. Я помогла основать неплохую любительскую театральную труппу – нужно показать вам наши афиши.

Старший инспектор Джепп почуял опасность и поспешил откланяться. Но мисс Сейнсбери Сил никак не умолкала:

– Если случайно мое имя появится в газетах – я имею в виду как свидетеля на дознании, – проследите, чтобы оно было напечатано верно: Мабель Сейнсбери Сил. И пусть упомянут, что я играла в «Как вам это понравится» [13] в Оксфордском репертуарном театре…

– Конечно, конечно. – И Джепп быстро ретировался.

В такси он вздохнул и вытер лоб.

13

«Как вам это понравится»– пьеса У. Шекспира.

– Боюсь, придется проверить, не наврала ли она с три короба, – сказал он. – Хотя мне так не кажется.

Пуаро покачал головой.

– Лжецы, – промолвил он, – никогда не бывают ни столь обстоятельны, ни столь непоследовательны.

– Я предвижу, что она будет путаться на дознании, – продолжал Джепп. – Со старыми девами всегда так. Но актрисам нравится быть на виду.

– Вы действительно хотите вызвать ее на дознание? – спросил Пуаро.

– Не знаю – посмотрим по обстоятельствам. – Помолчав, Джепп добавил: – Я все сильнее убеждаюсь, Пуаро, что это не было самоубийством.

– А как же мотив?

– Это пока выше моего понимания. Предположим, Морли когда-то соблазнил дочь Амбериотиса?

Пуаро помолчал, пытаясь представить себе мистера Морли в роли соблазнителя юной гречанки с полными страсти глазами, но это ему не удалось.

Он напомнил Джеппу слова мистера Рейли, что его партнер не умел радоваться жизни.

– Ну, кто знает, что могло произойти во время круиза, – рассеянно отозвался Джепп. – Мы сможем лучше во всем разобраться, когда поговорим с этим парнем.

Они расплатились с водителем и вошли в «Савой».

Клерк бросил на них странный взгляд.

– Мистер Амбериотис? – переспросил он. – Сожалею, сэр, но боюсь, что вы не сможете повидать его.

– Еще как смогу, приятель, – мрачно отозвался Джепп. Отведя клерка в сторону, он показал ему удостоверение.

– Вы меня не поняли, сэр, – сказал клерк. – Мистер Амбериотис умер полчаса назад.

Эркюлю Пуаро показалось, будто перед ним бесшумно, но наглухо закрылась дверь.

Пять, шесть – ветки подбери

1

Спустя сутки Джепп позвонил Пуаро. В его голосе слышалась горечь:

– Конец! Дело лопнуло!

– Что вы имеете в виду, друг мой?

– Морли покончил с собой. У нас есть мотив.

– Какой именно?

– Я только что получил медицинское заключение о смерти Амбериотиса. Не стану утомлять вас профессиональным жаргоном, но, говоря на простом английском, он умер в результате чрезмерной дозы адреналина и новокаина. Насколько я понял, это подействовало на сердце. Когда бедняга сказал, что чувствовал себя скверно вчера во второй половине дня, он не лгал. Адреналин и новокаин дантисты впрыскивают в десны для местной анестезии. Морли по ошибке ввел слишком большую дозу, а после ухода Амбериотиса понял, что натворил,

не смог этого перенести и застрелился.

– Из пистолета, которого, насколько нам известно, у него не было? – осведомился Пуаро.

– Он мог у него быть. Родственники не всегда все знают. Вы бы поразились, если бы я вам рассказал, сколько вещей иной раз проходит мимо них!

– Это верно.

– Ну, вот такие дела, – вздохнул Джепп. – Это объясняет все абсолютно логично.

– И все же, друг мой, – промолвил Пуаро, – это не вполне меня удовлетворяет. Пациенты действительно иногда весьма неблагоприятно реагируют на местную анестезию. Непереносимость адреналина хорошо известна. В комбинации с новокаином даже маленькие дозы могут вызвать токсический эффект. Но врач или дантист, использовавший лекарство, обычно не доходит в своем волнении до самоубийства!

– Да, но вы говорите о случаях, когда применение анестезирующих средств было правильным. В таких обстоятельствах врача нельзя винить, так как смерть вызвана идиосинкразией пациента. Но в данном случае явно была использована чрезмерная доза. Точное количество еще неизвестно – подобный анализ занимает целую вечность, – но доза явно была значительно выше нормальной. Это означает, что Морли совершил ошибку.

– Даже если так, – заметил Пуаро, – это ошибка, а не преступление.

– Да, но это уничтожило бы его как профессионала. Никто не пойдет к дантисту, который по рассеянности может впрыснуть вам смертельную дозу лекарства.

– Признаю, что это выглядит странно.

– Но такие вещи случаются и с врачами, и с аптекарями… Годами они бывают внимательны и абсолютно надежны, а потом минутная рассеянность – и какой-нибудь бедняга за нее расплачивается. Морли был чувствительным человеком. Если врач прописывает лекарство, то в подобных трагедиях обычно виноват аптекарь или фармацевт. А здесь вся вина лежит только на Морли.

– Но в таком случае он оставил бы записку, не так ли? – возразил Пуаро. – Объяснил бы сестре, что не может вынести последствий своей ошибки.

– Очевидно, он внезапно осознал, что произошло, потерял голову и прибег к радикальному выходу из положения.

Пуаро не ответил.

– Знаю я вас, старина, – продолжал Джепп. – Если вы вцепились зубами в дело, то вам хочется, чтобы это было громкое убийство. Правда, на сей раз это моя вина – я сам навел вас на след. Ну, признаю, что ошибся.

– Мне все же кажется, что может быть другое объяснение, – сказал Пуаро.

– Даже множество других объяснений. Я думал о них, но все они чересчур фантастичны. Допустим, Амбериотис застрелил Морли, вернулся домой, почувствовал угрызения совести и покончил с собой, используя лекарство, которое стянул из кабинета Морли. Если вам это кажется правдоподобным, то мне, напротив, чертовски маловероятным. В Ярде имеется досье на Амбериотиса. Выглядит любопытно. Начал как хозяин маленького отеля в Греции, но потом влез в политику – занимался шпионской деятельностью в Германии и Франции и заработал недурные денежки. Но быстро разбогатеть таким способом не удавалось, и он, по-видимому, попробовал заняться шантажом. Короче говоря, наш мистер Амбериотис – не слишком приятная личность. В прошлом году он побывал в Индии и вроде бы вытянул немалую сумму у одного из тамошних князьков. Но беда в том, что у нас против него нет никаких доказательств – он скользкий как угорь! Есть еще одна версия. Амбериотис мог шантажировать Морли, и тот, воспользовавшись удобным случаем, впрыснул ему опасную дозу адреналина и новокаина, надеясь, что смерть припишут идиосинкразии. Когда Амбериотис ушел, Морли стала мучить совесть, и он застрелился. Конечно, это возможно, но я не в состоянии представить себе Морли в роли расчетливого убийцы. Нет, я уверен, что все было так, как я сказал в самом начале: перетрудившись утром, Морли допустил роковую ошибку. Нам придется этим удовлетвориться, Пуаро. Я говорил с прокурором, и он в этом не сомневается.