Шрифт:
Раз, раз — гость сидит у нас
За завтраком м-р Морли был явно не в настроении. То он жаловался на ветчину, то спросил, почему кофе напоминает жижу, а под конец заметил, что кукурузные хлопья от раза к разу становятся все хуже.
Это был маленький человек с морщинистой кожей и довольно решительной челюстью. Его сестра, заправлявшая всей работой по дому, напротив, была крупной женщиной, нечто вроде гренадера в юбке. Задумчиво поглядывая на брата, она поинтересовалась, не была ли вода в ванной и на
В ответ Морли пробурчал что-то, отдаленно смахивавшее на «нет».
Заглянув в газету, он лишь буркнул, что правительство, похоже, неспособно вырваться из замкнутого круга бездарности и явной идиотии, на что сестра глубоким басом заметила, что это невежливо. Будучи просто женщиной, она считала, причем неизменно, что все действия любого правительства безусловно полезны обществу. Поэтому она потребовала от брата объяснить, почему он считает политику правительства непоследовательной, имбецильной, идиотской и откровенно самоубийственной?!
Подробно изложив свои взгляды на этот вопрос, Морли выпил еще одну чашку презренного кофе и только тут заговорил о том, что погрузило на самом деле в бездну пессимизма и отчаяния.
— Эти девчонки! Все они одинаковые! Ненадежные, самовлюбленные, ни в чем на них нельзя положиться.
— Ты о Глэдис? — спросила сестра.
— Видишь ли, она только что сообщила — у ее тетки удар и ей надо срочно выехать в Соммерсет.
— Ну, дорогой, такое случается. Нельзя же винить ее за это.
Морли мрачно покачал головой:
— А я откуда знаю, что тетку эту хватил удар? А вдруг она все это нарочно подстроила со своим ухажером, с этим прохвостом?! Нет, это точно — они сегодня куда-то направляются вдвоем.
— Ну, дорогой, о чем ты говоришь? Я даже в мыслях не допускаю, что Глэдис способна на такое. Ведь ты же сам всегда считал, что у нее развито чувство долга.
— Ну да, конечно…
— Умная девушка и к тому же весьма старательная — ведь это твои же слова?
— Да, да, Джорджина, но все это было до тех пор, пока она не познакомилась с этим парнем. И как она изменилась с тех пор?! Стала какая-то рассеянная, дерганая, нервная.
Гренадерша глубоко вздохнула.
— В конце концов, Генри, девушкам свойственно влюбляться. Что ж тут поделаешь.
— Это не должно… — рявкнул Морли, — отражаться на ее работе. Она ведь мой секретарь. А сегодня, именно сегодня она мне так нужна! Такие важные клиенты! Ну, не обидно ли?
Обидно, конечно. А кстати, Генри, как твой новый паренек?
Новый приступ вздохов и нечленораздельного бурчания.
— Хуже пока не было. Простейшую фамилию не может правильно произнести, а о манерах и говорить не приходится. Если все так пойдет и дальше, придется искать другого — ну куда с таким? Что за образование дают им в наши дни? Готовят недоумков, не способных понять элементарных вещей. — Он взглянул на часы.
— Пора собираться. Надо еще эту Сейнсбэри Сил принять вне очереди — зуб у нее, с болью. Я посоветовал ей пойти к Рейли, но она и слышать не хочет.
— Разумеется, — заметила м-с Морли. К брату она была всегда лояльна.
— А что? Прекрасный специалист этот Рейли, нет, правда, отличный! Первоклассный диплом, и работает на современном уровне.
— Вот только ручонки у него дрожат, — заметила м-с Морли. — Пьет, похоже.
Брат рассмеялся — к нему снова вернулось хорошее настроение:
— Жди к обеду. Как обычно — в половине второго.
Амбериотис сидел в «Савое» и, довольно ухмыляясь, орудовал зубочисткой. Все шло как нельзя лучше. Ему опять повезло.
Ну не чудно ли? Несколько милых слов этой курице — и такой богатый улов… А ведь правду говорят — пусти свой хлеб по реке… А что, он всегда был добрым с женщинами. И щедрым! А в будущем будет еще пощедрее.
Перед глазами поплыли лучезарные, радужные картины. Маленький Димитрий… И добряк Константинопулос в битве за процветание своего крохотного ресторанчика… Вот будет сюрприз для них!
Рука неосторожно ткнула зубочисткой в десну — Амбериотис поморщился. Розовые видения будущего уступили место болезненным ощущениям настоящего. Кончик языка бережно коснулся ранки.
Он вынул блокнот — «Двенадцать часов. Улица королевы Шарлотты, 58». Потом попытался было вернуть прежнее настроение, но тщетно. Сознание сосредоточилось на короткой фразе:
«Двенадцать часов. Улица королевы Шарлотты, 58».
Завтрак в отеле «Гленгоури» подходил к концу. Мисс Сейнсбэри Сил болтала с м-с Болито — в ресторане им отвели соседние столики и они подружились уже на следующий день после приезда мисс Сил. Было это неделю назад.
— Знаете, дорогая, — проговорила мисс Сил, — но он действительно перестал болеть. Не тревожит ни чуточки. Думаю, я позвоню и отменю этот визит…
— Не глупите, моя дорогая, — отвечала ей новая подруга. — Вы пойдете к дантисту и покончите с этим раз и навсегда.
М-с Болито была высокой, внушительной женщиной с сочным грудным голосом. Мисс Сил было уже за сорок, ее неровно обесцвеченные волосенки клубились вокруг головы беспорядочными кудряшками. Одевалась она артистически небрежно, пенсне не удерживалось на носу. А уж какая говорунья она была…
— Но правда, — сказала она кокетливо, — ведь действительно не болит.
— Ерунда! Ведь только вчера вы меня уверяли в том, что даже заснуть не могли.
— Ну.., да, до некоторой степени. Но сейчас, думаю, нерв уже умер…
— А раз так, то тем более надо сходить к врачу, — твердо парировала м-с Болито. — Мы все в подобных случаях норовим отложить на потом, но ведь это трусость! Надо решиться, моя дорогая! И покончить с ним.
С беззаботных губ мисс Сил, казалось, готово было сорваться нечто вроде: «Конечно, это же не ваш зуб…» Однако на деле она произнесла: