Разбег в неизвестность
Шрифт:
Однако Шелепин не ушел за общий стол, а, привычно оперев руки на трибуну, с пафосом продолжил свою речь:
– Вы готовы «по случайности» уничтожить три четверти людей? Наших граждан, черт возьми?! А если у кого-то нервы не выдержат?! Или произойдет техническая ошибка и ракета «уйдет» в США? Невозможно? А-ха-ха-ха! – искусственно и противно рассмеялся Александр Николаевич. – Будто мало было уже этих ошибок. А тут каждая может вызвать страшный ответный удар!
– У нас такая надежность, что при загрузке ракеты в шахту начальнику караула отдается приказ: при самопроизвольном пуске двигателей первым делом расстреливать ракету из пулемета. – Устинов поправил очки и продолжил: – Вы думаете, зря командиры полков РВСН назначаются напрямую
Члены Президиума молчали. Практики с немалым опытом руководства, они прекрасно понимали, как в реальности выполняются приказы и постановления. И какой невообразимый бардак можно обнаружить в самой идеальной военной части.
Шелепин повернулся к Малиновскому:
– Родион Яковлевич, извините. Спасибо, но на сегодня все.
– Вы в Америку войска отправьте! – обидно и подло добавил Полянский [139] вслед поникшему маршалу.
– Дима, ну хватит уже про это! – Устинов примиряюще покачал головой. – Ведь старая история!
139
Дмитрий Степанович Полянский говорил еще в 1964 году: «Планы военного проникновения в Южную Америку – это бред, чреватый громадной опасностью войны».
– Еще ваш Каманин [140] хорош! Все пороги обил, предлагает вывести ядерное оружие в космос! – парировал Дмитрий Степанович уже в сторону куратора оборонной промышленности СССР. – И не надо мне намеков!
– Да какая разница? Сколько раз можно уничтожить один мир? – прервал начинающуюся перепалку Шелепин, устроившись наконец на своем привычном месте. – И вообще, давайте перерыв на ужин сделаем.
– Пусть сюда несут, только что-то понятно стало. – Микоян окликнул выходящего из зала Малиновского: – Родион, будь другом, скажи там заодно, пусть принесут чаю!
140
13 января 1962 года Н. П. Каманин написал в своем дневнике: «Малиновский, Гречко и Захаров упускают наши возможности по созданию первыми военной космической мощи. Я бы даже сказал – абсолютной мощи, которая бы могла содействовать утверждению господства коммунизма на Земле».
Обычай пить чай на заседаниях новый Генеральный секретарь ввел всего месяц назад. Но он уже крепко прижился, так как напиток неплохо сбивал накал страстей, да и вообще, перекус оказался кстати уже совсем немолодым товарищам.
Впрочем, начавший «заводиться» Устинов даже не стал обращать внимания на суету официантов вокруг стола заседаний, продолжил жестко и категорично:
– Трусы в штатах ощущают угрозу только от наших ракет. Нам США танками не заутюжить. Даже лимонники за своим каналом отсидятся. Надеюсь, все уже поняли, что у нас выбор между капитуляцией и самоубийством? – Он обвел взглядом собравшихся за столом товарищей. Не дождавшись возражений, продолжил: – Их союзники, марионетки НАТО в Европе, только заложники и база для размещения атомного оружия. Они с нами даже разговаривать не смеют, боятся окрика из-за океана! Какая тут дипломатия-фигоматия.
– Увы, угрозой вторжения СССР в Западной Европе пугают постоянно и небезуспешно, – вставил Семичастный, пока Устинов переводил дух. – По нашим данным, до трети жителей Италии и Франции этого опасаются. А в ФРГ почти каждый.
– Дела в Европе запущены в задницу, – продолжил Дмитрий Федорович. – Никита сунулся мордой в тупик, да. И занялся, турист, Ближним Востоком да прочей Азией… Нам еще крупно повезло, что США приняли его суету всерьез и сейчас по уши увязли во Вьетнаме. Но судьба мирового коммунизма все равно решается в Европе!
– Но там действительно тупик! – не удержался Брежнев. – Зато на Ближнем
– Это все здорово, но не слишком важно! – Шелепин осторожно отпил небольшой глоток из поставленной официантом чашки. – Пока мы обнимались с Насером [141] , франко-немецкий «Союз угля и стали» [142] показал прекрасные перспективы, его не зря в прошлом году слили с ЕЭС и Евроатомом. Практически уверен, что через десять – двадцать лет границы в Европе станут номинальными – без таможенных или административных барьеров для любых товаров.
141
Насер Гамаль Абдель – второй президент Египта (1956–1970), деятель панарабского движения. Награждение его Звездой Героя Советского Союза породило глухое, но массовое недовольство.
142
«Союз угля и стали» – организован в 1952 году, в него вошли Франция, ФРГ, Италия, Бельгия, Нидерланды и Люксембург. В 1965 году был подписан «договор слияния» институтов трех европейских сообществ (ЕОУС, ЕЭС и Евратом). Этот договор считается реальным началом существования Евросоюза.
– Вероятность такого развития весьма велика. – Косыгин поспешил подтвердить своим авторитетом правильность заявления Шелепина, весьма спорного для не посвященных в историю будущего. – Со всем этим надо срочно что-то делать.
Еще бы, «записки попаданца» расписывали этот процесс хоть и не слишком подробно, но весьма красочно. Общее экономическое пространство, полностью открытые границы… Да что говорить, если евро, единую валюту Евросоюза будущего, Алексей Николаевич держал в своих руках? Не без проблем в Европе две тысячи десятого года люди будут жить, но далеко не бедствуя. По крайней мере, из России туда станут уезжать часто и помногу. А вот обратного потока иммигрантов никто не замечал.
Особенно впечатлил Председателя Совета Министров СССР рассказ Петра Воронова про греков будущего. Рабочий день в лучшем случае с девяти до двух, дальше сиеста под навесами кафешек и ресторанов, неспешное потягивание кофе-фраппе. В теории должно было бы быть еще два-три рабочих часа после пяти, но в реальности для большинства «трудящихся» день плавно перетекает в ужин, развлечения, сон. При этом уровень жизни страны вполне на уровне, получше российского. Долги, правда, растут, но это в будущем настолько привычно, что никого особенно не волнует.
Однако глубоко уйти в свои мысли Косыгину не удалось.
– Чепуха! – не выдержал Суслов. – Да в жизни империалисты не договорятся, все равно раздерутся до смерти из-за прибыли.
– Михаил! Именно это я говорил в тысяча девятьсот шестьдесят четвертом, помнишь? – опять перехватил инициативу Шелепин. – Первым возражал, да еще как! Но теперь вынужден констатировать: – Нет, не раздерутся. И хочешь знать почему? – Он обвел взглядом Президиум. – Совершенно правильно Дмитрий сказал только что. Они стремительно теряют самостоятельность! Западная Европа становится сателлитом заокеанских банкиров. НАТО – один из основных инструментов этой политики, нерешенный вопрос ФРГ – останется таковым, потому что это чрезвычайно выгодно США!
– Так и будем с ними договариваться напрямую, как и раньше, – проворчал Брежнев. – Даже у Никиты получалось неплохо с Эйзенхауэром, пока не подорвался со своими бестолковыми авантюрами.
– Возможности договориться с США у нас нет! – отрезал Александр Николаевич. – Они рвутся к мировой гегемонии. Никита страшно ошибался, пытаясь встать с ними на один уровень.
– Саш, я не понял, ты же сам себе противоречишь! – поднял брови «домиком» Брежнев. – И вообще, ты неправ. Не надо принижать роль СССР в мире!